Ирина Герцог - Под сенью наших берёз

Мальчишки замялись невдалеке, отец и шофер пошли открывать горбатый фургон, в котором семья перевозила свой скарб. Они не спеша начали переносить вещи из крытого кузова в соседний дом. Мальчишки ушли в палисадник с огромными желтыми цветами, торчавшими через щели в заборе из штакетника. Теперь это был их дом. Прежние соседи продали его и уехали недели две назад, так сказала мама.

А сейчас они, мальчишки, наблюдали за Кирой из-за палисадничных зарослей. Она видела их глаза и челки сквозь скрестившиеся стебли золотых шаров, подошла к палисаднику и, уткнув руки в бока, сказала:

– Если сломаете мои башенки, получите!

Кира умела за себя постоять, была бойкой. Да и кто же посмеет обидеть девчонку, у которой есть два старших брата и сестра? Один брат старше на девять лет, сестра – на восемь, второй брат – на четыре. Какое богатство!

Сделав внушительное, как ей казалось, предупреждение новым соседям, Кира побежала домой обедать, мама звала уже в третий раз.

Взбудораженная, с горящими глазами Кира сообщила с порога, что в соседний дом заезжают новые жильцы, и изложила все, что видела. Прикончив свой обед быстрее обычного, она заторопилась обратно к своему наблюдательному пункту. Картина происходящего изменилась: маленький мальчишка возился в ее песочнице, старший колдовал над новеньким, блестящим двухколесным велосипедом – о таком мечтал каждый на их улице. Взрослых прибавилось, появились грузчики, наверное, выбрались из фургона, когда Кира ушла домой. Мелкий в песочнице не только ничего не разрушил, но еще и пристроил что-то. Кира не была жадной, так что, увидев свои совки в руках мальчишки, подумала: пусть играет, жалко, что ли… Ее-то, конечно, в данную минуту занимало совсем другое – велосипед, щитки которого щедро отражали солнечные блики, осыпая ими девочку с головы до ног. Кира направилась к вихрастому мальчишке.

– Твой? – Как будто рядом находился еще кто-то, кому мог принадлежать этот замечательный велик.

– Мой.

– И кататься умеешь? Дурацкие вопросы, но надо же как-то наладить диалог.

– Недавно научился, – не стал выпендриваться мальчишка. – Хочешь, и тебя научу?

Кира не могла поверить своим ушам, она не ослышалась? Промелькнула стрелой мысль: а вдруг даст попробовать прокатиться? Ну, может, не сразу, не сейчас, потом.

– Только давай не сегодня, – сказал мальчишка, будто услышав ее рассуждения, – в другой день. Сегодня мы заняты, переезжаем.

Познакомились, старшего звали Ромка, младшего Юрка, отца Иван, мать Вера.

– Ладно.

Ромка укатил свое сокровище в сарай во дворе и принялся помогать носить в дом легкие кульки и свертки, подаваемые отцом. Кира поиграла еще немного с Юркой в песочнице и пошла домой, по телевизору начинались мультики, сестра сообщила ей в открытое окно. Складывалось все неплохо, Кире не пришлось отстаивать право на свою территорию. Ей не жалко было делиться ею вместе с входящими сюда владениями – личной песочницей, сложенной дядей Федором и завезшим в нее песок. Ведь и Ромка не оказался жмотом, как, например, Петька, живущий через дом. Ромка даже обещал научить ее кататься на его двухколесном! У старшего брата Толи тоже имелся велосипед, но большой, с высокой рамой и рулем, как рога барана, загнутые вниз, назывался «спортивный». Кира крутилась возле него, примеряясь. Но он был для нее такой огромный, что она потеряла всякую надежду освоить его. Пока. Но она с удовольствием помогала брату мыть блестящие спицы. Не каждый мальчишка и уж тем более девчонка обладала такой нужной вещью. Во-первых, это дефицитный товар, во-вторых, в большинстве семей просто не водились свободные деньги, чтобы тратить их на такую ерунду.

Кирина семья тоже жила от маминой зарплаты до зарплаты, помогать было некому, отец умер рано, Кира его даже никогда не видела, он скончался до ее рождения. Мама забрала к себе бабушку, которой стало совсем одиноко в опустевшей, почерневшей, покосившейся домами деревне. Да и трудновато ей уже было справляться с огородом, носить воду из колодца и делать все то, что делают деревенские жители круглый год.

Вшестером они ютились в одной, узкой как пенал комнате с пятью окнами и широкой печкой посередине, отделяющей кухню от жилого пространства. Топили дровами, которые надо было заказывать, пилить в конце весны или в начале лета, чтобы они, уложенные в поленницы в сарае, продуваемом всеми ветрами, просохли к осени.

Сначала мама должна была их «выписать», оплатить, найти машину. В назначенный день дрова привозили и сваливали в большом дворе напротив окон или перед домом, в зависимости от настроения шофера. Какое-то время длинные доски или бревна лежали грудой, торчали в разные стороны, как огромный свернувшийся в клубок дикобраз. Дровяная гора становилась объектом притяжения для мальчишек и девчонок. Детвора с удовольствием лазила по ним, даже не задумываясь о возможных неприятных последствиях забав: падениях, царапинах, синяках и занозах. И не так-то просто было покорить растопырившуюся вершину, но очень заманчиво оказаться на самой верхотуре и поглядывать вокруг свысока. Спускаться было еще труднее и опаснее. Надо было выбрать на ощупь ногой то бревно или доску, которые не прогнутся, не покатятся внезапно, а те, что прочно застряли в глубине хаотичной кучи и не елозили под хоть и не большим, но все же весом ребятни. Реально существующая опасность ни в коей мере не останавливала ни Киру, ни ее друзей.

В их семье в заготовке дров принимали участие все, от мала до велика, по возможностям. Мама и Толя пилили дрова, кололи огромным тупым топором, сестра и бабушка носили полные охапки вкусно пахнущих смолой и невероятной свежестью поленьев, сбрасывали их возле начатой поленницы в сарае. Кира и Володя носили по два-три колотых полешка в сарай – кто сколько мог, как муравьишки, которые идут друг за другом по проторенной дорожке, неся терпеливо свою ношу. Бабушка и Наташа ловко и умело, плотно и аккуратно укладывали полешки в поленницы.

Маленькая Кира терпеть не могла эти дурацкие заготовки дров, они лишали возможности носиться по улице, играть в «штандер-стоп», в «казаки-разбойники», в «замри», в прятки, в войнушку, где она была ловкой бегуньей, быстрым и смекалистым «казаком», бесстрашной медсестрой, да мало ли игр? Она то и дело засматривалась на орущих и визжащих от задора друзей за штакетником.

– Иди побегай немного с ребятами, отдохни, – говорила мама с улыбкой.

– Ну, я… а вы… ладно, я ненадолго, – кричала Кира, уже прикрывая за собой калитку.

Спустя какое-то время радость улетучивалась, когда она вспоминала про своих.

– Все, я пошла, мне надо помогать маме, – объявляла друзьям.