Людмила Терменёва - Игра в абсурд. Сборник рассказов и миниатюр от 40 авторов

ОН БЫЛ СЧАСТЛИВ, ПОКА НЕ УСЛЫШАЛ, ЧТО ОН ПОЛНЫЙ

В одном солидном офисе в приёмной стоял штакан. Крепкий, надёжный, гранёный. Его холили, лелеяли, любили. Он был счастлив, пока не услышал, что он полный.

Быть, как все, наполовину пустым или наполовину полным привычно и прилично. Выставлять, выпячивать, выпучивать полноту – неэтично, нечестно и непорядочно.

Штакан загрустил и напился в лоскуты. Очнулся через неделю. Смотрит – ничего не изменилось. Опять полный до самых краёв, но уже… водкой.

Почесал макушку, задумался. За стенкой в кабинете директора играла щемяще красивая музыка. Там, в шкафу, прозябала старинная фарфоровая чашка. Пустая. Девушка с невротическими крокодилами в голове вечно жаловалась, что чего-то не хватает.

– Вот кто мне поможет, – подумал штакан.

Просить совета у женщины мешала гордость. Избавиться от неё нелегко. С пролетарским упорством глушил динамитом, прижигал калёным железом, давил массой. Наконец психанул и разбрызгал по столу. Налегке отправился к соседке.

Ах, как же она хороша! Сразу понял: влюбился. Захотелось прижаться, поцеловать ножку, погладить бочок. Красавица как будто не замечала. Была холодна и молчалива.

Отчаявшись, штакан бросился за цветами.

– Все женщины любят розы. Оттает, – решил он.

Спускаясь, поскользнулся. Пролетел несколько ступенек, потерял сознание. Очнулся – ничего нет. Только внутри болезненная пустота.

Как считаете, штакану лучше быть пустым или полным?

Приближался юбилей обувной фабрики города N.

Решили отметить как-то особенно. Выпустить что-нибудь эдакое. Озадачили главного художника. Главный думал все выходные.

В понедельник озвучил идею директору.

– К юбилею выпустим табки.

– Табки? – уточнил директор.

– Именно. Табки будут выглядеть как обычные тапки. Вверх – вельвет, низ – резина. Изменим в слове букву П на Б. И придумаем историю для покупателей. Такую, например:

«Наши табки несут отдых усталым ногам. Надень табки и познай блаженство. В наших табках вы будете табать по дому, словно Цезарь и Клеопатра. Табки – лучшее для лучших». И так далее.

Директор одобрил проект, и работа закипела.

К юбилею в магазины города поступила партия табок. Они красовались под надписью «Новинка сезона». Рядом стояли продавцы. И объясняли покупателям, чем табки отличаются от тапок.

К концу рабочего дня весь завоз табок был раскуплен. Каждый житель города хотел обувь под гордым названием. Каждый мыслил себя достойным.

Художника наградили премией. Но главный подарок для него были не деньги. А то, что на рынке он увидел китайские подделки табок. Когда художника копируют – значит, он талантлив.

Завернувшись в скользкие зелёные водоросли, Медуза дремала на дне морского залива. Неспешный водный поток плавно укачивал её.

Свист, гром, удар. Острая жалящая молния стукнула ей в затылок. Сон неминуемо рассеялся. Многоклеточная особа открыла малюсенькие глазки, встрепенула щупальца и подплыла к зеркалу:

– Не хочу больше быть Медузой! С этих пор я – Мемуза! – заявила она.

Отрастила себе ноги, руки, голову и вышла на берег. А на берегу том старик невод запускал. Рыба не ловилась, он нервничал и от стресса конфетки кушал. Фантики под ноги бросал.

«Знала я, что рождена для большего! Плавать бездумно в водной стихии – это не для меня. Чистить планету – вот моё призвание!» – подумала Мемуза.

Смахнула руками последние капли воды со скользкого тела и направилась к рыбаку.

– Что ж ты, Дядя, обёртки за собой не убираешь? – обратилась она к старику.

Тот посмотрел на жительницу морскую и слегка опешил. Кто знает, что от неё ожидать можно? Испугался и послушался. Принялся порядок наводить.

Мемуза с довольным видом побежала по пляжу мусор собирать: крышки, банки, бумажки, стекляшки, объедки. Умаялась. Собрала весь хлам в кучу, чихнула на него, и он исчез. А деда-рыбака домой отправила за бахилами, чтоб не пачкал чистое место.

Покряхтела, согнулась и крылья себе отрастила. Взмахнула пару раз и полетела дальше – мир от загрязнения спасать. Мемуза-очистительница!

В стране Тукляндии жила-была Тукла. Обычная, только симпатичная.

Целый день она дела искала. То перед зеркалом вертелась, то наряды перебирала. И не было лучше занятия, чем по гостям ходить да чай с вареньем пить.

Однажды взгляд чёрных глазок её остановил на полпути. Туклёныш-подкидыш сидел у дороги и сладко зевал.

– Что ты тут делаешь? Где твоя мама? – Тукла решила поговорить с черноглазым малышом, ведь полно ещё времени до гостей.

– Мамы нет, а я жду, когда меня найдёт новая мама.

Тукла пожала плечами и ушла. В гостях ела вишнёвое варенье с косточками, прихлёбывая чаем. А в кружке виделись чёрные глазёнки. Разговоры не клеились, мысли витали у дороги рядом с Туклёнком.

– Пойду домой, угощу бутербродом, – решила добрая Тукла.

Но вдруг вечером подкидыш оказался у Туклы дома. Она его мосеньку отмыла и решила, что не хочет расставаться. А чтобы он стал её сыночком, надо заплатить Тукляндскому правительству налог на Туклёныша. Работы нет – и тукляндских тугриков тоже.

– О, устрою аукцион. Как раз один шкаф освобожу и устрою в нём кроватку для малыша.

Сказано – сделано. Тукла вращалась среди стоек и вешалок. Показывала и хвалилась шикарными шмотками. С некоторыми легко расставалась, некоторые вызывали сердцещемячью жалость. Но черноглазый Туклёныш успокаивал горечь и нервный тик правого глаза.

Через день Туклёныш жил у Туклы на полных основаниях. Тугрики заплачены, документ получен. Теперь Тукла стала мамой. И зажили они с Туклёнышем весело, счастливо и на зависть бывшим подружкам-выбражушкам.

А вскоре в стране Тукляндии, в которой правительство не заботилось о подданных, случился переворот. Все тукляндские беспредельщики стухли. А к власти пришли смелые, умные и сердечные активисты.

Тукляндию переименовали в Кукляндию, а наша Тукла стала Куклой.

Но это совсем другая абсурдная история.

Чёрная лужа объяла вселенскую яму. Колесо шмякнуло, шипнуло и спустило. В ежесекундье машина обрела лёгкость управления, расстройство шины и потерю первой буквы. И стала шашиной.

А ведь говорил лысый чёрт: «Учиться, учиться и учиться объезжать всё, что не объезжается».

Шашина плюнула: да гори оно всё синей водой! Расправила крылья в кучу и нырнула глубже лужи.

– Ах, как чудесно! Тут сыро и грязно!

Булькнув последний пузырь, шашина испустила дух в прекрасной шиншилловой шубке. Взмыв до небес, шубка сбросила шиншиллу и станцевала сиртаки в палящих каплях солнца.