Джонни Рэйвэн - Тень Буревестника. Часть 2

«Одни люди, оглядываясь на ошибки прошлого, видят опыт.

Другие – лишь упущенные возможности.»

Кинвальд II Мудрый,

Король Семирии

Райан де Крауд, поднявшись на последние ступени высокой башни, смахнул со лба испарину и, с трудом восстановив дыхание, прошипел ругательство. Такие подъёмы ещё никому не шли на пользу!

– Неужели, никак нельзя было поселиться где-нибудь пониже? – пробормотал он себе под нос. – Зараза такая…

Капитан МРУ, по привычке, подкрутил напомаженные усы, смахнул несуществующую пылинку с груди, оправил чёрно-серый военный колет и, откашлявшись, постучал в дверь. Вошёл, не дождавшись приглашения.

– Здравствуй, ласточка. Я ждал тебя.

– Знаю, – бросил капитан, окинув взглядом сидящую в тени тень, как обычно, с закинутыми на стол ногами. – Ты вообще отсюда выходишь когда-нибудь?

– Не вижу смысла порхать, аки бабочка, по вашему двору и распугивать милых дам своим нелицеприятным ликом.

– Если у тебя нелицеприятный лик, то про свой я вовсе молчу! – хохотнул Райан, проходя к окну. – Погодка сегодня – красота, да и только! Сдаётся мне, жара продержится до конца ави и далее, предвещая нам бабье лето.

Подставив лицо солнечным лучам, Райан довольно прищурился. Собеседник многозначительно хмыкнул.

– Слушаю тебя, ласточка. Какие новости?

– Разные. Кинвальд одобрил приказ номер восемь. Агенты уже в пути, ждём отчётов о проделанной работе. Каарис на днях претерпел очередную наёмническую бучу на границе Оскальдо и Марьяло. Княжеские ландскнехты после какой-то дуэли двух офицеров взялись за мечи, встретились на поле Сорда и – как давай рубить друг друга в капусту, прямо в лучших традициях Малых войн 15 15 Малыми войнами называют длительные конфликты отдельных феодалов, в которых не участвуют целые государства. Один из таковых – длящийся уже больше трёхсот лет конфликт Бриттоли и Андариля, бывших королевств, а ныне провинций Семирии. ! Когда опомнились, на земле осталось лежать человек двести. На том и разошлись, порешив, что корма воронью на сей день будет предостаточно. Что там ещё было? Герцог Анджус поругался с Королём Диких 16 16 Дикие – так на севере называют варварские народы с земель Ватуроса. Живут преимущественно небольшими племенами, поклоняются мелким тёмным божествам, отличаются крайней воинственностью и ненавистью к народам севера. , попросил у Вастана Ломанда 17 17 Вастанд Ломанд – Великий Герцог провинции Итлисс, один из лордов, входящих в совет Большой Семёрки. поддержки, и тот после королевского одобрения приказал пограничным лордам выслать в Рысье Герцогство три сотни лучников, двести конных и пару тысяч пехоты. Погранцы, конечно же, стали бузить, мол, на кой чёрт нам идти драться за сотню лиг от дома, да ещё и с варварами? Самый буйный из них – лорд Тиль де Вадо, хозяин Кавдана, – громче всех кричавший о том, что, мол, эта война – не наша, в итоге отказался выполнять приказ и попал под горячую руку Ломандов. Чёрт-те что творится! Недовольство недовольством, но на кой ляд надо было его казнить, да ещё и прилюдно? Остальные лорды тут же притихли, однако шепотки о том, что Итлисс – земля свободная, что корона уже – вон, где сидит, и вообще, пора бы вспомнить имена таких героев, как Седрик Лорри, что боролись с гнётом короны и сложили головы за правое дело! Представляешь? Мало нам было святых мучеников на землях Итлисса, пострадавших от тирании Фрэйвиндов, теперь ещё и прибавим к ним Тиля де Вадо, тьфу.

– Меня всегда поражало то, как ты, ласточка, спокойно рассуждаешь о делах своей родины, – мягко рассмеялась тень. – А сам-то что думаешь? Не стоит ли продолжить дело своего прославленного отца? Свобода Итлиссу, и всё такое? Разве ты не считаешь его и Седрика героями?

Райан тут же помрачнел и недобро зыркнул на тень, скривив свои тонкие губы.

– Мой отец и Седрик были идиотами, мечтающими о свободе земли, которая разучилась быть свободной лет эдак за четыреста до их рождения, – произнёс он злобно. – Только слабоумный и недальновидный дуралей, умеющий решать все конфликты исключительно большой кровью, мог бы подумать, что выход Итлисса из состава Семирии пойдёт Итлиссу на пользу. Как только это произойдёт, мою «родину», которая мнит себя сильным и независимым медведем, но, по факту, является слабым, пускай и большим оленем, тут же загрызут живущие под боком волки в лице Литавии, Лиссона, Буано и Ватариса. Ха! Думаю, что даже Досконь и Андариль не откажутся расширить свои границы и урвать по кусочку некогда великой провинции. Свобода? К псу под хвост твою свободу! Волк без стаи превращается в жертву, а стая сильна, лишь когда она ведома сильным вожаком. Лично я считаю, что без Кинвальда Итлисс не продержится и года.

– Однако твой отец считал иначе, – спокойно парировала тень. – И, между прочим, пал от руки почитаемого тобою вожака. Неужели в твоём сердце нет ни капли желания отомстить?

Никто из окружающих, ни один из напыщенных и напомаженных, пускай даже и самых высокородных обитателей королевского дворца, не смел разговаривать о событиях тридцатилетней давности при Райане де Крауде. Каждый из них знал, что капитан секретной королевской службы МРУ лишь чудом пережил ту страшную резню, устроенную королевскими солдатами при падении крепости Бартун. Все слышали историю о том, как один из простых королевских солдат вытащил маленького зарёванного мальчишку из-под бури мечей. И если бы не он, то Райан де Крауд так же, как его отец, мать и старшая сестра, навсегда остался бы лежать на залитом кровью полу тронного зала. Однако он выжил. Сам Кинвальд Мудрый забрал Райана в столицу и следил за его жизнью. Потому и не смел никто из них, ни одна из этих лживых и мерзких рож, упоминать имя проклятого лорда-палача Гаррака де Крауда при его сыне. При последнем из рода де Краудов. И даже когда речь всё-таки заходила о тех печальных событиях, имён никто не называл. Они говорили просто и коротко: «Палач». Так же говорил и сам Райан, привыкнув считать, что он не имеет ничего общего с тем человеком, кроме фамилии.

– Мой отец, – тихо ответил он наконец, – обрёк на смерть весь мой род. Из-за его решений, из-за его неконтролируемого желания стать королём погибло великое множество ни в чём неповинных людей. Из-за него чуть не погиб я. И только благодаря Кинвальду я всё ещё живу, дышу и занимаюсь не самой грязной на свете работой. Я знаю, как поступают с семьями предателей. Так что не надо тут делать героя из моего отца. Герои обрекают людей на радостную жизнь, а не на бесславную смерть. Ну, а месть… Месть – удел тех, у кого в жизни больше ничего не осталось.