Сергей Блауздите - Ландор

Только сейчас Ландор обратил внимание, что он одет в длинный бежевый халат и обут в кожаные сандалии. Попыхивая сигарой, бородач с весёлыми искорками в глазах наблюдал за ошеломлённым проводником, его явно забавляло поведение гостя.

– Не правда ли, замечательная одежда, – произнёс он. – Название сего одеяния – кандура. Она свободна, элегантна и, кстати, очень вам к лицу. А теперь, думаю, пришло время нам немного побеседовать, ведь у вас, я уверен, голова кругом идёт от возникших вопросов.

– Это точно, – растерянно ответил проводник, удобно располагаясь на мягком диване, который недавно служил ему ложем.

– Мне хотелось бы знать, – продолжил он, – что с моими друзьями? Что это за твари, которые на нас напали? И как я оказался здесь в полном здравии, без единой царапины? И наконец, где я нахожусь? Что это за место?

– Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, но сначала давайте познакомимся.

– Меня зовут Ландор, – ответил проводник. – Я зарабатываю на жизнь тем, что сопровождаю по джунглям экспедиции военных, учёных, да и просто искателей приключений. Работёнка, конечно, не из лёгких и сопряжена с определённым риском, но мне хорошо платят, так что грех на что-либо жаловаться.

– А я – Папа Римский. И моё излюбленное занятие – абсолютно бесплатно, ведь положение обязывает, подставлять различным проходимцам свои уши, дабы они без стыда и совести вешали на них лапшу.

– Не смешно, – нахмурился Ландор

– А я и не пытался шутить. Это всего лишь лёгкий сарказм на то, что вы мне рассказали о себе. Итак, давайте начнём сначала. Как вас зовут?

– Я же сказал, Ландор.

– Да, да. Безусловно, Ландор. Ну кто бы сомневался! И я представляю ваше негодование, когда в Штатах вас вдруг начинают величать доктором Фредом, в России – Александром, в Англии – Альбертом. Да что там говорить – в какую страну вы бы ни направили свои благородные стопы, вас обязательно там нарекают новым именем. Как же это беспардонно и возмутительно. Кажется, что весь мир ополчился против имени «Ландор». Нигде не хотят его слышать. А может, – и хитрая улыбка заиграла на тонких губах незнакомца, – всё дело не в мире, а в вас?

– У вас богатое воображение, – невозмутимо произнёс проводник.

– Неужели? – брови бородача поползли вверх. – Тогда позвольте на правах хозяина мне ещё немного пофантазировать, ведь надо же вас чем-то развлекать.

Он задумчиво посмотрел на сигару, с наслаждением затянулся и, выпустив кольца дыма, заговорил тихим бархатным голосом:

– В Китае, в одном небольшом городке провинции Фуцзянь, некогда жил мальчик, для удобства нашего повествования назовём его Юн Ли. Мать его вскоре после родов умерла, так что занимался его воспитанием отец, довольно успешный врач-хирург. Это был очень просвещённый человек. Он обожал театры, музеи, классическую музыку и знал более десяти иностранных языков. Когда Юн Ли исполнилось пять лет, он уже довольно бегло читал и писал. К семи годам мальчик прекрасно говорил на французском, английском, японском и помогал отцу из различных кореньев, ягод и трав делать целебные настои и сборы. Юн Ли был любознательным, подвижным и энергичным ребёнком. Он увлекался кунг-фу, изучением иностранных языков, рисованием, музыкой, каллиграфией и даже танцами. Поразительно то, что у него на всё хватало времени, и он всё осваивал с какой-то удивительной лёгкостью

– Ну, просто пай-мальчик, – иронично усмехнулся Ландор.

– Отнюдь, отнюдь, – покачал головой бородач. – Как ни странно, несмотря на такие светские увлечения, это был сущий сорванец, ну просто сорвиголова. Казалось, ни одна уличная драка не проходила без его участия, так что синяки и ссадины, словно боевая раскраска, постоянно украшали его лицо. Но чем бы ни увлекался юный Юн Ли, медицина интересовала его больше всего, и, с отличием окончив школу, он поступает в Пекинский Университет китайской медицины.

Обучение шло с присущей ему лёгкостью и стремительностью. Юноша буквально перескакивал с курса на курс, и уже через пять лет он покидает стены университета с докторской степенью. Восторгу нет предела. Казалось, весь мир распростёр перед ним свои объятия. Лучшие клиники, больницы с мировым именем наперебой приглашают его к себе. Но не зря говорят: «Счастье идёт рука об руку с горем». Неожиданно скоропостижно от рака горла умирает его отец. Сказать, что Юн Ли любил отца, – значит ничего не сказать. Юноша боготворил его. И поэтому возникшее в нём чувство вины, что как врач он ничем не смог помочь отцу, теперь постоянно разъедает его изнутри. Смерть, отнявшая отца, стала для Юн Ли незримым врагом, которого он во что бы то ни стало должен победить. И он поставил перед собой цель создать такой лекарственный препарат, который способен не только побеждать любую болезнь, но и продлевать жизнь на многие десятки и даже сотни лет.

Многочисленные опыты и исследования, научные экспедиции по всему миру – всё это требовало огромных средств. Юн Ли лихорадочно ищет спонсоров, пишет статьи, снимает фильмы о своих пока скромных достижениях и о необходимости создания препарата. Но в научных кругах его работы воспринимают скептически и даже с иронией, а толстосумы мира сего относятся к ним с недоверием.

Однажды в одной из экспедиций Юн Ли знакомится с Акихико – энергичным молодым учёным из Японии. Молодые люди быстро находят общий язык и становятся друзьями. Акихико – миллионер, владелец ряда фармацевтических фабрик как у себя на родине, так и за её пределами, соглашается безвозмездно финансировать всю работу китайского друга, а также выплачивать ему солидное ежемесячное вознаграждение при условии, если открытые лекарства будут изготавливаться только на его предприятиях.

– И, конечно же, Юн Ли соглашается, – со скучающим видом произнёс Ландор.

– А вы на редкость внимательный слушатель, – насмешливо заметил здоровяк.

– О, нет. Признаюсь, я слушал вас вполуха. Ваш рассказ скучен, не интересен и предсказуем. Более того, он навеивает сонливость. До братьев Гримм вам явно далеко. Извините за бестактность, но хочется спросить: долго ли вы собираетесь меня мучить своими сказками?

– Ещё пару минут терпения. Всего пару минут.

Бородач блаженно затянулся и, выпустив клубы дыма, слегка нахмурившись, тихо продолжал:

– Прошли годы. Юн Ли уже жил в Японии в небольшом, но уютном особняке на морском побережье. У него были замечательная жена, чудесный сын, любимая, хорошо оплачиваемая работа. Наш герой чувствовал себя счастливейшим человеком на Земле. Но нам ли не известно, что жизнь бывает несправедлива и жестока, и улыбающуюся Фортуну чаще всего сменяет Горгона с дьявольской усмешкой на устах.

Однажды молодой человек, вернувшись домой, застал свою супругу в полуобморочном состоянии в постели. Расширенные зрачки и побледневшая кожа говорили о явном отравлении. В больнице, куда отвёз её Юн Ли, подтвердили диагноз, но спасти её, несмотря на все старания, так и не смогли. Через два часа она скончалась.