Валерий Евстигнеев - Содом и гоморра. Синдром неудачника (отрывки из мужской жизни). Рассказы

Ответьте, уважаемый, вы что, серьезно рассчитываете на какую-нибудь симпатию со стороны этой красотки? Невысокого роста толстяк выплюнул зубочистку из угла рта и, высморкавшись, про-мямлил: «Плевать я хотел на ее взаимность и отношение, я желаю заполучить ее прекрасное тело и не далее как сегодня добьюсь этого». Ухмыльнувшись, он добавил: «Надо было видеть, как загорелись ее алчные глазищи, когда я, открыв чемоданчик, показал ей прекрасно изготовленные «куклы».

Будь терпим к чужой слабости, ведь сам ты – тоже не подарок.

Особый зачарованный мир: «Горное озеро». Девственная тишина, не испорченная суетой и вандалами. Олени, кони, козы -хозяйство лесника. Семья большая, точнее, целый клан из нескольких семей -все родственники.

Вниз спускается грунтовая дорога со всеми своими изъянами. Дорога петляет несколько километров вниз и упирается в современное широкое шоссе. Миловидная девушка привычно полубегом под горку преодолела знакомые с детства километры. Сняла с босых ног стоптанные боты и, уложив их в большой пакет, спрятала в заветном месте. Надев черные, со стрелкой, колготки, туфельки на высоком каблуке, девушка густо намазала губы яркой помадой, распустила богатые волосы, потрясла ими и, поправив мини-юбку, вышла на шоссе.

Редкий мужчина, ехавший в город, на машине любой модели, резко не давил на педаль тормоза. Только если рядом была жена или теща. Девушка грациозно садилась в машину -и в город. Дорога длинная. Мужчины заигрывали, шутили, выспрашивали, что-то корчили из себя, все как обычно. Девушке делали всякие предложения, она мило улыбалась, пожимала плечиками -а почему бы и нет? Были бары, танцы, жаркие объятия, гостиничные номера, квартиры, дым табака, вкус джин-тоника на губах. Страсть, объяснения в любви и даже ревность -все имело место в эти три, пять, а иногда и больше дней, в зависимости с кем, как и где. В измученном сексом, зацелованном теле появлялась усталость. Мозги, как будто покрывались поволокой. Сквозь дрему виделось родное озеро, утренний туман над ним. Виделись родные лица -мамы, бабушки, дяди, маленьких братьев. Мучила совесть, сжималось сердце. Домой, домой стучало в висках. Старенький автобус, заскрипев, остановился на трассе. Девушка спрыгнула на асфальт и, нырнув под шлагбаум, прошла несколько сот метров по грунтовой дороге. Свернула к кустам, где лежал пакет с ботами. Сняв с себя туфли, колготки, девушка побросала в пакет мелкие сувениры, помаду, пудру и другие атрибуты женской красоты. Пакет был спрятан, боты обуты и в гору, по знакомой до каждого сантиметра дороге, через заросли сирени, где ее, тринадцатилетнюю, изнасиловал какой-то бродяга.

Пощечина от мамы, ворчание бабушки, радостные глазенки братишек -все это уже не раз было, и пусть. Девушка доила корову, пасла коз, голой загорала на полянке, лениво отгоняя жужжащих, собирала ягоды, грибы. Блаженствовала в родном краю, закрыв глаза, подставляя лицо заходившему солнцу. В полумраке она видела обнаженные торсы мужчин, ей слышались страстные стоны, объятия, прокуренные бары с оглушающей музыкой, вкус поцелуев на губах, дурман джина; неизвестность манила, звала.

Девушка резко поднялась, со злобой пнула плетеную корзинку, наполненную малиной, и побежала в сторону дороги. Дороги, ведущей в город.

Независимо от возраста, пола и национальности – человек должен подчинятся не эмоциям, а здравому смыслу.

Иван допил стакан, вставил в рот беломорину и в поисках спички открыл коробок -увы, он был пуст. Осоловелым взглядом Иван обвел зал привокзального ресторана. Увидев за соседним столом глубоко затягивающегося сигаретой кавказца, шатаясь, Иван подошел: «Спички можно?» «Возьми», -кавказец щелчком подвинул коробку в сторону попросившего. Иван, спички взяв, вернулся к себе, чиркнул, закурил и налил в стакан. Некоторое время спустя со стороны кавказца послышался голос: «Эй, мужик, я тебе их не дарил, спички верни». Иван обернулся к говорившему: «Иди, да возьми, здесь слуг нет». Обиженный кавказец, резко отодвинув стул, встал: «Посмотрите на него, какой наглец». Иван грузно поднялся: «Если я -наглец, то ты -просто свинья». Кавказец покрылся пятнами от ударившей в голову крови и выхватил нож. Иван стал белый как скатерть и схватил со стола бутылку. Мужчины пошли друг на друга.

Кавказец ожидал в ресторане поезда. В его кармане лежала телеграмма о смерти отца. Иван сошел с электрички, приехав из сосед-ней деревни, где схоронил свою мать.

Независимость не от чего-вот к чему человек должен стремится.

Горин пил горькую, потом и не горькую тоже. Он уже пил все, от чего можно одуреть и забыться. Чтобы пить, Горин пробовал воровать, побираться, пробовал все и пил. Однажды Горин разжился кусочком земляничного мыла и, выпив какую-то гадость, в полуобмороке извлек его из кармана. Понюхал и, закатив глаза, вспомнил запах детства.

Бабушка, ставившая на стол блюдце с земляникой, папа, на коленях которого сидел крошка Горин. На нем -морская форма, ленты бескозырки развевались на ветру, а мама, сидящая рядом в легком платье, переживала о горлышке Горина, когда он обсасывал земляничное мороженое. Горин вдыхал давно забытый запах детства и неосознанно стал потихоньку облизывать обмылок.

Живя среди мудростей, подаренных прошлыми поколениями, и не пользуясь ими, уподобляешься глупцу, умирающему от жажды на берегу пресного озера.

Лешкины родители переехали к морю из Ташкента, когда он с горем пополам заканчивал 8-й класс. В 9-й Лешка решил не идти, а стал бегать в курзал на танцы. Там он познакомился с парнями, работающими спасателями на лечебном пляже. Лешка поинтересовался, нельзя ли и ему там устроиться? «Почему нет? Завтра приходи». С утра Лешка пришел на лечебный. Нашел знакомых пацанов, и они подвели его к директору: «Вот, в спасатели к нам хочет». Директор мельком взглянул на Лешку: «Пусть заявление пишет». Нашли бумагу, написали и опять к директору. Он, не глядя, подписал, буркнув: «Ребята тебе все расскажут». Лешка в тот же день и приступил. Красил лодки, таскал лежаки, вбил костыль для спасательного круга. И пошел день за днем -лето в разгаре.

На лодке Лешка подгребал к буйку, цеплялся за него веревкой и загорал, поглядывая за плавающими толстыми тетками. Однажды одна тетка, лежа на надувном матрасе, заплыла далеко, да и перевернулась. Стала бултыхаться -матрас отнесло. Лешка с трудом от буйка отвязался и давай к тетке грести, догреб и руку ей тянет. Она за руку схватила -Лешка, как воробей, за борт и вылетел. А тетка не отпускает, хватает Лешку за плечи, за волосы, на дно тянет. Перепугался Лешка, забился и, захлебываясь, пытался тетку оттолкнуть ногами, да куда там. Минут через десять подплыла другая лодка, с нее стали нырять парни, тетку достали и откачать смогли, а Лешку -нет, на глубину ушел, а может быть, течением отнесло.