Михаил Беглов - Отложенная жизнь

Дальность полета особо не впечатлила маленькую Олю, которая, видимо, воспринимала это путешествие как поездку на дачу. Но, наморщив свой маленький лобик, она все же признала:

– Да уж, прямо на другом конце географии эта твоя Америка!

Неожиданно она весело рассмеялась:

– Керосином! А почему самолеты заправляют керосином? Они что, похожи на «керосинки», как у бабушки на даче? Летят и горят.

Тут уже рассмеялись все трое, хотя, если вдуматься, то ничего смешного в этом не было. Воображение взрослых совсем не радовала картина горящего самолета.

– Нет, малыш, – объяснил, успокоившись, Сергей. – Они не похожи на «керосинки» и, к счастью, не горят. По крайней мере не часто.

Впрочем, на следующий день Ольга вернулась из детского сада совсем в другом настроении. Дождавшись, когда Сергей вернется с работы, она залезла на диван и уселась рядом с ним.

– Папуля, ты не обижайся, но я ни в какую Америку не поеду, – решительным тоном заявила она.

– Это почему же? – поинтересовался Сергей, предчувствуя, что разговор будет непростым, но веселым.

– Я люблю свою Родину, Советский Союз, и хочу жить здесь. К тому же, как мы можем оставить бабушку с дедушкой одних.

– Я тоже люблю нашу страну, – попытался успокоить дочь Сергей. – Но понимаешь, у меня такая работа, что приходится ездить за границу.

– А может, ты один поедешь, а мы с мамой тебя здесь подождем? – неожиданно предложила Оля.

– А ты у мамы спросила? Не думаю, что ей это понравится, – поинтересовался Сергей. Оля неожиданно разревелась.

– Я – не предательница. Я не хочу быть предательницей, – сквозь слезы заявила она.

– А вот на этом месте поподробнее, – попросил Сергей у дочери.

– Ребята сказали, что в Америку уезжают только предатели, те, кто не любят свою Родину. А я люблю, – рассказала она.

– Во-первых, мы не уезжаем в Америку жить, а меня посылают туда на работу, – попытался успокоить дочь Сергей. – Это – две большие разницы. Во-вторых, никогда не надо называть других людей предателями и осуждать их. У каждого могут быть свои обстоятельства. И вообще каждый человек имеет право жить там, где он хочет. Но ты права – Родина бывает только одна. А если кто-то уезжает в другую страну, то он сам наказывает самого себя.

– Если цветочек вынуть из земли, – Сергей показал дочери на цветочный горшок на подоконнике, – то он что? Правильно – умрет. Потому что у него засохнут корни. Так и человек. Он не может нормально жить без своих корней, без той земли, где он родился. Мне, по крайней мере, так кажется.

Но Оля не успокаивалась.

– А еще говорят, что американцы – наши враги, – выдала она новую мысль. – Мы что, будем там воевать? Как дедушка с фашистами?

Андрей не выдержал и рассмеялся. Оля говорила с таким серьезным выражением на ее детской мордашке, что удержаться от смеха было невозможно.

– Нет, мы не будем там воевать. И американцы нам не враги. Там живут такие же люди, как мы. Просто мы верим в разные вещи и думаем немного по-другому, поэтому наши страны не очень дружат между собой. Но как люди мы должны любить и уважать тех, кто живет в других странах. Уверен, что ты там найдешь много новых друзей, – честно говоря, Сергей терялся, пытаясь понять, как можно объяснить маленькой девочке сложности современного мироустройства. Но, видимо, ему это удалось, и Оля успокоилась.

– Ну, ладно, если тебе надо ехать в Америку, то я поеду с тобой, – смилостивилась она над отцом.

– Спасибо тебе, доченька, – Сергей поцеловал ее в лобик. – А теперь что? Быстро писать и спать.

Когда возбужденная разговорами о предстоящих глобальных переменах в их жизни Оля, наконец, заснула, Сергей пошел на кухню перекурить. По инерции он нажал на первую кнопку трехпрограммного приемника, подключенного к «радиоточке» на стене. Такие были практически во всех квартирах. Как раз начинались вечерние новости.

«Коротко о том, что произошло в стране и в мире сегодня, 26 апреля 1979 года», – бодро начал ведущий.

Вскоре к нему присоединилась и Лариса.

– Слушай, а Оля права. Мне тоже как-то страшновато. Надо ехать черти куда, в чужую страну. Там все по-другому. Ни друзей, ни знакомых. Как-то страшновато, – Лариса забралась на кухонный диванчик с ногами и положила голову Сергею на плечо. – А когда ты стал объяснять Оле, как долго туда лететь, то я вообще вся пупырышками покрылась от страха.

– И чего там страшного? Мы же не к диким папуасам в джунгли едем, а в нормальную страну, – стал успокаивать жену Сергей. – Там живут такие же люди как мы. Две руки, две ноги. Без хвоста. Да скажи на улице кому-нибудь, что есть возможность поехать пожить в Америке, так он за пять минут чемодан соберет.

Удивительно все-таки, сколько бы газеты, радио и телевидение не поливали грязью Америку, а все равно в сознании большинства советских людей она воспринималась чуть ли не как страна обетованная. Там и машины красивые, и небоскребы, и люди хорошо живут. А еще там шьют джинсы – заветная мечта каждого юноши и девушки. И делают жвачку. Про Кока-колу вообще не говорю. Нет, конечно, все знали, что в Америке много бедных, там процветает дискриминация чернокожих. И вообще американцы наглые, плохо образованные люди и любят совать свой нос в чужие дела повсюду в мире. Русский менталитет устроен как-то по-особенному: если кого-то сильно ругают, то лишь вызывают к нему повышенный интерес, пробуждают сочувствие. Любят в народе сирых и убогих, обиженных жизнью и властью. А еще вот этот лозунг – «Догоним и перегоним Америку!». Ребенку и то понятно: если надо кого-то догнать, значит, он впереди и бежит быстрее. Если надо Америку догонять, значит, она впереди.

– Не надо бояться, любимая, – Сергей погладил жену по волосам. – Там много наших работает. Наверняка, с кем-нибудь подружимся. У многих дети. Так что не думаю, что ты будешь скучать. Уверен, что там все живут дружно, как одна большая семья. Все же за границей, не дома. Надо помогать друг другу. К тому же ты будешь работать, а не сидеть дома безвылазно.

Согласно заведенному порядку, холостых мужчин за границу не выпускали. Будь ты хоть трижды коммунистом, но с природой не поспоришь. А потому есть огромный риск, что рано или поздно мужик может сорваться. И либо совратит жену своего коллеги, либо – что еще хуже – вступит в интимную связь с иностранкой. А западные разведки только и ждут, чтобы подложить под совзагранработника свою агентессу.

Что касается работы Ларисы в Вашингтоне, то по традиции все жены корреспондентов работали в отделении телетайпистками. Из-за разницы во времени между странами, – когда в Москве уже утро, в Вашингтоне еще вечер, – работали в две смены. Обычная дневная и ночная. Так что жены работали днем, когда муж шел в ночь, и соответственно наоборот.