Сергей Радужный - Живые тени

Слушая Фёдора, Кирилл вспомнил своих родных, свой дом и своего недавнего опекуна.

– А почему этот ученик не помог вам квартиру вернуть?

– Да предлагал он мне и заявление на мошенников подать и квартиру через суд вернуть. Да я не захотел. Не эти, так другие заберут. Да я уж смерился. Бог им судья.

Кирилл принял сидячее положение на диване.

– Ну, как, полегчало тебе хоть немножко?

– Да, спасибо. Я, наверное, уже пойду.

С этими словами Кирилл встал, выпрямился и всё с той же медленной и неуверенной походкой, как и раньше, добрёл до стола и опёрся на него руками.

– Куда же ты пойдёшь-то такой слабенький? Посиди. Может, ещё чайку выпьешь? Поговорим ещё чуток. Я давно уже не разговаривал вот так по-человечески.

Кирилл сел за стол. Фёдор засуетился по кухне и приготовил ему ещё чаю.

– Может у тебя болит что-то? Может тебе в больницу надо?

– Нет, – взволнованно ответил Кирилл.

– Ну, как же «нет»? И покушал, и отдохнул, а всё равно еле-еле ходишь.

– Я давно уже не ходил ногами так много.

Фёдор непонимающе сдвинул брови и посмотрел на Кирилла. Но не стал задавать ни каких вопросов. «Может быть, я что-то не так понял. Молодёжь нынче так чудно разговаривает», – думал Фёдор. Он поставил на стол перед Кириллом кружку со свежим чаем и сел на своё место.

– Дядя Федя, мне совсем некуда идти. И документов у меня никаких нет, – вдруг признался Кирилл.

– Это я уже и так понял. Оставайся у меня. Найдём тебе какой-нибудь заработок.

– Спасибо. Вы только не волнуйтесь. Я не вор и не убийца. Просто у меня…, – Кирилл замялся. Открыть свою тайну Фёдору он не боялся. Просто не знал, как её объяснить. Да и поверит ли он?

– Не преступник – это уже хорошо. А что там у тебя на самом деле стряслось, если не хочешь, не рассказывай. Главное, что ты жив. А про беду свою, может быть, потом расскажешь.

Фёдор пока ещё не заметил, что по мере того, как Кирилл восстанавливает свои силы посредствам вкусного обеда и длительного отдыха на диване, его (Фёдора) жилище стало наполняться светом. Немного более ярким, нежели могли обеспечить две лампочки. Всё, что он пока замечал, как волосы Кирилла стали чище и светлее, чем некоторое время назад на улице. Однако Фёдор причислил это замечание одной из двух лампочек, расположенной за спиной Кирилла, когда он сидел за столом.

Пыжов и Демидов расположились в комнате для проведения допросов. В эту же комнату конвоир ввёл черноволосого парня, задержанного ночью. Пока он шёл по коридору вместе с конвойным, лампочки в коридоре беспорядочно замигали, стали немного тусклее светить одна за другой по мере его продвижения по коридору. Одна из лампочек в середине коридора лопнула. Осколки упали на пол с громким звоном, вызвавшим длительное эхо.

– Ещё одна лампочка лопнула! – прокричал конвоир в сторону дежурной части, где скопление сотрудников было наибольшим.

– Четвёртая уже за сегодня, – констатировал один из сотрудников.

– Где же их столько наберёшь, – подхватил второй. – Надо электрикам сказать, чтобы проводку проверили.

Возглас конвоира не прошёл мимо ушей Пыжова и Демидова. Дверь в камеру, в которой они томились в ожидании, раскрылась и сержант ввёл задержанного.

Пыжов сидел за столом. Перед ним лежала папка с документами. Демидов стоял у окна, позади Пыжова. Сержант подвёл задержанного к столу и тот сел на стул.

– Что-то у вас действительно напряжение скачет, – проговорил Пыжов, глядя на единственную в допросной комнате лампочку. С появлением в комнате задержанного и эта лампочка слегка потускнела.

– Да уж, – подтвердил сержант. – Я такого ещё не видел, чтобы за один день в здании четыре лампочки сгорели.

– А где ещё…? – поинтересовался Демидов.

– Три в общем блоке и одна здесь, в коридоре.

– Спасибо, можешь идти, – отпустил сержанта Пыжов.

Сержант вышел из комнаты и закрыл дверь.

– Ох-ох-ох, – вздыхал Пыжов, перелистывая содержимое папки. – Ну, ладно, начнём.

Он вынул из папки чистый бланк протокола допроса, положил перед собой и взял в руку ручку.

– Фамилия, имя, отчество? – деловито спросил Пыжов у сидящего напротив брюнета.

– Ермолаев Виктор, – ответил задержанный.

– Безотцовщина? – иронично спросил Пыжов.

В ответ брюнет ухмыльнулся.

– Считайте, что так.

«Ладно», – подумал Пыжов, – «видали мы таких».

– Адрес, где прописан? – продолжал спрашивать Пыжов.

– Нигде не прописан.

Пыжов поднял голову и немного выпрямился. Он понял, что писать сейчас ему ничего не придётся.

– А в паспорте про отчество и прописку, что написано?

– У меня нет паспорта.

– Но где-то же ты живёшь? Где-то когда-то ты учился. Может даже и работал.

– Мне не нужно учиться и работать.

– Но не всю жизнь же пенсионеров убивать.

– Этим тоже я заниматься не собираюсь.

– Вот, Лёха, учись. Посидел человек денёк за решёткой и уже начал исправляться. Это называется профилактика преступления.

Демидов улыбнулся.

– Решил ограничиться одним убийством, – продолжал Пыжов. – Не понравилось что ли?

– Я убил старика не ради наживы, – проговорил задержанный. Не смотря на поведение Пыжова, лицо брюнета по-прежнему не выказывало ни каких эмоций. – Он помешал мне убить того, кого я хотел убить.

– Чем же тебе помешал одинокий пенсионер?

– Он закрыл собой другого. Дал ему возможность выжить и снова сбежать. Мне не нужна была смерть старика. По сути, не я его убил.

Ни Пыжов, ни Демидов не понимали, о чём говорит Ермолаев. Демидов продолжал молча наблюдать за ведением допроса. Пыжов продолжал задавать вопросы задержанному.

– Кто ещё был с тобой?

– Никого. Я был один. Это их было двое.

– А, может, ты кого-то забыл? Или просто говорить не хочешь?

– Нет. За ним я пришёл один. Старик прятал его слишком долго от нас.

«Прятал?» – подумал Пыжов. Он вспомнил слова Николая Алексеевича, о том, что в квартире убитого, в его отсутствие кто-то ходил. «Значит, сосед говорил правду. В квартире убитого, действительно был кто-то ещё».

– Где прятал? – спрашивал Пыжов. – В шкафу? И кого он мог прятать?

– Филина. Он прятал его в своей тени. Мы с трудом его отыскали. Но старик помешал мне его уничтожить, и он снова сбежал. Но это ненадолго. Теперь ему негде прятаться и его быстро найдут. Не я, так кто-нибудь другой.

Пыжов повернул голову в сторону Демидова.

– Видел – видел, но так под дурочка ещё никто не косил, – проговорил он и вновь повернул голову к брюнету. – Ты что действительно думаешь от тюрьмы в дурке отсидеться?

– Мне не нужно нигде отсиживаться. Я могу выйти отсюда, когда захочу. Никто не может меня остановить. И вы никогда меня не найдёте.

– Зови конвойного, – скомандовал Пыжов Демидову.