Маргарита Гуминенко - Звено цепи – 6. Выбор Сокольского

Орлика оттащили. Цыган булькал, держась за лицо.

– Доктора ему позовите, – распорядился Махей, потом поманил Орлика. – А ты за мной иди!

Когда закрылась дверь, Махей вздохнул с облегчением. Здесь, в бильярдной, было гораздо тише. Повернувшись к Орлику, он прицельным движением сцапал того за ухо и притянул к себе.

– Говори, куда Гога делся!

– Ай! Не знаю! Да не знаю я! – оправдался тот…

Орлик уже три месяца числился в «команде» одного из помощников Махея – Кирилла Хмурова по прозвищу Кацабей. Как рассказывал Хмуров, у Орлика под Приозерском жила старая бабушка. Все её дети и внуки разъехались и последние лет десять их видно не было. Но после того, как у бабушки умер муж, самый младший внучок «нарисовался»: в первые же дни убедил бабку продать раритетный автомобиль, который дед полжизни по частям собирал, отдал машину коллекционеру за триста тысяч «деревянных», а потом удрал с деньгами в Питер, где прицепился к банде Гоги. Гога ходил под Кацабеем, собирал «дань» с торговцев наркотой. Орлик ухитрился перетянуть на свою сторону его людей. Гога не стерпел и при всех поклялся урыть Орлика в ближайшие дни, а наутро сам исчез. Да так глухо, что отыскать его никто не смог. Такой расклад не понравился Кацабею. Он прихватил Орлика и полночи мордовал у себя в подвале, но так и не смог добиться, куда делся Гога.

Махей, когда узнал всю историю, спросил своего помощника:

– На кой ты его в живых-то оставил?

– Сам учишь, что вину нужно доказать, – ответил Кацабей. – Не видел его никто с Гогой, а парень с талантом.

– И что это за талант?

– Дерётся хорошо…

Сегодня Махей первый раз разглядывал Орлика с близкого расстояния: держал парня за ухо и требовал ответа на вопрос «Куда делся Гога?»

– Откуда мне-то знать, куда он делся?!. – повторял Орлик, не пытаясь вырываться.

Непротивление наказанию успокоило Махея. Он тряхнул русоволосого, как щенка, и отпустил.

– Не знает он! А кто знает?! А?! – Махей достал носовой платок. – А бабушку свою зачем ограбил? – продолжил он допрос, вытирая пальцы.

– Никого я не грабил! – обиженно выговорил Орлик, держась за травмированное ухо. – Зачем бабке деньги? Она старая…

Махей отвесил ему оплеуху.

– Стариков уважай! – рявкнул он. – Сам таким станешь… Если доживёшь. Кацабея позови.

Орлик выглянул наружу и вернулся с помощником Махея.

– Этого у меня оставишь, – распорядился тот, указав на Орлика. – Ты с ним всё равно не справишься. А ты! – он повернулся к парню. – Узнаю, что Гога – твоих рук дело, пеняй на себя!

– Да понял я, – протянул Орлик, не особенно испугавшись.

* * *

Степан Николаевич Махеев, крупный, головастый мужчина ближе к пятидесяти, официально считался бизнесменом-меценатом. Скромным бизнесменом и меценатом. Некоторые считали, что лучшие времена для Махеева прошли. Когда-то он начинал с игорного бизнеса, но летом 2009 года все казино и залы игровых автоматов прикрыли. Махееву осталась пара ресторанов, три гостиницы и четыре ночных клуба. Официально, он только ими и владел, выделяя часть заработанных средств на благотворительность, в дома престарелых. Но главная статья его дохода была вовсе не ресторанного толка.

Махей грезил славой дона Корлеоне, но мешало одно препятствие: итальянская мафия сформировалась на своей исторической родине из уклада жизни, когда семьи объединялись в кланы, внутри которых каждый готов был за своих жизнь положить и глотку перегрызть. У русского бандита с тем, чтобы «глотку перегрызть», был полный порядок, а чтобы жизнь положить за другого, такого же преступника – вот уж нет! Махей это давно понял, но от мечты не отказался. Как настоящий психолог, он к каждому находил отдельный подход и постепенно выстраивал иерархию, во главе которой стоял он сам. С другими группировками Махей поступал жёстко: того, кто послабее – запугал и подчинил, того, кто посильнее – убедил. Самых сильных конкурентов он ликвидировал.

Главным козырем в своём деле Махей считал умение действовать быстро и тайно. Он постоянно внушал своим людям: «Никто не должен знать, куда делся твой противник. Не только ментам, но даже твоим собственным браткам это ни к чему». Другим его постулатом было: «Никогда не разбрасывайся угрозами. Сперва бей – потом можешь хоть плясать». С такой политикой, Махею удалось создать если не мафию, то крепкую банду, которая контролировала всё, от наркотиков и оружия, до торговли помидорами на привокзальном рынке. «Лихие 90-е» давно прошли, персона вроде Махеева сильно досаждала и полиции и спецслужбам, но поймать его с поличным не удавалось.

Степан Николаевич придерживался имиджа «простого бизнесмена», ручкался с деловыми партнёрами, возил друзей на пикники, организовывал в своих ресторанах банкеты для нужных людей. Многие на него смотрели, как на человека полезного и скромного. В политику он не лез и компроматы ни о ком не собирал.

Настоящие доходы он получал с трёх дел: организации перевозки наркотиков, торговли оружием и содержания подпольных игорных домов. Сам он нигде не светился, на каждом объекте у него работали помощники, которые между собой никак не соприкасались, а зачастую и босса своего не знали. Между Махеевым и ими, по примеру мафии, стояли «капитаны» – люди из числа особо верных. Такие, как Кацабей. Тот же Кацабей прекрасно знал: если он попадётся – Махей обеспечит ему либо оправдательный приговор, либо безбедную и приятную жизнь на зоне. За такие блага стоило прикрывать босса до последнего!

Личное окружение Махея, вхожее в его тайные убежища, подбиралось единицами, проходило проверку и привязывалось к общему делу крепкими узами – чаще всего, убийствами. Тот же Сашка Цыган, несмотря на буйный нрав, знал своё место и слушался. После того, как личный эскулап Махеева сложил Сашке сломанный нос, Махей ему объяснил, что Орлик отныне свой и Цыган должен воспринимать всё произошедшее, как законное наказание за порчу хозяйского имущества. При подпольных казино Махей держал бордели и пресловутая Машка работала на него, а Цыган устроил ей вынужденные выходные! Ну, куда это годится – портить девкам рожи?!

Цыган смирился. Он-то знал, что новичок, даже очень ловкий, у Махея пройдёт такую проверку, после которой никакой мести со стороны Цыгана уже не понадобится.

Так оно и произошло, через неделю после того, как Орлик остался на даче Махеева, в числе его ближайшего окружения.

* * *

Утром Махей вызвал к себе Козлова, одного из курьеров, и отправил его в Сортавалу, встретить груз на железной дороге. Когда помощник уехал, Махей поманил в кабинет новичка.

– Почему тебя Орликом зовут? – спросил он.

– Фамилия такая, – разъяснил тот, недоумевая, чего в этом странного.