Ирина Желвакова - Шаг последний, шаг первый

С крыльца он увидел, что его соседи слева уже начали собираться на традиционное семейное пиршество. Небольшой одноэтажный дом принадлежал пожилой паре, у которой было пятеро взрослых детей, с десяток внуков и пара правнуков. Каждое воскресенье отпрыски навещали своих родителей и накрывали во дворе столы. Даже стужа зимой не была этому помехой. Когда становилось особенно холодно, мужчины клали под общий стол металлическую трубу, в которую толкали горячие угли. Во время длинных обедов, затягивающихся порой на целый день, эта труба согревала их ноги. Горячительные напитки, а также снующие дети делали воскресные застолья шумными и весёлыми. Порой Ян завидовал им и сам хотел бы почувствовать себя частью этой большой семьи, где все казались счастливыми и беззаботными.

В это утро соседи уже успели расставить лавочки и столы по центру двора, зажечь вокруг костры, на одном из которых в котле кипело жаркое. От него на всю округу разносился вкусный аромат тушёных овощей, мяса и трав. Ян бегом пересёк двор и выскочил в калитку. Вчерашний снег полностью растаял, но ночью ударил заморозок, и теперь под его ботинками звонко хрустел лёд. Мальчик надеялся, что он никого не встретит по дороге, однако многие из его соседей уже были на ногах. Захар чинил дверь сарая, которая держалась на одной петле и была готова свалиться на куст калины. Во дворе дома Олежека было тихо. Ян заглянул в его окна, но никого там не увидел. Ян поёжился, представляя, какую, должно быть, взбучку накануне получил его друг от отца. На поляне перед домом соседа-пьяницы Николая вовсю резвились две серые псины. Они носились взад-вперёд по замёрзшим лужицам, и те трещали под их весом. Иногда собаки поскальзывались и падали на брюхо. При этом они подвизгивали, но скорее от восторга, чем от боли. Затем они снова подпрыгивали на все четыре лапы и продолжали свои игры.

Мальчик засунул свёрток с платьями под мышку, чтобы тот был не так заметен, и поспешил по улице к реке. Чем ближе был дом господина Пинкина, тем медленнее и медленнее Ян шёл, пока, наконец, почти совсем не остановился посреди моста. Он всё думал, что скажет при встрече господину Пинкину, однако слова путались и никак не складывались в связное предложение. Ему захотелось развернуться и пойти обратно, но он всё же пересилил себя.

Двор господина Пинкина представлял собой удручающее зрелище. Растерзанная детская одежда вмёрзла в землю вместе со льдом. Повсюду валялись ошмётки шляпы и бус. У забора лежала смятая коробка, и ветер трепал на ней остатки банта. Перед дверью мальчик замер: постучаться не хватало духу. Он поднимал руку и опускал её снова и снова. Неожиданно дверь распахнулась сама, и мальчик увидел торговца. Он был одет в длинный махровый халат и тёплые вязаные тапочки.

– Ну? – спросил господин Пинкин.

Конечно, он не выглядел особенно приветливым, но и пар у него из ушей не шёл. Глядя на его домашнюю одежду, Ян впервые подумал, что господин Пинкин тоже человек.

– Здравствуйте! – сказал он громко. От волнения его простое приветствие прозвучало грубо, и старик нахмурился. Мальчик поспешил сгладить первое впечатление. Он протянул вперёд свёрток. – Это вам.

Господин Пинкин с недоверием посмотрел на свёрток. Ян на мгновение испугался, что он схватит его и разорвёт на клочки, как сделал это накануне с платьями. Однако господин Пинкин хмыкнул и принял подарок.

– У тебя всё? – спросил он.

Ян кивнул и попятился назад. Он чуть не упал с крыльца, но вовремя спохватился. Развернувшись, он стремглав ринулся через двор. Он был уже у калитки, когда, к его изумлению, господин Пинкин его окликнул.

– Ян!

Удивлённый, мальчик застыл: он даже представить не мог, что господин Пинкин знает его имя. Он медленно обернулся и посмотрел на старика.

– Передай матери, чтобы пришла в конце месяца после моего возвращения. Отдам ей вырученное за последние поделки твоего отца.

– Хорошо, – пролепетал Ян.

Дверь захлопнулась, а мальчик остался стоять, гадая, почему он не крикнул в ответ, что Марфа ему вовсе не мать. Затем, махнув рукой, он устремился прямиком к чайной. Ян проверил серебряную монетку в своём кармане. После успешного окончания мероприятия по налаживанию отношений с господином Пинкином ему хотелось поскорее себя вознаградить. По воскресеньям в чайной всегда было полно народу. Утром посетители тянулись сюда за сытным завтраком, а вечером – для длинных посиделок с особенными напитками. Основной же наплыв гостей приходился на обеденное время, когда хозяйка чайной Рита подавала свой знаменитый грибной суп со сметаной, рулет из утки под брусничным соусом и вкуснейшую в деревне творожную запеканку с маком. Яну не хотелось попасть в столпотворение, поэтому он ускорил шаг. Однако прежде чем зайти, он заглянул в окошко. Половина столиков уже были заняты гостями, и мальчик узнал среди них лица тех, кто накануне, с любопытством или с укором, смотрел на его выходку во дворе господина Пинкина. Ян стушевался, представив, как неприятно было бы теперь показаться перед всеми этими людьми. Проклиная чайную, господина Пинкина, а заодно и мачеху, он отпрянул от окна и, опустив голову, медленно побрёл домой.

На следующей неделе в Загорки нагрянула настоящая зима. Сначала пришли промозглые ветра, а следом вместе с тёмными надутыми тучами ворвались снегопады. Несколько дней подряд запертые в снежном плену жители вынуждены были оставаться в своих домах. Мастерские не работали, учебные классы были закрыты, да и чайная простаивала без посетителей. Лишь Олежек считал, что такая погода ему на руку. Обычно после серьёзного проступка отец наказывал его запретом гулять. Но в этот раз его заточение в доме по счастливой случайности совпало с бушующей природой. Когда метели улеглись и в деревне вновь закипела жизнь, пришёл конец и его наказанию. К большому удивлению мальчика, родители подарили-таки ему на день рождения санки. Из-за снегопадов у Василия было достаточно времени, чтобы смастерить подарок для сына с нуля. Санки получились даже лучше прежних: с удобными перекладинами для рук, мягким сиденьем и высокой спинкой. Более того, отец Олежека выжег на досках узоры, отчего санки смотрелись особенно нарядно. Олежек вместе с Яном и Митяем сразу же отправились их испытывать. Чтобы ненароком не столкнуться с господином Пинкиным, они пошли в лес – уже там-то, посреди елей и сосен, надменный старик не должен был попасться на их пути. В лесу они устроили такой шум, что всполошили всех белок, птиц и зайцев. Санки глубоко увязали в свежевыпавшем снегу, однако по уже проложенным колеям они скользили как по маслу. Ближе к вечеру, устав кататься, ребята решили сходить на речку, чтобы проверить, схватился ли наконец лёд. Оказалось, что вся поверхность воды уже покрылась твёрдым белёсым слоем и лишь кое-где виднелись тёмные прогалины. Лёд звучно трещал под их ногами, но выдерживал. Ребята наперегонки принялись носиться от одного берега реки до другого, пока их не остановил крик отца Митяя, владельца и управляющего общественной баней. Он стоял на причале с вениками в руках, испуганный и сердитый.