Артур Дарра - Эфемерно

– Странный всё-таки месяц – апрель, – произнесла Анна Евгеньевна. – То солнце жаркое, то дожди с сильным ветром, ещё и снег бывает. Град, кстати, обещали на днях.

Это правда, подумал я. Очень странный. «И не только из-за погоды!» – хотел добавить я.

Но что-то передумал.

· · • · ·

Я не заметил, как прошёл час. За ним второй. В этой квартире время текло иначе. Оно жило по другим законам и порой представало в шокирующем виде.

– Уже десять часов?! – ужаснулся я, взглянув на свой мобильник.

– А дождь всё не прекращается. Вы торопитесь?

– Да как бы нет… Просто, наверное, нехорошо так долго у Вас задерживаться. Вы же, наверняка, своими домашними делами хотите заняться.

– Да какие у меня дела! – произнесла Анна Евгеньевна, махнув рукой. – Вы ко мне пришли – вот вы и есть моё главное дело. Ваш приход – это целое событие в моей жизни. Когда я в прошлый раз сказала, что гостей у меня почти никогда не бывает, я слегка преувеличила. У меня их вообще никогда не бывает. Мне абсолютно не с кем поговорить. А таких собеседников, как вы, и не сыщешь больше. В этом уж я точно уверена.

Я не знал, что ответить.

– А ваша девушка? Она не будет волноваться, что вы где-то так поздно задерживаетесь?

– В этом городе у меня нет такого человека, который бы беспокоился, если я где-то задерживаюсь.

– М-м… – Анна Евгеньевна кивнула и на несколько мгновений затихла. Потом произнесла: – Но ведь будучи психологом, наверное, гораздо легче подобрать себе родственную душу?

– Знаете… я думаю, специальность тут ни при чём. Несомненно, ты начинаешь очень многое понимать в поведении людей. Но что касается твоих личных отношений, часто ты в них запутываешься больше, чем самый несведущий в психологии человек.

– Расскажете?

– Почему нет… – сказал я, сделав очередной глоток какао (это была уже третья чашка; благо, она была маленькая, так что перебрать я пока не успел, к тому же попивал крайне медленно). – Знаете, я вот вроде и не дурак. И не самый последний проходимец. Вроде и не самых уродливых черт. Но все те немногочисленные девушки, с которыми я когда-то был близок, сами обрывали наши отношения. Впрочем, наверное, что тут удивляться… Я ведь всё время почему-то думаю только о том, что хочу принести пользу всему человечеству. Ага. Сделать для него что-то очень важное. А о себе самом как-то и не думаю. А о тех, кто рядом со мной, – тем более. Поэтому, пожалуй, я всегда остаюсь один. Вдобавок… я понял, что когда мне нравятся какие-то девушки, мне нравятся не сами они как личности, как индивидуальности. Мне нравится – как бы это точнее выразиться… – идеал , стоящий за ними. Но до этого идеала, понятно, им никогда не достать. Ну… разве что кроме одной… последней.

– А как было с ней?

– Она преодолела порог моего идеала. Но сделала это другим путём. Она просто взяла и уничтожила его. Заставила посмотреть на это с иной стороны. Однако… я всё равно не смог сказать ей самого главного. О своих чувствах. И всё прекратилось само.

– Но почему?

– Понимаете… После всех прошлых отношений ты внутри словно затвердеваешь. И со временем начинаешь сторониться любых шорохов сердца. Любых шевелений, способных снова привести к той боли, которую ты не раз испытывал – боли, когда тебя бросают и оставляют одного. И хоть ты всегда и чувствовал себя одиночкой, но когда в тебе снова это подчёркивают, остаётся крайне болезненное послевкусие. Но последняя девушка… она была особенной. Не такая, как все предыдущие. Она была для меня . Словно сама Вселенная подарила мне её. Наше сближение не происходило так, как это бывает обычно – постепенно набирая обороты. Оно у нас случилось . Просто случилось.

– Как именно? – внимательно слушая, произнесла Анна Евгеньевна.

– Вначале я её возненавидел, – сказал я, почувствовав на своём лице ностальгическую усмешку. – Всем своим нутром. В нашей первичной переписке в соцсети она написала моё имя с маленькой буквы! Всё моё существо, пропитанное огромным количеством книг, передёрнуло от такого невежества. И ещё она не знала, что в русском языке существуют запятые и пробелы между словами. «Да уж, – подумал я тогда, – ну и деваха. И почему меня потянуло к ней, что я даже отважился написать ей?» После этого виртуального общения я разочаровался.

Но через две недели, каким-то неведомым мне стечением обстоятельств, она сидела у меня в общежитии. С холода мы решили зайти ко мне в комнату погреться (мой сосед как раз уехал на выходные домой). Я поставил чайник, второпях накрыл скромный стол из того, что залежалось в холодильнике, и отлучился в ванную комнату помыть руки. А когда вернулся, она уже сидела и намазывала квашеную капусту на шоколадное печенье и аппетитно всё это кушала. Да ещё с таким выражением лица, будто ест что-то совсем обыденное. Абсолютная естественность, которая просто в одну секунду разрушила все мои идеалы.

Именно в то мгновение меня ошеломила странная мысль. Я влюблён в неё. В эту невежду. В эту деваху, что не умеет ставить запятые и совсем не волнуется о них. Она даже не стала дожидаться, пока вскипит чайник. Пила заварку с молоком. Да с таким видом, что кипяток совсем и не нужен для чая. Набив рот, она удивлённо посмотрела на меня и виновато произнесла: «А в твоём мире разве так не делается?..»

Пожалуй, каждый меланхолик бессознательно хочет иметь рядом с собой свою собственную любимую дурочку, которая бы, как антипод, вытаскивала его из моря самокопаний и открывала ему другие грани реального мира…

Но однажды, как это у всех бывает, наши отношения дали трещину. По большей части – из-за моей закрытости. Я не говорил ей того, что должен был сказать. Не давал ей понять, что чувствую к ней. И со временем она словно начала холодеть ко мне. Хотя от меня просто требовался первый, уверенный шаг. Я прекрасно понимал, сделай я его, душа её тут же вспорхнёт, тут же отбросит все сомнения и будет только со мной. Она очень этого ждала.

Но я не сказал. Носил в себе эту тяжёлую грусть, сам же ею упиваясь и разъедая себя изнутри. А потом не заметил, что стал совсем не таким, как раньше… Как мрачнеет сердце всё больше. Как нелепыми доводами пытаюсь оправдать и рационализировать свой поступок. Я уверен, она ждала меня очень долго. Ждала, когда я приду к ней. Когда сожму её руки и скажу: «Всё хорошо. Я с тобой». Но я не пришёл. Не сказал того, что должен был сказать. Не раскрыл своё сердце. Не позволил ему взять верх.

Теперь, когда смотрю на её страницу в соцсети, на её фотографии, на то, как она продолжает жить свою жизнь, внутри всё обливается болью. Ведь у нас всё могло быть иначе. В такие моменты я сую в уши наушники с грустной музыкой и отправляюсь шататься по городу – пока не устану. Пока не сведу на нет всю энергию, чтобы только не думать ни о чём. Вечером, когда уже солнце садится, я возвращаюсь, падаю на кровать и засыпаю. Только чтобы не чувствовать этой душевной боли.