Макс Фетт - Песочные часы

«Не хочешь погулять в выходные?»

И, на удивление, я попал точно в яблочко, но ее выстрелы оказались куда мощнее и враз вышибли мне мозги.

«Почему бы и нет? Давай. Позвони мне тогда», – она так быстро ответила, как будто репетировала эти слова каждый день перед зеркалом. Потом написала свой номер на разрисованной обложке, вырвала его с половинкой разукрашенного пингвина и отдала мне.

Подумать только, я, как последний придурок, искал с ней встречи взглядами в столовой, просил ее наглухо отбитых подруг нас познакомить и видел, как они ржут мне прямо в лицо. Следил за ней до дома и смотрел в ее окно до рассвета, как какой-нибудь маньяк. Не хватало только плаща на голое тело и усов с фотоаппаратом. Становилось страшно от мысли, что если она узнает о моем не самом здоровом хобби, то начнет меня избегать, и все. Конец! Никакого «нашего» будущего не будет, но я все равно продолжал смотреть в эту рамку и ждал, пока девушка в нем раскроет занавески в горошек.

Но самое смешное то, что мне вообще ничего этого не нужно было делать. Все потраченные нервы, старания, бессонные ночи, абсолютно все с легкостью перевесила случайность!

Ваня с такой силой ударил по столу, что по краю раскрылась трещина. Но он почти сразу рассмеялся и нагнулся, чтобы поднять упавшую вилку. Его счастливое лицо напоминало то, что я видел при каждой встречи до трагедии, и я даже решил, что ему удалось забыться. Как выяснилось позже – мне показалось. Быть может, на нем и висела улыбка, но приглядевшись внимательней, я увидел, что былая искра пропала. Не потухла, не потускнела, а пропала – ее больше не было.

Отец сразу же закричал на него, но замолк, когда Дина с размаху ударила его локтем в грудь. Она поступила умнее и, ожидая продолжения, закурила следующую сигарету. Через две минуты сорок три… или тридцать четыре… в общем, не суть важно. Через какое-то время, осушив кружку тремя большими глотками, Ваня с грохотом поставил ее на стол и уронил лыбящуюся голову на ладонь.

– Я тогда все распланировал: и поход в кино, прогулку по парку, потом то, как провожу ее до дома. Даже специально выучил маршрут, где мы могли бы пройтись подольше. Ну и поцелуй. Да, поцелуй! Я же романтик и надеяться на чудо – это моя работа. Но только судьба решила в тот день поглумиться и построила свои планы куда интереснее.

Все начиналось нормально. Я весь такой приоделся, одолжил у соседа дорогие духи, надушился, как в последний раз, и вышел из комнаты. Вот все бы ничего. Я уже подходил к месту встречи, к одинокой лавочке у института, и только она сказала «привет», меня осенило, что билеты остались на тумбочке. Денег на еще одни у меня, понятное дело, не было, а возвращаться в комнату за первыми времени не оставалось. Ну и в итоге условились, что сразу пойдем гулять по парку, где прятался второй сюрприз. В попытке спросить время у местных меня избили и ограбили. То есть сначала хотели только ограбить, а когда я захотел показать себя мужиком перед дамой, то и избили. До сих пор утром вместе с хлопьями челюсть похрустывает.

Лежу я, значит, на холодной земле с разбитым носом, разглядываю звездное небо, и вдруг Ира аккуратно ложится рядом. Она взяла меня за руку и мягким голосом сказала:

«Ну и бог с ними, зато живой остался. Но в следующий раз лучше отдай телефон, хорошо? Ты конечно храбрец, но твои ниточки вместо рук в драке не сильно помогают, – она нежно поцеловала меня в щеку. – Пойдем ко мне. Я тебе чаю налью…»

Улыбка на его лице стерлась, оставив после себя скорбящую маску с градом соленых слез… Что-то я сильно отвлекся. Вернемся к поездке.

Дина после того, как мы окончательно перестали ей отвечать, замолкла. Правда продлилось это недолго, и вскоре она вернулась, чтобы рассказать одну из своих выдуманных историй. Мне, как ни странно, каждая из них виделась чистейшей правдой.

– Мы с вашим отцом летели на самолете из Москвы во Владивосток. Сдали вещи в багаж, забрались по трапу в самолет и заняли места возле окна и в середине. Я, естественно, села у окна и уткнулась в него носом. Мы взлетели, и через два часа стюардесса принесла нам обед. До поры до времени все шло хорошо, как вдруг самолет резко опустил нос в землю. Люди кричат, молятся и зовут на помощь, но не ваш папа. Он, не думая, вбежал в кабину пилота, но там никого не оказалось. Многотонная железная птица парила в небе без управления. Почему? Где? Уже без разницы! Нужно было срочно спасать пассажиров, и ваш отец сел за штурвал… – здесь у Дины зазвонил телефон, и история оборвалась на самом интересном месте. Разговор продлился не долго, но настроение после него заметно ухудшилось.

По возможности в своих историях она восхваляла отца чуть ли ни как подобие миссии. Любила его до безумия и хотела посадить в свою лодку и нас, чтобы не идти на дно в одиночку. Сказать по правде – это у нее не то чтобы получалось.

– А что дальше?

От желания узнать концовку я сжал дверную ручку так сильно, что свело кисть. Отец никогда не управлял самолетами, но если они остались в живых, то он смог разобраться в пилотировании и всех спасти. Но как? Ответ был только у Дины, однако она им так и не поделилась.

– Давай потом. Сейчас немного не до этого, – она достала сигарету и сунула в рот.

Дина была превосходной рассказчицей хоть и немного неординарной, если так можно выразиться. У нас дома каждые выходные собиралось не меньше дюжины соседей, выпивали, отдыхали и все внимательно вслушивались в каждое её слово. Спросите кого угодно, кто сидел в общем кругу, любой знал, что она сочиняет на ходу, но ни у кого не поворачивался язык назвать её лгуньей или подловить на несоответствии каких-либо фактов. Отчасти для того, чтобы она не начинала психовать и не принялась бросаться пепельницами в людей. После одного такого случая к нам долго опасались приходить.

В мае следующего года она умерла от рака легких. Выкуривала по пачке, а то по две в день из-за выходок отца. Понятия не имею, что она в нем нашла, но, видимо, что-то существенное, так как вместо того, чтобы уйти, терпела и всеми силами старалась скрыть свои переживания. Для окружающих она оставалась той же веселой рассказчицей с не совсем устойчивой крышей.

В тот раз звонил её врач и сообщил об отказе на лечение, но как потом оказалось – оно бы и не помогло. Не сказать, что мы были друзьями – не разлей вода, скорее наоборот. Она всегда меня бесила, особенно после того, как мой секрет вскрылся. Но стоит отдать ей должное, этой женщине удавалось усмирять отца, что не получалось даже у мамы.

По левую руку от меня сидел подарок для того родственника. Хаски по кличке Тяфка. Мальчик, у чьих родителей мы приобрели собаку, был на редкость избалованный. Годовалый пес, видимо, стал неинтересной игрушкой в глазах парня, во многом из-за этого нам продали его за копейки. Кличку менять не стали, да и ему она очевидно нравилась. Тяфка на удивление легко принял в наших лицах новых хозяев и без особого недовольства запрыгнул в машину. У него были проблемы со связками. Подозреваю, что тот малой в одной из своих детско-опасных игр повредил их, но это не помешало Тяфке усесться на заднем сидении и писклявым лаем созвать нас в поездку.