Родион Вишняков - Муравьи на сахаре

Днепровский, вернувшись с кухни с двумя стаканами сока, уже выпил оба и теперь ходил по холлу, рассматривая висевшие на стенах фотографии.

– Нам удалось установить по точке входящего сигнала и направлению потока волны, что полученный сигнал имеет внесистемное происхождение. Он прибыл к нам из соседней звездной системы. Что-то более конкретное выяснить не удалось. Ни один из дешифраторов, примененных за этот год, так и не смог решить эту загадку. Поэтому, когда стало ясно, что в ближайшее время будет готов новый межзвездник, Верховным советом было принято постановление о снаряжении экспедиции в систему звезды Лейтена. Для выяснения деталей, как говорится, уже на месте.

– Вы уверены, что сигнал шел именно из этой системы?

Все трое обернулись. Возле лестницы, ведущей на второй этаж, стоял Илья. Одно его плечо было заметно ниже другого. Лицо пересекало два продольных келоидных рубца, выделяющихся своей синевой на фоне пергамента обожженной кожи.

– Глобушки-воробушки! – вырвалось у Днепровского. – Да ты отлично выглядишь! Я думал, тебе совсем плохо.

– Да. Есть немного. – Беляков, усмехнувшись, медленно подошел к другу. – Но сказали, что жить буду. И со временем, может быть, даже удастся вернуться к прежним настройкам. – Он поздоровался с гостями. – Вы уверены, что сигнал шел именно из системы звезды Лейтена?

– Вне всякого сомнения, – кивнул Коренков. – Еще в семнадцатом году было подтверждено наличие у этой звезды двух планет. И одна из них, под кодовым названием GJ273b, – подтвержденная экзопланета. Тогда же к ней было отправлено три радиосигнала с расчетным временем прибытия к тридцатому году. Вполне вероятно, что этот сигнал есть не что иное, как попытка установления контакта с нами.

– Стало быть, планета живая.

Глава четвертая. Неприступная

Стреловидный корабль белым росчерком пересек ближайший к планете сегмент космоса. Разрезая первозданную космическую черноту соплами надсветовых двигателей, «Разведчик» неудержимо рвался к своей цели.

Инфракрасный спектр обзорного экрана выдавал невероятную картину. Кроваво-красная поверхность планеты с многочисленными рубиновыми обручами атмосферных завихрений. Северный полюс Сатурна казался вратами самого последнего из кругов Ада, описанного Данте. Он смотрелся еще более зловеще с ярко-голубыми рваными кольцами полярного сияния. Полюс находился прямо над невероятным атмосферным феноменом и выглядел как гигантский шестиугольник с длиной поперечника в двадцать пять тысяч километров.

Неприветливая и до сих пор не покорившаяся разуму человека планета предстала во всей своей недружелюбной красе, словно давая понять: свой главный секрет она раскроет только тем, кто будет готов навсегда остаться с ней. Узнавшим ее тайну обратного хода нет.

– Орбита! Я Фотон-1. Иду на сближение. Из-за отсутствия связи принимаю решение: при невозможности следовать заданному курсу покидаю атмосферу, выхожу в зону эклиптики планеты и жду дальнейших указаний. При благоприятном раскладе время на поиски – два часа.

– Фотон-1, я Орбита. Понял тебя. Рабо…

Связь прервалась. Федотов заложил крутой вираж, повернув корабль практически на бок. Через мгновение видимость на обзорном экране резко ухудшилась. Бортовые системы моментально ответили сигналом тревоги, сигнализируя о повышенном магнитном фоне и бушующей за бортом атмосфере.

Как было доложено на предполетном разборе спасательной операции, данная шестиугольная «конструкция» своей верхней, вращающейся против часовой стрелки, видимой частью зиждется на так называемых «стенах», которые уходят вглубь атмосферы на добрую сотню километров. В инфракрасном диапазоне на них можно было увидеть светлые участки гигантских прорех разряженной атмосферы – наиболее безопасные точки входа в беснующуюся атмосферу кольценосной газовой планеты.

Неожиданно сильный порыв ветра ударил «Разведчика» в бок. Корабль качнуло в сторону, но пилот быстрым движением штурвала вернул машину на прежний курс.

Какая неукротимая и невероятная мощь чужой, непонятной природы! Он едва прикоснулся к самому верхнему слою атмосферы и тут же получил предупреждение, что ему здесь не рады.

«Ты не испугался моего внешнего вида, наглый, самонадеянный человек! Возомнил себя богом, который сильнее целой планеты! Не повернул назад, в свою теплую обустроенную нору, приблизился, дотронулся. Так почувствуй самую малую толику ярости той стихии, с которой ты, безумец, собираешься вступить в бой! И уходи. Уходи, пока не поздно, и ты останешься жить. Мне не нужна твоя кровь. Но я возьму ее без промедления, ибо такова плата за мой секрет. У тебя есть выбор: принять мою цену и заплатить, или уйти прочь.

Ну, что ж… Значит, ты все-таки выбрал смерть».

Справа от «Разведчика» атмосферу планеты прорезала гигантская ветвистая молния. Родилась яркой вспышкой, перечеркнула наискось небо сверху вниз, справа налево, прямо перед кабиной корабля. Ветер неожиданно ударил прямо в лоб, разворачивая корабль.

Федотов вцепился в штурвал изо всех сил, стараясь удержать машину в нужном направлении. Но даже самый совершенный двигатель и самая яростная сила воли не смогли преодолеть мощность урагана, несущегося с сокрушительной скоростью.

Он успел разглядеть, как слева и впереди по курсу атмосфера стала закручивать какие-то безумные, уплотняющиеся на глазах клубки, из которых ударило сразу три молнии – на этот раз прямо вниз, в непроглядную толщину атмосферы. Подобием живой стены или проснувшегося стража они преградили дальнейший путь чужаку.

«Ты не внял двум предупреждениям. Так смотри, что ждет тебя впереди!»

Корабль развернуло, швыряя вглубь, туда, где расцвела новая гигантская молния. Лишившийся управления «Разведчик» понесся в противоположную сторону, с каждой секундой удаляясь от того места, где предположительно погибал еще один их товарищ…

Предполетное совещание было коротким. Долго что-либо объяснять не требовалось.

Шестая планета солнечной системы до сих пор, несмотря на технологический прогресс, плохо поддавалась изучению. Были скрупулезно просчитаны ее орбитальные параметры и физические характеристики, проанализирован химический состав атмосферы. Но на этом, по сути, все знания и заканчивались. Любые попытки проникнуть в ту самую атмосферу заканчивались полным поражением. Ураганные восточные ветра со скоростью до пятиста миль в секунду сокрушали все на своем пути. Но самым непреодолимым препятствием было сильнейшее во всей Солнечной системе магнитное поле планеты. Ни одно техническое средство не могло преодолеть более десяти километров. Каждая из попыток оканчивалась одинаково: спускаемый аппарат практически сразу переставал отвечать на сигналы. Пакеты электроимпульсов от него продолжали поступать еще несколько секунд, после чего все прекращалось.