Татьяна Макарова - Кулон месье Лангле

Анна шла по двору пружинистым шагом, придерживая на плече съезжающий по скользкой шелковой просторной рубашке ремень этюдника.

– Да что ж такое, – снова поправляя ремень, пробормотала она, подходя к подъезду.

В это время дверь подъезда с силой распахнулась и в Анну врезалась выбежавшая из подъезда девочка лет четырех.

– Ой, здрасьте, теть Ань, прости, – посмотрев на высокую Анну снизу вверх, четко проговорила девочка.

– Привет. Катя, куда ты так торопишься? Ты не ударилась? – поправляя очки в красной оправе, спросила Анна. – Почему ты одна, где мама и Ваня? – сыпала вопросами Анна, не давая возможности девчушке ответить.

Тут дверь подъезда снова открылась, и темноволосый мальчик лет четырех подбежал к Кате.

– Катя, так нечестно, – дернул он ее за длинный хвост, – я не скомандовал «марш», а ты уже убежала. Надо все переигрывать.

– Ваня, – Катя толкнула в бок брата, – поздоровайся, – она с укором посмотрела на мальчика своими зелеными глазами.

– Теть Аня, доброе утро, – глядя на Анну, церемонно произнес Ваня, раскатисто проговаривая букву «р».

– Привет, Ваня. И куда вы так торопитесь-то?

– А мы в парк идем, – хором ответили Ваня и Катя.

– Маму где потеряли? – с иронией спросила Анна.

– Здесь я, за ними разве угонишься. – Мария вышла из подъезда. – Привет, Ань. Ого, ты уже с пленэра? – увидев этюдник, спросила она. – Я тебе звонила, ты не отвечала.

Ваня и Катя отошли в сторону и продолжили спор.

– Да, рассвет встречала, с трех ночи на ногах, – стала рассказывать Анна. – А рассвет сегодня невероятно красивый, какие краски, переходы. Ой, – прервалась она, заметив, как Мария смотрит на детей, – я могу еще долго об этом рассказывать, – улыбнулась, поправляя очки на переносице, – ты звонила мне, что-то случилось?

– Я на шарлотку тебя хотела пригласить. Отменная получилась, – Мария улыбнулась.

Она, честно признаться, гордилась своей шарлоткой. Яблочный пирог был единственным блюдом, которое у Марии получилось практически сразу. С остальной выпечкой не сложилось. Ей даже вспоминать не хотелось, сколько «шедевров» из теста улетело в мусорное ведро.

– Ну вот, шарлотку твою не поела, – с шутливым сожалением проговорила Анна, вновь поправляя сползающий с плеча ремень этюдника.

– Не переживай, я тебе оставила, – засмеялась Мария, – идем с нами в парк, потом вернемся и чаю попьем с пирогом.

– Нет, спасибо, Маш, я уже нагулялась, спать хочу, – отказалась Анна.

– Мама, – хором позвали Катя и Ваня, – идем.

– Иди, – засмеялась Анна, обернувшись на детей и взметнув заплетенными в многочисленные разноцветные косички волосами, – надо же, все вместе делают.

– Да уж, это они могут, – счастливо улыбнулась Мария. – Аня, слушай, зайди к нам, шарлотка на столе стоит, забери, дома перед сном поешь.

Мария подошла к детям, взяла их за руки.

– Я только на нижний замок закрыла, ключ не потеряла? – обернувшись к Анне, спросила она.

– Не потеряла, не волнуйся. Спасибо, – кивнула соседка.

– Пока, теть Аня, – хором прокричали дети и, повернувшись, замахали руками.

Анна помахала им вслед, поправляя сползающий этюдник.

Я сидела на скамейке, наслаждаясь хорошей погодой. Вдыхая полной грудью свежий ветерок, принесший с собой аромат распускающейся нежно-зеленой листвы, слушая громкое пение птиц, я наблюдала за детьми, прыгающими на батуте, где кроме них пока никого не было, только инструктор-наблюдатель давал им советы.

– Мама, смотри, как я умею, – крикнула Катя и, подпрыгнув, обернулась вокруг своей оси в воздухе, приземлилась, с трудом удержав равновесие.

– Мама, а я вот так могу, – сразу же закричал Ваня и, оттолкнувшись, прыгнул достаточно высоко, подогнув под себя ноги.

При взгляде на их бесстрашные прыжки мне то и дело хотелось крикнуть, чтобы они были осторожнее, но я останавливала себя. Я успокаивала себя тем, что они под присмотром, что кричать и пугать их не стоит, тем более дети знают про технику безопасности, да и группироваться они умеют.

Еще будучи беременной, я приняла решение, что разговаривать с детьми буду как с взрослыми, все объясняя, и говорить спокойно, не на повышенных тонах, не прикрикивать на них. В действительности иногда мне стоит больших трудов сдерживать себя и не хватать их в охапку, оберегая, или рявкнуть на них, видя, что им угрожает опасность.

Но, возможно, благодаря этому они и разговаривают так хорошо, чисто, не по годам, только Ване все никак не дается буква «р». Как-то вечером мне пришлось отвлечься на телефонный звонок, а вернувшись к детской, я услышала, что Катя рассказывает сказку, причем подробно и неспешно. Я заглянула в комнату и увидела, что Катя читает. Оказывается, она сама научилась, и даже начала учить читать Ваню. Я старалась не вмешиваться в эти уроки, только наблюдала, с трудом сдерживая смех. Ваня, очень непоседливый и шкодливый ребенок, недолго выдерживал эти занятия. Ему быстро становилось неинтересно, и он старался рассмешить серьезную Катю и сорвать урок, перевести его в игру. По большей части ему это удавалось, хоть он и получал нагоняй от сестры. Ваня Катю очень любил и всегда защищал перед другими детьми на площадке во дворе, а дома Катя командовала Ваней.

Такие разные у меня были дети, и порой мне казалось, что они со своей детской непосредственностью и бесстрашием, открытым взглядом на жизнь гораздо мудрее меня с моей ученой степенью по физике. Да и увлечения у них были не совсем детские.

Я в их возрасте только в машинки с мальчишками играла да разбирала все на запчасти: вот интересно мне было, из чего оно состоит и как работает. Куклы меня не интересовали, только один пупс мне и был нужен, да и то как водитель игрушечного КамАЗа. Я проводила краш-тесты с ним – пупс выжил, КамАЗ нет. Грузовик не выдержал столкновения с кирпичной стеной гаража.

А Катя и Ваня, так же, как и я, любят проводить время на скалодроме. Как только детям исполнилось три года, несмотря на возражения Александра и моих родителей, гостивших у меня, я отвела их в свой любимый клуб. Я решила понаблюдать за ними на скалодроме, понять – понравится ли им там. В итоге скоро они меня обгонят на короткой трассе. Но Александр до сих пор меня корит за то, что я приучаю таких умных и разумных детей к своим сумасшедшим увлечениям.

– Ты их еще с собой возьми с парашютом прыгать, – возмущался он, когда узнал, куда я водила детей.

– Слушай, Саня, отличная идея. Нужно будет узнать, с какого возраста в аэротрубу пускают, может, по знакомству пораньше можно, – озвучила я возникшую идею.

– Маша, ты дура? Нет, ты точно дура, чего я спрашиваю. Ты подумай своей головой, – начал заводиться он. – Чтобы я об этом больше не слышал. Ты мне все нервы вытрепала, я устал за тебя бояться, теперь мне еще за племянников переживать? – уже кричал Александр.