Вячеслав Тебенко - Предпоследний шельф. Седьмой пункт

– Дело не в этом. Вероятно, это землетрясение не единственное на острове, а расселить Сахалин и Камчатку в палатки невозможно, как вы понимаете.

Николай съежился: действительно, второе крупное землетрясение в регионе за полгода. На Камчатке у него жена и двое детей: несколько секунд, и все, не успел – значит, опоздал. Жители промыслового поселка встретили трагедию ночью в собственных постелях. Не все успели воспользоваться секундами, отведенными судьбой.

Люди прибывали. В толпе выделялись отдельные группы; нельзя было не заметить нескольких лиц, как принято было говорить, «кавказской национальности» и среди них молодую женщину: видимо, тоже хотели улететь или встречали спецборт. Николай невольно слышал обрывки фраз. Семь лет назад они сами пережили подобную трагедию, пытались спасти своих близких, потом, как и тысячи земляков, разъехались в разные концы необъятного Советского Союза. Сейчас эти люди совершенно искренне хотели помочь пострадавшим.

– Доктора, медсестры свободные есть? Доктора, медсестры, фельдшеры есть? – Мужчина лет пятидесяти восточной внешности расхаживал по терминалу.

Николай и его спутник мгновенно переключили внимание на товарища в форме МЧС.

– Давай, может, сойдем за добровольцев-медиков, авось полетим? – предложил Николай.

– Мы медики-добровольцы из Хабаровска, наш рейс ушел час назад, мы готовы лететь, – машинально соврал пограничник.

– Мне нужно несколько человек, нам обещали, но они задерживаются. У меня вылет через тридцать минут. Людей нет, ждать никто не будет.

Лица кавказской национальности тоже поспешили к эмчеэсовцу:

– Возьмите, нас четверо, женщина – врач, я тоже врач, а эти двое, – он указал на своих спутников, – они в восемьдесят восьмом году завалы разбирали, не подведут.

Старший прапорщик обвел взглядом новоявленных спутников, махнул рукой:

– Пошли, некогда с бумагами возиться, каждый час на вес золота.

Документов никто не спрашивал, в чрезвычайных условиях трагедии люди действовали быстро, порой спонтанно. Регламентировать процесс не было возможности, да никто и не пытался разводить лишнюю бюрократию.

– Я старший прапорщик МЧС Иван Мацудов. Значит, присоединяетесь к нашему спасательному отряду, строго выполняйте мои распоряжения, без самодеятельности, по прибытии на место не разбредаемся. Пока будем лететь, запишем ваши данные. Обязательно оставьте контакты родственников, мало ли что.

Через полчаса добровольцы уже летели с профессиональными спасателями к Нефтегорску, вернее, к тому месту, где полтора суток назад был городок нефтяников.

В вертолете стали знакомиться. Возглавившего группу спасателей Ивана Мацудова, не сговариваясь, признали лидером и новоприбывшие. Слово за слово завязалась беседа, тема только одна: землетрясение, жертвы, поиск, спасение, причины.

– Ждали удара где угодно, только не на севере Сахалина, – недоумевал Владимир Никитенко. – Вообще не сейсмоопасная зона, прозевали ученые, прозевали.

– Землетрясение может быть не последним, – строго произнес Иван Мацудов, – стихия не знает жалости и границ, вполне вероятно, что одним ударом дело не ограничится.

– Где еще? На Камчатке ждут, – нервно спросил Владимир.

– Не об этом я, ребята, – азиатский взгляд Мацудова стал сосредоточенным. – Цунами, цунами – вот чего я боюсь.

– Цунами нам не страшны, это Азии нужно бояться, наш Дальний Восток прикрывают Япония и Курилы, – пояснил кто-то из спутников.

– В Японии, по-вашему, не люди? А Курилы? Эх, молодые люди, много в нашей стране секретов было, вы, наверное, и не знаете про цунами 5 ноября 1952 года, когда по Курильской гряде прошла гигантская волна. Говорить о трагедии было не принято, данные засекретили, вспоминали об этом лишь на Курилах, Сахалине и Камчатке. Это сейчас гласность и демократия, скоро вон Ленина понесут из Мавзолея. – Иван Мацудов как будто хотел выговориться перед молодыми людьми. – У нас и Японии одна общая проблема – цунами и землетрясения. В январе сего года тряхануло японский город Кобе, в том году Курилы, досталось Шикотану – еще и цунами. В девяносто первом году, в марте, мощное землетрясение произошло на Камчатке, в Корякском автономном округе 1 1 Землетрясение в Кобе произошло 17 января 1995 года (6500 погибших); Шикотанское землетрясение – 4 октября 1994 года (десять погибших), после землетрясения произошло цунами; Хаилинское землетрясение в Корякском автономном округе магнитудой семь баллов – март 1991 года, обошлось без жертв.

– В смысле – мощное? – переспросил пограничник.

– В том смысле, что бахнуло будь здоров, – ответил Мацудов, – баллов семь-восемь по шкале товарища Рихтера, но без жертв. Хотя чему там рушиться, плотность населения – ноль целых и ноль десятых на квадратный километр. Две избушки потрясло, поэтому и не говорили особо.

– Еще было землетрясение в Лесогорске, здесь, на Сахалине, – подхватил молодой ученый, – это в четырехстах километрах от Нефтегорска. Обошлось без жертв. А теперь вот такая беда.

– Сейсмоопасная зона у нас, что поделаешь.

– А у нас – это где, на Курилах, Камчатке, в Хабаровске или на Сахалине? Расстояния сами знаете какие!

– Вообще, все, что на границе материка и Тихого океана, – это сейсмоопасная зона. Бери карту и черти прямую линию от Окинавы до Командорских островов, вот тебе и зона землетрясений, – спокойно пояснил Мацудов.

– Почти согласен, – как бы вынужденно отозвался ученый. – Понимаете, есть так называемые сейсмофокальные зоны.

– Погоди, что значит «сейсмофокальные»? – не понял один из добровольцев.

– В Магадане зона тоже есть, – послышался чей-то голос с хрипотцой.

Ученый выдержал паузу, потом продолжил:

– На границах континентальной и океанической литосферных плит, то есть там, где заканчивается материк Евразия и начинается Тихий океан, происходит конвергация плит – это и есть сейсмофокальная зона.

– Что еще за конвертация?

– Не конвертация, а конвергация. Это сближение. Такой процесс, когда океаническая плита как бы погружается под материковую. Область вокруг этого взаимодействия – это как раз и есть сейсмофокальная зона, где происходит магматическая и тектоническая активность, то есть землетрясение. Ширина таких зон – от нескольких сотен километров, а глубина – до восьмисот километров.

– Так, и что происходит дальше? – спросил кто-то из спасателей.

– В этих зонах как раз находятся гипоцентры землетрясений. Чем меньше глубина землетрясения, тем оно ощутимее. Землетрясения идут цепочками, первую обнаружил и опубликовал в 1935 году японский сейсмолог Вадати; цепочки эти идут по наклонной в глубину океана..

– Ну правильно, там под Японскими островами чего только нет, живут на честном слове.