Василий О`Строг - Второй расцвет Ануриса. Книга первая

– Это каким таким интересным? – загорелись научным огнём глаза у ир-Земаха.

– А вот сейчас и узнаем, – я сделал ещё два больших глотка. В кружке осталось едва половина. Буквально сразу же я почувствовал первые признаки нужного эффекта. По мозгам двинуло весьма ощутимо, и кончики пальцев знакомо занемели.

– Во-о! Есть к… ик… контакт, – протянул я, икая и глядя на двоящегося мага.

– Чего есть? – не понял тот.

– Э… так это. Он же того… Пьян, – это пробормотал один из телохранителей ир-Земаха, облизывая губы и с завистью поглядывая на меня.

Маг сурово оглянулся на своего охранника, видимо желая того осадить, чтобы не лез в научный эксперимент, но осознав, что тот сказал, только хлопнул пару раз глазами и повернулся ко мне.

– То есть как, пьян? – недоумённо пробормотал уже сам маг. – Вампиры же не употребляют алкоголь.

Мне его научные теории в этот момент были уже не интересны, так как, допив кружку, я обводил их расплывающиеся фигуры абсолютно счастливым взглядом.

– Дррр… узья мои, – выговорил я заплетающимся языком, – п…п…позволь… те мне поднять т… тост за… – за что я собирался поднять тост, я так никогда и не узнал, ибо в этот самый момент свет перед глазами померк, сразу и полностью.

– Внимание! Пожарная тревога! – проклятая сирена разрывает мозг своим рёвом.

Я непонимающе верчу головой. Где я? В своей лабе? Как?

В дверь врывается Жданов.

– Валентин Андревич, – кричит он, – бежим, пожар!

Он тянет меня за руку. В коридоре всё в дыму. Я пытаюсь бежать, но не могу. Ноги еле шевелятся, будто двигаюсь в прозрачном киселе.

– Держись меня и в Ад попадём вместе, – раздаётся из ниоткуда голос Эзарила. Как он здесь очутился? Я оборачиваюсь, но не вижу ничего, кроме густых клубов чёрного дыма. Становится очень жарко, гремит гром, перекрывая вой сирены. Пол под ногами ходит ходуном.

«Землетрясение!» – возникает в голове мысль, и тут же сменяется следующей: «Какое, на хрен, землетрясение в Москве?»

Меня кто-то продолжает тянуть за руку. Делаю пару шагов и проваливаюсь в какую-то яму. Падаю, извиваясь в воздухе и крича от страха. В следующий момент сижу на собрании в институте.

– Господин Пахомов, – Больцман глядит на меня поверх очков, – я передал ваши слова Совету директоров. Вы уволены!

Внезапно он начинает меняться, его голова превращается в морду мантикоры, чёрная шесть пробивается сквозь порванную сорочку, из-за спины вырастает хвост. С ядовитого жала срывается мутная капля, падает на стол и начинает куриться белёсым дымком.

– Вон отсюда, вампир! – рычит он.

Я поднимаюсь с места и, еле передвигая ноги, плетусь к выходу.

– Ты опять не взял с собой мыла? – раздаётся голос Цыганкова.

Я делаю ещё шаг и снова проваливаюсь. Переворачиваюсь через голову и оказываюсь под водой. Автоматически пытаюсь нащупать регулятор акваланга и не могу его найти. Начинаю задыхаться, делаю попытку всплыть. Прямо на меня, оскалив пасть с рядами треугольных зубов, несётся большая белая акула.

– Будь хорошим вампиром, – заявляет она мне голосом ир-Земаха, проплывает надо мной и ударом хвоста загоняет меня в глубину.

Со всего маха ударяюсь спиной о дно. Стараюсь разглядеть хоть что-то в окружающей меня тьме. Неожиданно голову пронизывает адская боль.

– Ещё! Давай быстрей! – раздаётся шипящий голос.

Голова снова взрывается болью, и я умираю.

Следующее воспоминание тоже связано с болью. Болит всё, что только в состоянии болеть. Ощущения почти такие же, как и в моё первое пробуждение в этом мире. Голова кружится как волчок, я не понимаю где верх, а где низ. Постоянно тошнит, помню несколько раз рвало. Бросает то в жар, то в холод. Кто-то суетится рядом со мной, что-то делает, мне ненадолго становится легче, потом снова накатывает тошнота и головокружение. Моё сознание крутится в темноте и не может найти выход наружу. Мне не удаётся сконцентрироваться ни на чём. Все мысли обрывочные и не ведут ни к какому логическому завершению. Временами я ощущаю себя голым мозгом, извлечённым из тела и помещённым в космический вакуум, амёбой, сгустком протоплазмы, которая даже не знает, что такое думать. Ещё несколько раз теряю сознание и прихожу в себя, чтобы снова попасть в чёртову мясорубку, совмещённую со стиральной машиной. Меня всего разрывает на части, потом собирает в кучу только для того, чтобы снова разорвать, и так до бесконечности.

Я пропустил момент, когда снова смог видеть. Просто неожиданно осознал себя разглядывающим собственные пальцы с отросшими ногтями: длинными, толстыми и острыми.

«Некоторые модницы тратят кучу денег и времени, чтобы сделать себе такие же, а у меня вот раз, и без всяких усилий. Осталось только накрасить», – пришло мне в голову. Мысль была настолько идиотской, что даже рассмешила.

– Кха… Кха, – смех походил на карканье полупридушенной вороны.

В голове стрельнуло резкой болью и я, застонав, схватился за неё обеими руками. Тошнота прошла, но теперь мучил жесточайший «сушняк». Попытался осторожно нащупать бурдюк с водой. Не нашёл. В этот момент караван остановился, и от резкого движения голову снова прострелило болью. Да, мать же вашу так! Попробовал лечь поудобнее, но от любого усилия опять начиналось головокружение.

«Придурок, – подумал я, – решил опыты сам на себе ставить, Сеченов недоделанный. Дебил».

Видимо, последние слова я произнёс вслух, так как откуда-то сбоку донёсся недовольный голос ир-Земаха:

– Какой ещё дебил? Что он несёт?

– Скорее всего, он ещё бредит, уважаемый ир-Земах, – ответил ему незнакомый голос. – Он ещё очень слаб, по правде сказать, я уже не надеялся, что он вообще очнётся.

Осторожно повернув голову, я увидел мага в компании какого-то невысокого, но шустрого седого старичка в песочном бурнусе, и такого же цвета головном уборе, похожем больше всего на классическую тюбетейку. Он держал в руках, как мне показалось, самый настоящий саквояж.

– Эй, – обратился ко мне Аба. – Ты вампир, Босорг. Помнишь?

– Д… да, – просипел я. – Воды…

Маг щёлкнул пальцами и негромко послал кого-то за водой.

– Я приказал сообщить мне сразу, как ты придёшь в себя. Как себя чувствуешь?

– Никогда. Не пей. Это! – произнёс я каждое слово по-отдельности.

– Ха! – ухмыльнулся ир-Земах. – Мне такое и в голову прийти не могло. Она же – магическая тварь, их даже мёртвых никакие животные не едят, кроме другой нечисти. Я думал, ты это знаешь, и тебе лучше известно, что для тебя съедобно. Или ты пытался таким образом покончить жизнь самоубийством?

– Я не знал, – снова просипел я, кое-как усаживаясь. – Это был экс… пери… мент.

В этот момент к магу подбежал воин с бурдюком и кружкой. Тот сделал ему знак, и воин налив полную кружку воды, застыл, не зная, что с ней делать дальше. Аба скривился, взял кружку из рук воина и, подойдя поближе, сунул её прямо мне в руки. Ухватившись за сосуд с благословенной влагой, я поднёс его ко рту, и не отрывался от него, пока не осушил полностью.