Юлия Комиссарова - …берёзки люблю

Эту клятву мы по очереди произнесли и теперь стали партизанами.

– Товарищи бойцы! Сегодня мы приняли в свои ряды двух добровольцев, – произнес командир, обращаясь к солдатам.

– Надеемся, что вы проявите себя, как отважные и мужественные защитники своей родины! Теперь вы наши братья по оружию и по духу! – добавил командир, обращаясь к нам.

Затем все разошлись и принялись выполнять порученную работу. После этого мы подошли к Сашке и начали спрашивать:

– А ты тоже клятву давала? – интересовался я.

– Конечно. Здесь все вновь прибывшие дают клятву.

– Знаете, ребята, я всю жизнь мечтал, чтобы мы все снова собрались вместе, как раньше, но это мне никогда не удавалось и вот, наконец, сейчас, когда прошло много лет, я вас нашел. Сначала я встретил Сеньку, теперь тебя, может быть, если судьбе будет угодно, я встречу и Мартына, если он еще жив. А сейчас мы вместе и я рад, что нашел вас, мои товарищи! – обратился я к Сеньке и Сашке.

Чувства переполняли меня, и я говорил с таким счастьем, что на лицах собравшихся невольно появилась милая и добрая улыбка. Я продолжал:

– Сейчас мы вместе и я знаю, что теперь у нас все будет хорошо.

Я протянул руку перед собой и на нее положил руку Сенька, а сверху Сашка. Впоследствии этот момент сыграет роковую роль в моей жизни.

Шли недели, и Сашка на наше удивление совсем не сторонилась нас, она проявила себя за это время, как хороший солдат, верный и преданный товарищ, готовый отдать без сожаления жизнь за своих друзей. Сейчас в этом лесу мы были дружной и сплоченной командой, как когда-то в детстве.

Солнечным днем я и Сашка разговаривали в лесу. Сенька в это время остался в лагере, ему было очень интересно находиться там. Вдруг мы услышали его звонкий голос.

– Ребята, идите сюда!

Мы подошли ближе и увидели командира, который находился рядом с Сенькой, а поодаль от них стояли три прекрасных коня, а рядом находилось несколько солдат. Мы заметили, как светился радостью Семен, он держал коня и был переполнен счастьем, Половцев также улыбался.

– Ребята, посмотрите, какого мне коня подарили! – радостно закричал Сеня, обращаясь к нам.

Перед нами стоял красивый конь с хорошей гривой и сильными ногами, что свидетельствовало о его выносливости.

Конь отличный, – произнес я со знанием дела, так как еще совсем недавно сам заботился об этом верном и прекрасном животном.

– А это вам, – сказал Петр Харитонович, обращаясь к нам.

– Это тебе Григорий, а это тебе Александра.

Мы поблагодарили командира и стали возле своих лошадей. Я похлопал коня по спине, а Сашка прислонилась к его голове. Теперь не было различий между нами и отрядом. Пистолеты нам также были выданы, их нам торжественно вручил Половцев, несмотря на то, что обращаться с оружием мы пока не умели, однако после нескольких уроков добились некоторых успехов. Сашке оружие не выдали, так как она получила его в день своего прибытия и за это время проявила себя, как отличный стрелок.

Однажды я и Сашка стояли в березовой роще. Какой это был замечательный день: ярко светило солнце, на голубом небе плыли пушистые облака, все поле возле рощи было усыпано одуванчиками и от этого, трава казалась желтой. Мы прошли несколько метров и остановились, Александра вертела в руке одуванчик, а я шел рядом и рассказывал ей истории, которые произошли со мной в деревне. Я шагал медленно, держа руки за спиной, а Сашка шла рядом и часто улыбалась. Когда мы остановились, она отдала мне одуванчик, а сама облокотилась о березу, обнимая ее одной рукой. В это время я рассказывал ей о своем дворе и дошел до описания деревьев, которые там росли.

– У меня там и рябина, и ива растет. Росла (поправил себя я). Знаешь, мне так рябина нравится. Помню, подойду, посмотрю на нее, на ее ярко красные ягоды и вся грусть долой.

– А я березки люблю. Вот повсюду они растут, я слышала, и не только у нас в стране, а ведь такие только у нас, только на Родине они такие трогательные, прекрасные, как бы хотят сказать что-то. Не знаю, мне кажется в них столько грусти, столько печали и когда у березки течет сок, кажется, что она плачет по нашим бойцам, которые не пришли с фронта. Понимаешь, они другие, я не знаю даже, как это объяснить, но мне кажется, что у нас они даже шелестят по-другому, – произнесла Сашка.

Мы ненадолго замолчали и через некоторое время вернулись в лагерь. Там нас ждал Сенька.

– Где вы все ходите? Я уже всю работу переделал. Ладно, хорошо хоть вообще вернулись, – недовольным голосом говорил он.

Мы с Сашкой улыбались, глядя, как недоумевает Сенька. Тут подошел Сева и сообщил, что нас зовет командир. Мы направились к землянке, где нас ждал Петр Харитонович, а на столе лежал какой-то план местности.

– Раз уж вы теперь с нами, я хочу посвятить вас в нашу деятельность. Подходите ближе, видите? – обратился к нам Половцев, приблизившись к карте.

Мы подошли и склонились над картой.

– Здесь и здесь расположены ящики с провизией, но эти запасы сейчас на исходе и нужно искать пути пополнения припасов и провизии. Какие будут предложения?

– Я думаю, отбить обоз у немцев, когда они будут доставлять его к себе, – начал Сенька.

– Мысль хорошая, но не для нашего случая. Этот ход может привести к серьезным последствиям, вдруг нас раскроют.

– Тогда нужно связаться со штабом и через своих людей установить места новых тайников, – высказал свою мысль я.

– Идея отличная, Григорий, только где взять этих «своих людей»? Я ведь со штабом не так уж хорошо знаюсь.

– А найти их можно через списки руководителей диверсантов, возможно среди них найдется человек, с которым вы учились или работали, только их придется соответственно достать, – закончила мою мысль Сашка.

– Значит, будем доставать. Но давайте-ка, мы с вами сначала испробуем метод попроще, – уверенно сказал командир.

Мы не совсем тогда поняли, что они имел в виду.

На следующий день все было, как обычно. После выполненной работы я, Сенька и Сашка сидели у костра. Мы говорили на разные темы и вскоре завели разговор о родителях.

– А помнишь, Сень, когда мы еще у тебя на крыльце сидели, нас теть Наташа в дом звала, она еще тогда сказала, что замерзнем. Помнишь? – спрашивал я.

– Помню, как же не помнить, – грустно ответил Семен.

Сашка ничего не сказала, она всегда, после того, как родителей ее убили, была очень молчалива и замкнута.

– А мамка твоя жива? Где она сейчас? – продолжал я.

– Она еще зимой в сороковом году на работу в город уехала, тогда ведь мы еще не знали, что война будет…

– И что вы с тех пор так и не виделись?

– Нет, – печально ответил он.

Наступило короткое молчание. Неожиданно к нам подошел Сева и сообщил следующее:

– Товарищи, командир ждет вас, чтобы посвятить в свой план действий. Там будет присутствовать весь командный состав, а также еще несколько человек из отряда (мы были в их числе).