Леонид Подольский - Инвестком

События, между тем, продолжали свой бессмысленный ход. Покупательница, вместо того, чтобы приехать за деньгами на оформление, которые отдала Игорю и расторгнуть договор, наняла то ли коллекторскую фирму, то ли бандитов. Они звонили, грозились, требовали деньги, но по ошибке поехали в «Жилкомплекс» к Алексею, директору. Он и вернул по просьбе Игоря деньги, взятые за оформление. Коллекторы, к большой радости Игоря, отвязались. Лишь звонили несколько раз, разыскивали Пивоварова, но он словно провалился сквозь землю. Зато вместо коллекторов пришёл немолодой, чрезвычайно разговорчивый убэповец [83] Убэповец – сотрудник управления по борьбе с экономическими преступлениями. в штатском, предъявил удостоверение и начал записывать показания, а заодно ругал риэлторов, «Жилкомплекс», странную покупательницу, которая пряталась от милиции, «Инвестком», залоговые аукционы, всеобщую коррупцию, суды и странные российские порядки, которые мешают бороться с преступностью. Игорь попросил купить для убэповца водку и организовать ужин. Выпив, тот принялся рассуждать:

– Ну, какой-то хернёй вы тут занимаетесь, мелочёвкой. Какого хрена вам сдался этот дебил – детдомовец? Ваш Пивоваров – ещё один дебил… Люди делают настоящие деньги, по-крупному, а мы тут ковыряемся в вашем дерьме…

А ведь что делают, сволочи, – убэповец забылся и перескочил на другое, – продали человеку палёную квартиру, потом сами же вернули её через суд, ну там целая цепь, не придерёшься, а иск к ним подать нельзя. Купил-то он вроде у «Инвесткома», а по бумагам – нет. У какого-то «Жерминаля». Доверенность из Ростова, учредитель, он же директор, бомж. Доверенное лицо вроде бывший агент, но тоже никаких документов. Теперь безработный. А договор с «Инвесткомом» то ли утерян, то ли изъяли в компании. Сплошная, получается, липа. Знаем, кто мошенники, вот они, сидят перед нами, а получается – состава преступления никакого. Известно: вор должен сидеть в тюрьме. Ан нет… Дела-то разваливаются. А ещё говорят: «обвинительный уклон»… Доработать бы до пенсии… и баста. Тоже мне, химию развели с какими-то дебилами…

Игорь не очень понял, что хотел рассказать странный убэповец. До него дошло, как до жирафа: только через много лет он вспомнил убэповца, когда увидел подобную схему. И снова задействован был «Инвестком»…

Между тем, странный убэповец ушёл, дело на время заглохло, пока не появился вышедший из запоя Пивоваров. К Игорю он не приходил, послал за документами Асуану Кужугетовну, заменившую в этом деле Александру. «Асуана, – пояснила она, – это имя от Асуанской плотины. Отец был строитель, ездил на заработки в Египет». Вдвоём они, то есть Пивоваров и Асуана, принялись снова гоняться за детдомовцем и прятаться от коллекторов, вместо того, чтобы просто вернуть деньги. Игорь так и не узнал, чем вся эта история закончилась, его больше не беспокоили…

… Так случилось, что чуть ли не в тот самый день, когда Игорь повстречался с Ириной Шотаевной, позвонила Александра.

– Игорь Григорьевич, – быстро перешла она к делу, – вы ещё работаете в Тверской области?

– Нет, давно не работаю. А что?

– Асуане надо выселить из Москвы алкашей. Очень неплохая квартирка…

– Нет, эти дома не годятся. И доверенности давно просрочены. А ты по-прежнему в «Инвесткоме»?

– Да. А что? – Александра слегка насторожилась.

– Выкупаете у Кужугетовны, что ли?

– Не только у неё, – похвалилась Александра, – у меня отличный заведующий. Если хотите, я с ним поговорю насчёт вас.

– Как его фамилия?

– Морозов.

– Лев Сергеевич, лет тридцати пяти?

– Вы его знаете? – вопросом на вопрос отвечала Александра.

– Да так… очень шапочное знакомство…

… Игорь с Морозовым пересёкся не так давно, в «Москва-эстейт». За год прошла ещё одна сделка: Игорь продавал квартиру на улице Подбельского. Продать квартиру пара пустяков, но сверху выстроилась длинная, ветвистая цепочка. В ней и оказался от «Инвесткома» этот самый Морозов. Он так ломал комедию перед своими клиентами, запуганными донельзя бюджетниками, так делал вид, что защищает их интересы, так упирался, так расписывал маски-шоу и риэлторов-убийц, развёл такой популизм – стало ясно, что Морозов взял очень хорошие деньги и теперь доказывал, что не зря. В конце концов все закончилось громким скандалом. Непосредственно Игоря и его клиента скандал не касался, он сидел молча, вмешаться пришлось лишь в самом конце, перед закладкой денег, когда стараниями Морозова сделка оказалась на грани развала. В этот момент Морозов начал понимать, что зашёл в своей игре слишком далеко и перегнул палку, теперь ему нужно было, не теряя лица, пойти на попятный, так что дело к всеобщему удовлетворению решилось миром. И сделка, и отношения были сохранены, но у Игоря оставалась к Морозову стойкая антипатия. Игорь не любил, когда риэлторы устраивали дешёвые шоу перед клиентами, набивая цену.

– Интересно, – сказала Александра.

– Можно сказать, что не знаю, – уточнил Игорь.

На самом деле сказать так было нельзя. Игорь насквозь видел этого Морозова – дрянной человек, прохиндей.

– Так вы подумайте, – настойчиво посоветовала Александра. У неё, вероятно, было поручение от Морозова. Едва ли насчёт Игоря, вряд ли тот мог знать, что Александра знакома с Полтавским. Скорее, Морозову просто нужны были хорошие риэлторы.

– Хорошо, я подумаю, – пообещал Игорь.

Но, по размышлении, думать особенно было не о чем. Ирина Шотаевна подходила много больше по возрасту и, главное, Игорь не чувствовал к ней той скрытой неприязни, которую испытывал к наглому выскочке Морозову. К тому же филиал, где работала Барзани, находился в самом центре, на Новом Арбате. Это было удобнее. Единственный чёткий критерий. Он и определил окончательный выбор…

В самом конце августа Игорь позвонил Барзани. Начинался новый сезон, нужно было отыгрываться за два прошедших ленивых года. С Барзани – это сразу отметил Игорь, едва пообщавшись на Арбате, – явно можно было работать. Оказалось, что в Перовском отделении то ли с умыслом, то ли, скорее, в силу царившего там беспорядка от Игоря скрыли не только инвестиционные сделки, их-то ещё нужно было найти, но и дежурства в центральном офисе на Щербаковской. В отделения, а их у «Инвесткома» имелось около тридцати, клиенты звонили слабо, чаще всего, с разными глупыми вопросами. Реклама в корпорации была устроена так, что лучшие заявки поступали в центральный офис. Талоны на дежурства распределяли по отделениям, в отделениях – по отделам, в отделах распределяли среди лучших, или самых близких к заведующему. Отдел Барзани, как один из передовых в «Инвесткоме», плюс её близкие отношения с заведующим филиалом, получал талонов несколько больше, чем другие. Игорю, как опытному риэлтору, Ирина Шотаевна пообещала талон на дежурство в первый же месяц.