Елена Герасимова - Чтица. По следам лжи

– Что в нем, если не секрет? – полюбопытствовала я, постучав пальцами по крышке.

– Посуда, – тяжко вздохнула Марвенна. – Мы ведь не могли бросить старинный сервиз, доставшийся нам еще от прабабки. Ну, и так, по мелочи кое-что.

Я не смогла сдержать смех. Правда, обе тетушки ревностно относятся к семейным реликвиям и никогда ничего не оставят, даже если это придется тащить на себе.

– Может, нам стоило нанять носильщиков или прислугу, чтобы было кому помочь?

– Терпеть посторонних людей в доме?

Марвенна с ужасом глянула на меня, и ее зеленые глаза вылезли на лоб.

– Ни за что!

Я примирительно выставила перед собой руки и окутала сундук заклинанием левитации. Повинуясь моему мысленному посылу, он вздрогнул, оторвался от пола и медленно поплыл в сторону кухни, где уже гремела посудой Ронда. Ее удивленное восклицание ознаменовало, что посылка прибыла по месту. Обменявшись с Марвенной злорадными ухмылками, мы подхватили по чемодану и потащили их на второй этаж. Что ж, это не первый наш переезд, и к перетаскиванию тяжестей нам не привыкать.

– Где твоя спальня, дорогая? – устало выдохнув и смахнув со лба прилипшие волосы, поинтересовалась тетушка.

Я кивнула в южном направлении.

– Рядом с комнатой Эда.

– Что ж…

Марвенна окинула взглядом абсолютно одинаковые двери трех свободных спален и, повинуясь внутреннему чутью, направилась в дальний конец коридора. Тетушка толкнула дверь и ввалилась в спальню, едва не споткнувшись о тяжелый чемодан, который выпал из ее рук, поскольку ручка не выдержала издевательств над собой и сломалась в самый неподходящий момент. Однако из комнаты послышалось удивленное восклицание, а потом и радостный смех. Пожав плечами, я бросила свою ношу и решила проверить, что же так рассмешило Марвенну.

– Гвен, здесь есть балкон! – воскликнув, Марвенна отдернула легкую занавеску в сторону, повернула круглую ручку и выпорхнула на свежий воздух.

– Какая красота! – послышался оттуда ее радостный голос. – Нет, мне определенно здесь очень нравится.

– Я рада, что смогла вам угодить.

Я улыбнулась и вернулась в коридор, где потирая заспанные глазки, стоял мой сынок.

– Эд, – тихо выдохнула я и присела на корточки, вытянув в сторону ребенка руки.

– Мама! – воскликнуло это чудо и рванулось ко мне, обняв тонкими ручками мою шею.

– Я соскучилась, дорогой, – сказала, целуя его во взъерошенную макушку.

– И я так скучал, так скучал, – прошептал мне в ухо сын и прижался еще сильнее своим щупленьким тельцем.

Да, эльфийская порода, личико вроде пухленькое, а вот фигура слишком уж стройная.

– Ну, теперь мы будем жить вместе, как раньше, – пообещала, подхватывая сына на руки и кружа его, отчего из глаз ребенка пропала щемящая тоска, сменившись бликами, вызвавшими на его губах робкую улыбку.

– И ты не будешь работать?

– Буду, дорогой мой, но я постараюсь чаще бывать дома. Хорошо?

– Хорошо.

Эд кивнул и вновь прижался ко мне.

– Кто это у нас проснулся? – заворковала вышедшая в коридор Марвенна и потрепала Эдвина по голове. – Это наш маленький путешественник уже выспался!

– Я хочу побыть с мамой! – заерзав у меня в руках, заявило это синеглазое чудо и, выпрямившись, посмотрело в мое лицо. – Ты побудешь со мной?

– Конечно.

– Он скучал, – прошептала тетушка и оставила нас наедине.

– Как тебе твоя новая комната? – между тем поинтересовалась я и опустила Эда на пол.

– Мне понравилась, – сказал он, схватил меня за руку и потянул в свою спальню. – Только игрушек не хватает.

– Хм! Давай, мы с тобой исправим это дело, – предложила я, потянув сына обратно. – Ты помнишь, в каком сундуке сложены твои сокровища?

Эдвин утвердительно кивнул, и мы, не сговариваясь, помчались на первый этаж, попутно пытаясь, обогнать друг друга. Сын смеялся и, раскинув в стороны руки, не давал мне возможности обойти его ни вдоль перил, ни вдоль стены, обитой тканью.

– Нет, я первый! – закричал он и с хохотом, стуча необутыми ступнями по ступеням, скатился в холл.

– Не уйдешь! – вторила я.

Некоторое время мы побегали по дому, наводя в нем еще больший беспорядок, а потом все же вернулись к сгруженным у двери чемоданам и сундукам.

– Вот мои вещи! – ткнув пальчиком в приличный по виду сундук, заявил Эд. – Мам, ты сможешь донести до комнаты мои игрушки?

– Угу.

Я кивнула, расчищая сундук от нагромождения чемоданов и пары шляпных коробок, а потом усадила Эда сверху на обитую металлическими полосами крышку.

– Держись крепко! – предупредила сына, с восторгом следившего за тем, как сундук под ним взмывает над полом и медленно плывет к лестнице.

Со смехом мы добрались до комнаты Эдвина, где он еще несколько минут покатался на летающем сундуке, но вскоре мой ребенок захотел увидеть любимые игрушки, ведь по ним он скучал не меньше, чем по маме, то есть мне. А я, усевшись в кресло, помогла для начала ему переодеться и после следила за тем, как он достает из сундука свои игрушки и расставляет на полках в шкафу. При этом мы успевали делиться новостями.

– Мам, ты знаешь, некоторые дети говорили мне, что я безотцовщина, – заявил вдруг сын, а я едва не упала на пол, поскольку в этот момент пыталась дотянуться до окна, чтобы его чуть-чуть приоткрыть.

– Что? – удивилась я, хватаясь за сердце.

– Безотцовщина, – послушно повторил сынок и продолжил расставлять на полке своих солдатиков.

– Боги, кто тебе это сказал? – выдавила я, пытаясь совладать с гневом, вспыхнувшим в груди.

– Я же сказал – дети.

Эд пожал плечиками и повернулся ко мне.

– А что это значит?

– Это очень глупые и злые дети! – воскликнула я, рванувшись к удивленному сыну и прижав его к себе. – Никогда не слушай их. Слышишь?! Умный и добрый человек никогда не скажет подобной гадости!

– Это плохое слово, да? – вывернувшись из моих рук и глядя на мое взволнованное лицо, спросил сын. – Мам, я больше не буду его говорить, только не смотри так, пожалуйста.

– Я не собираюсь ругать тебя за это, – прошептала, не сумев сдержать слезы, покатившиеся из глаз.

– Мам, не плач, я, правда, больше не буду.

Эдвин уткнулся лицом в мой живот и обхватил меня руками.

– Только скажи, ты еще не узнала, где мой папа?

Я не выдержала и опустилась перед сыном на колени.

– Сынок, у тебя есть отец, просто он очень занят.

– Скорее бы он освободился, – тяжко вздохнув, обронил Эд. – Я бы очень хотел его увидеть.

– Потерпи, дорогой, – зажмурившись, чтобы только мой ребенок не видел мой растерянный взгляд, выдавила я. – Возможно, у него найдется для нас время.

– Когда?

– Если бы я это знала, Эд. Если бы только знала…

Вечером, когда Эд, набегавшись в саду, мирно спал в своей комнате, мы с тетушками сидели на террасе и потягивали чай с восхитительными булочками, что успела напечь Ронда. Сад медленно погружался во тьму, но на террасе, освещенной магическими светильниками, было хорошо и уютно.