Ирина Садовская - Мир в декорациях

Генрих Гейне вскоре после смерти Наполеона сказал об этом так: «Император умер. На пустынном острове Атлантического океана – его одинокая могила, и он, кому был тесен земной шар, лежит спокойно под маленьким холмиком, где, жалобно сетуя, бежит смиренный ручеек. Никакой надписи нет на его надгробной плите, но Клио справедливым резцом своим начертала на ней незримые слова, которые неземными напевами прозвучат сквозь тысячелетия».

Однако через шестнадцать лет останки Наполеона перенесли в Париж по приказу короля Луи Филиппа. Так сбылась мечта великого корсиканца быть похороненным на берегу Сены. Тут теперь лежит он, «кому был тесен земной шар». Саркофаг его находится в Доме инвалидов, в десяти минутах ходьбы от Парижской военной школы, откуда Наполеон начал свой путь. Десять минут от места взлета до места падения. Такова ирония судьбы. Он похоронен рядом со своим сыном Наполеоном II, ничем не прославившим себя, кроме того, что до конца жизни не отрекся от своего отца. И все же главный памятник, который при жизни Наполеон поставил себе сам, – это Триумфальная арка, посвященная его победам. В этом он весь – со своими амбициями, дальновидностью, талантами и непомерным честолюбием. Отчасти это философский памятник, которому удалось запечатлеть бессмертный, несгибаемый дух великого Наполеона.

Как сказал мой знакомый журналист, впервые увидевший Версаль: «Мечта стекольщика!» Действительно, прекрасный дворец впечатляет, даже если вы видели его только на картинке. Людовик XIV выстроил величайший по своей пышности и великолепию дворец; многие пытались перещеголять его, возводя более дорогие, более роскошные замки, но Версаль затмить не удалось никому. Он по-прежнему несет на себе печать своего создателя – «короля-солнце» Людовика.

Были в жизни Версаля и черные дни, когда по его зеркальным залам металась Французская революция, круша на своем пути все. Но, менялось государство, менялся государственный строй, а Версаль остался неизменен. Он словно парит в своем отдельном, параллельном мире, не соприкасаясь с новой реальностью, позволяя лишь любоваться своей красотой.

Появления на свет «короля-солнца» король Людовик XIII и королева Анна Австрийская ожидали целых 22 года. Они поженились, когда им было по 16 лет, а рождение первого ребенка произошло, когда им уже было около 38 лет. Как говорят в таких случаях: несколько затянули с ребенком. Кстати, Анна вскоре родила и другого сына, но почему-то о нем вспоминают не часто. Александр Дюма сочинил роман «Железная маска», в котором братья короли – близнецы, что, разумеется, является выдумкой от первого до последнего слова. Конечно, Александр Дюма не был учителем истории, он был писателем, и потому такие вольности ему позволительны. Да и что бы мы сегодня делали без такого неистощимого выдумщика? И что такое история, в конце концов, как не сказочное стечение невероятных обстоятельств. Вот именно так мы и будем рассказывать о Людовике XIV – знаменитом французском короле.

Начать придется издалека.

После короля Генриха IV, первого из рода Бурбонов, на престол взошел его сын – Людовик XIII. Александр Дюма в «Трех мушкетерах» очень приврал, изобразив короля изнеженным эгоистом и сердцеедом. На самом деле Людовик XIII был совершенно другим. Очень болезненным, меланхоличным и малообщительным, и, если честно, я его понимаю. Ну кому понравится тратить свое время на придворные интриги? Хотя нет. Конечно, некоторым нравится, и для них это становится смыслом всей жизни. Но Людовик был не такой. Он не любил тратить время на всякие сплетни и общаться с кучей подлиз, лицемеров и откровенных паразитов. Да, трудно было королям в те времена, да еще и управлять страной. Вот поэтому Людовик XIII всячески старался улизнуть из дворца – подальше и от своих придворных, и от государственных дел.

И удивительно, как, находясь в подобных условиях, Людовику удавалось оставаться мечтателем. Он был просто уверен, что жизнь его предназначена совершенно для другой цели. Настоящей страстью короля была охота, и только она придавала смысл его существованию. При слове «охота» Людовик преображался, и настроение его резко менялось. Вялость и болезненность улетучивались, он становился бодрым и энергичным. Да, охота – вот что было его настоящей страстью. Только в лесу он ощущал себя спокойно и уверенно – выслеживать или травить зверя ему не надоедало никогда. В чаще леса он выдерживал какие угодно физические нагрузки, длительные переходы, а отсутствие комфорта, чистоты его ничуть не пугало. Вершина блаженства Людовика – сидеть в засаде. Такое времяпровождение в его понимании было самым единственно нормальным для настоящего мужчины. Думаю, многие другие настоящие мужчины немедленно бы с ним согласились. Он охотился всегда, даже тогда, когда воевал. Придворные между собой называли его «охотник». Вроде бы безобидное прозвище, но, наверное, не мешало бы слышать ту многозначительную интонацию и видеть ехидные перемигивания придворных, чтобы понять, как они на самом деле относились к увлечению короля. Кстати, ведь это именно он первый заприметил местечко под Парижем – Версаль – и велел там выстроить очень скромный охотничий домик. Исключительно для того, чтобы быть подальше от своих верноподданных.

Роскошь Людовик XIII не любил. Одевался он всегда довольно скромно. Он вообще сильно отличался от других своих родственников. Обожал что-нибудь мастерить или чинить поломанные вещи. Он был большим оригиналом. Иногда, разъезжая в своей карете, отбирал у старенького кучера вожжи и сам правил лошадьми, а если карета ломалась, мог засучить рукава и починить ее. У него были и другие увлечения. Например, наперекор этикету король не только сам одевался, но и брился. Процесс бритья настолько нравился Людовику, что иногда он даже брил других. Однажды побрил сразу всех своих офицеров.

Но, несмотря на скромность и неприхотливость, Людовика нельзя было назвать примитивным или недалеким. Ему не чуждо было чувство прекрасного. Он любил музыку и очень хорошо играл на лютне. Ему нравились спектакли с музыкой и танцами, в которых частенько принимал участие сам, а иногда даже сочинял музыку и писал стихи. Единственное, чего он не любил и не умел, – управлять государством.

И тут ему здорово повезло с кардиналом Ришелье, на которого он переложил всю ответственность за судьбу отечества. А Ришелье и не возражал, его это вполне устраивало. Человек больших способностей и очень властолюбивый, он никогда не действовал открыто, а заправлял делами, оставаясь в тени, создавая иллюзию, что он лишь покорный слуга короля. Но на самом деле Францией правил кардинал, а король был его пешкой. Обладать абсолютной властью, оставаясь в тени, и не нести никакой ответственности за совершенные действия – что может быть приятнее для любого политика.