Mike Lebedev - …Так навсегда!

– Я…

– Ну вот и хорошо! Фамилия твоя как, чтобы я пометила?

И мы поплелись в десятый отряд. Вид встретивших нас десятилетних лосей, уже, ко всему прочему, самых настоящих пионеров, поразил меня в самое бешено заколотившееся сердце. Я понял, что совершил самую непоправимую ошибку в своей, которая, очевидно, так и останется короткой, жизни…

Судьба. Случай. Я часто говорю об этом и еще не раз скажу. Наверное, так было надо. Да, именно так. Зато я сразу узнал о лагерной жизни гораздо больше, чем узнал бы среди себе подобных за все лето.

Я вполне, как ни странно, прижился в новом отряде. Закрепился на позиции своеобразного «сына полка», и пионер Алексей Кузнецов взял надо мной персональное шефство и патронаж. Особенно когда организовал игру в рыцарский замок и его штурм, а я оказался способен за два тихих часа производить до десятка пластилиновых рыцарей в полной экипировке, а если легковооруженных воинов или лучников – то и до полувзвода. Это мое единственное дарование в сфере Искусства, а настоящее Искусство, как известно… в общем, люди сохранят все, что им нужно.

Судьба же Андрея Кружкова сложилась не столь счастливо. Можно даже сказать, что и совсем не счастливо. Авторитарные методы, с успехом примененные им среди сверстников, в новых исторических условиях оказались бесполезными и даже обернулись против него самого. Кажется, все началось с того, что он попытался навязать Алексею Кузнецову свои правила игры в «камень-ножницы-бумага»… В печальном итоге Андрея Кружкова среди смены из-под кровати забрал дедушка. Под покровом темноты, так что мы толком и не разглядели, настоящий он генерал или выдуманный.

Этот пример среди прочего показывает, как тяжело иной раз дается переход из дублеров во «взрослый» футбол и как звезды юношества растворяются подчас среди «мужиков». И наоборот, загораются новые, ранее незаметные.

Но это лирика. И это было – потом. А пока – было самое первое утро в лагере. И я проснулся раньше и лежал в своей кровати у окна, ожидая сигнала вожатого на подъем, – горн, как мне разъяснил Алексей Кузнецов, дается только после Открытия. И вороны, просто чудовищно орущие вороны за окном! И откуда их вдруг столько взялось…

Если говорить начистоту, то во всем был виноват Фиолетов, который… а, стоп. Или уже была глава с таким названием? Да, точно – была… Впрочем, оно и неудивительно. На то оно и детство, чтобы была Мечта. Даже много мечт. Это со временем они заменяются на цели, задачи и прочие эрзацы, суррогаты и «ароматизаторы, идентичные натуральному» той или иной степени реальности и достижимости – а сами мечты куда-то исчезают… Но хорошо. Назовем по-другому. Хотя смысл на самом деле останется прежним.

Итак, во всем следует винить Фиолетова, и он же в итоге едва не поставил кеды в угол… то есть в каком-то смысле – даже и поставил. Что справедливо.

Наверняка такой персонаж есть в любом пубертатном коллективе. Даже если его и не обнаруживается изначально, то за достаточно короткий срок он, подобно коацерватной капле, самозарождается из тех, что имеются в наличии. Основной характеристикой персонажа является то, что он, грубо говоря, любит маленько прихвастнуть. Причем обязательно – за твой счет и в несколько уничижительном для тебя ракурсе.

Выйдешь, к примеру, погулять во двор, лелея в кулачке своего драгоценного единственного викинга, залезешь в песочницу, выстроишь ему замок для обороны – и вдруг слышишь: «Да у меня этих викингов два набора, там и с мечами, и с арбалетами, да еще цветных, а не как у тебя просто коричневый, а еще индейцев набор, а еще ковбоев штук двадцать, и копье у моего снимается…» И ты обольешься внутри себя горючей слезою зависти и робко скажешь: «Ну вынеси… давай поиграем в войнушку… или поменяемся, раз у тебя много… или хоть просто дай посмотреть…» А в ответ тут же слышишь: «Не, не могу… поломаешь еще. Или стащит кто… Бабка в магазин ушла, дверь заперла, а у меня ключей нет…» Но вроде как все равно: у тебя один викинг, а у него – двадцать пять.

Или, скажем, раздобудут тебе родители кроссовки популярной чешской марки «Ботас». Не вожделенный «Адидас», конечно, но тоже красивые. Импортные! И не успеешь еще толком форсануть – как рядом раздастся: «Ой, ну ты просто позор… ботас какой-то… Вот у меня – “Адидас” родной, и кроссовки, и бутсы, бутсов даже двое, еще “Пума”, и на “Пуме” этой еще – так и прикинь, автографы Пеле и Юрия Гаврилова…» И не важно, что на футбольном поле источник звука никогда не наблюдается и в данный момент обут в регулярные «Два мяча» – это потому, что боится порвать, испачкать, да и вообще, какой смысл играть на полуземляном покрытии, когда он играет на настоящей траве… И ты опять как бы не на пике моды оказываешься, как предполагалось, а плетешься в самом хвосте актуального тренда. И так далее.

Само собой, и в нашем десятом отряде подобный фрукт имелся. На третий день нашего пребывания в лагере, аккурат перед Торжественным Открытием – под покровом тихого часа вышел в нашей палате спор на злободневную тему: кто сколько за раз может выпить «фанты». А еще лучше – «пепси-колы». В честь Олимпиады, как известно, был запущен не только Мишка, но и лицензионная линия по розливу этого ярко раскрашенного сиропа, и указанные напитки из элемента буржуазной роскоши превратились в доступную форму проведения молодежного досуга. Вернее, как сказать «доступную»… сорок копеек (или что-то около того) – подороже пива, причем ведь и бутылка 0,33, а не пол-литровая – но все-таки.

Спор вышел ожесточенный. Назывались разные показатели, в основном от двух до четырех с половиной. Я со своим единственный раз выпитым полстаканом с некоторым даже испугом поглядывал на объявившихся монстров водохлебства. А победу было одержал мой наставник Алексей Кузнецов, который сразу утвердился в отряде на позиции неформального лидера. Заявление Алексея, что он лично за раз выпил пять, причем залпом, не отрываясь, и еще сделал два глотка из шестой, лишь упрочило его доминирующее положение альфа-пионера… БЫЛО одержал победу.

Потому что после некоторой паузы раздался голос Александра Фиолетова, который с некоторой даже ленцой доложил следующее. Что они как-то со старшим братом прогуливались вдоль железнодорожных путей в своем родном районе. И вот так, неспешно прогуливаясь и ведя беседы на разные темы, вдруг набрели на целый вагон с пепси-колой. Да, именно так, запросто. Как раз во время его разгрузки, в которой разгружающие очень попросили их с братом принять посильное участие. И в благодарность за которую выдали им полный ящик означенного напитка. Даже два ящика. «Еле дотащили! – закончил Фиолетов. – А уж пили потом! Один ящик – брат, а второй – я… ну, может, не целый, но почти…» Я испытал острую горечь оттого, что, ходя вдоль Платформы, слишком много внимания уделял Расцепщику Вагонов… а оно, видишь, надо было пристально смотреть, не разгружают ли где чего вкусненького. Прочие уважительно закивали головами. Альфа-позиции Алексея Кузнецова на какое-то время пошатнулись.