Наталья Самсонова - В дециметрах от рая

И вспомнила что-то своё. Как на пути к вершинам она турляла челночные сумки, как сувала в самые разные руки самые разные купюры, покупая то проход на границе, то право стоять на этом месте на барахолке. Как продавала химически пахнущее пластиковое гнилье на уличных развалах, как удачно вселилась в комнату где-то сгинувшего пьяницы, которого она спаивала почти полтора года, как подцепила малохольного, но «из общества», Пупсика.

Мел таких не одобрял, но «Пупсик» был его знакомым, и не малохольным, а сжигаемым страстями под дужками очков, поэтому его новую даму пришлось терпеть на пати. Дело в том, что «Пупсик», в противоположность остальной закрытой мужской тусовке, любил хорошо откормленных разнообразных дам. За их толщину. Остальные параметры, похоже, не рассматривались вообще. Их можно было сделать в салонах красоты по вкусу «Пупсика». Один раз он даже проникся симпатиями к округлым формам и заплывшим жиром глазкам повара женского полу третьего разряда.

Она просто свисала с позвоночника широкими кругами, прогуливаясь с ними по берегу озера в платье 68 размера под огромным кружевным зонтиком. «Пупсик» заказал его в Японии для антуража к его «телесомясочке». В ответ на всё она кивала головой. Не сильно. Сильно не получалось – мешал тройной подбородок. Как-то, прыгнув в украшенном оборочками купальнике в бассейн, она выплеснула полбассейна за бортики. У «Пупсика» от этого зудело… Потом «Пупсик» жадно «впивался в плоть» служительницы галереи искусств, потом виолончелистки, потом….

Своих страстей в этому кругу не обсуждали и не осуждали.

Мужчина запутался в «пупсиковых» пристрастиях и хотел идти дальше, но Помпеинье было любопытно, что же будет дальше.

Даму понесло физически. Она решительно шагнула к девушке, зацепив подолом за стул. Из-за чего у модного платья оторвался модный хвост. Общество хмыкнуло.

Толстенькими пальчиками, так любившими перебирать купюры и перекручивать их тонкой банковской зеленой резинкой, а когда-то и прятать в места потаенные, особенно в поездах с ненадежными попутчиками, дама цапнула ученую за руку и подняла кверху.

– Тольккккко посмотрите, в чем она пришла в наше общество! В какой-то серебряной цепочке! К нам…. А платье?! Какое у нее платье!

Дама в платье без хвостового шлейфа забыла от негодования все слова и потрясала рукой ученой в воздухе. К слову сказать, она выразила мнение многих, присутствовавших там. Отчасти даже модного фотографа, который, приседая на тонких ножках и заламывая кисти холеных рук, истерзался интеллектуально: как сфотографировать такую великолепную фигуру в таком нелейбловом луке? Можно ли ее разместить в Инсте? Или пододет для контента научной направленности? Она в тренде или нет?

– А я вот тут в ….. Далее следовал перечень всех известных и неизвестных модных марок.

Ученая потерла цапнутую руку и произнесла:

– История. Про этот браслет.

Однажды, я зашла в магазин ювелирных изделий для покупки какого-нибудь серебряного украшения. Дело было к вечеру, зал был почти пустой.

Несколько продавцов-консультантов тремя парами глаз прожигали мне спину, потому что, по их мнению, я должна была (судя по моей одежде) пройти в отдел золотых, а не серебряных украшений и купить что-нибудь подороже.

Еще один глаз с лица охранника ласково пялился на определенную часть моего костюма. Другим глазом он строго следил за порядком во вверенном ему помещении, поставив берцы на ширину плеч и положив руки на пояс.

Его заработная плата не зависела от процента от продаж, и особых причин для плохих эмоций к покупателям у него не было. В ювелирку ходили симпатичные женщины, иногда с мужьями, иногда без, и разглядывать их было приятно для зрения и обоняния.

В этом процессе ему препон не было. Только один раз какой-то темпераментный покупатель пожилого возраста с молодой нежной супругой в персиковом платье, выбиравшей себе кулончик на лебединую часть туловища, проследив траекторию взгляда нестрогого правого глаза охранника, зашипел на него: «Куда уставился!». И зверски оскалил безупречного вида вставные зубы.

Глаза нежной супруги пожилого темпераментного человека светились голубизной Средиземного моря после обретения кулона с сапфириками на нежную шейку. Она помусолила своего спутника жизни в щечку и одарила благосклонным туманным взором всё вокруг, и охранника. Который приосанился и подумал про себя неприличное про наличие у пожилого темпераментного мужчины костных наростов в области черепных костей.

Итак.

Злоба жгла меня куда-то в область застежки бюстгалтера на спине. Она усиливалась зеркалами. Вокруг клубился негатив невыработанной на конец месяца премии. А ведь вот эта пара глаз должна была с премии платить ипотеку, другая хотела новые дорогие туфли, а третья…..

Внезапно я почувствовала, что молчаливая ненависть перестала расстреливать мой лифчик и перенеслась с моей спины куда-то в другое место. Сзади раздался выматывающий душу детский голосок:

– Ба, купи мне яблочкооооо!!!! Ну, купииииииии…

– Не ной.

– Ну, купииииииии…

Обернувшись, я увидела новый объект неприязни продавцов-консультантов. Это была пара – пожилая дама и мальчик начальных классов школы.

Дама была с виду не ахти. Представьте себе очкастую интеллигентку с ожирением первой степени. На ней было темное пальто нелепой длины со старым меховым воротником, шляпка набекрень и старомодные боты средней длины. Лицо, не обезображенное косметикой, было украшено очками с толстыми стеклами в пластиковой оправе и спускавшимися сверху прядями седых кудрявых волос. Из-под пальто торчал кусок юбки, не сочетавшейся по цвету с пальто, на руках были перчатки китайской дешевизны. Потертая сумка-ридикюль завершала образ.

Вобщем, полное «Фи» или даже «Фу-фу-фу» по меркам данного заведения.

Мальчик, нывший рядом, тоже не подходил для глянцевых полов, светодиодов, зеркал и драгоценного блеска магазина. На нем была китайская курточка по моде прошлого десятилетия, шапка с завязками, заправленные в сапожки непромокаемые штанишки и изобретение прошлого века – перчатки на резинке, торчавшие из рукавов. Мальчик ныл, подпрыгивал рядом со старушкой, и канючил что-то про яблоки.

Лица всех продавщиц-консультанток и охранника разом превратились в печеную картошку. На них было написано: «Вот, яблока ребенку купить не может, а сюда пришла». Вместо «пришла» в их мыслях было более некультурное слово. А мыслить по поводу пожилых дам словом «приперлась старая (плохое слово)» – ухудшать карму собственную, и магазина.

Дама, «не могущая купить ребенку фрукты», неожиданно направилась в самый дорогой отдел магазина. Ребятенок побежал за ней, подпрыгивая и размахивая перчатками.