Александр Белка - Коса Лусичи

Он отложил телеграммы на тумбочку и, заложив руки за голову, снова предался приятным воспоминаниям.

Со Светой он познакомился в Греции на симпозиуме историков. Они случайно столкнулись в дверях, когда оба спешили на его открытие. При этом он выбил у неё из рук книги. Поднимая их, они не сводили друг с друга изучающие взгляды. Она понравилась ему сразу. Отдавая ей последнюю поднятую им книжку, он уже понял, что не сможет просто так вот с ней расстаться, и предложил встретиться в перерыве в ближайшем кафе. Получилось это у него как-то сумбурно и неуклюже. Джон всегда легко входил в контакт с женщинами, но тогда его словно подменили; он даже пару слов связанно сказать не смог. К счастью, она его поняла и не отказалась.

Он покинул симпозиум за несколько минут до перерыва и словно на крыльях поспешил в кафе занять столик. Орловская пришла, чему он был несказанно рад, и, смущаясь под его неприлично пристальным взглядом, сделала заказ. За обедом выяснилось, что она отличный знаток древних цивилизаций, чего он никак не ожидал от красавицы-блондинки. Джон тогда готовил экспедицию в Мексику на поиски гробницы Монтетуки, вождя ацтеков. По преданиям при его погребении в неё было положено множество украшений и бытовых предметов из чистого золота. Уличив подходящий момент, он предложил ей принять в ней участие. Та, не раздумывая, согласилась.

Гробницу тогда они нашли, но кто-то опередил их и разграбил её дочиста. Так что им достался только изуродованный скелет. Но зато они подружились, и план поисков сокровищ пиратов в Нигерии разрабатывали уже вместе. Правда, им и тогда не повезло, но во время этого путешествия, они сблизились на столько, что он несколько раз порывался объясниться ей в любви. Дважды ему помешали это сделать обстоятельства, а на третий раз, при расставании в аэропорту, в самый ответственный момент, когда осталось произнести всего три заветных слова: «Я тебя люблю», ему вдруг отказал язык. Джон до сих пор не мог понять, что с ним тогда произошло. Только и эта его попытка объясниться с любимым человеком провалилась, и Света улетела в Москву, так и не дождавшись от него признания…

Джон, было, задремал, но его разбудила горничная. Она принесла тоник, про который он уже забыл. Поблагодарив её, он на всякий случай напомнил ей, чтобы Харвонтов, как только они прибудут, сразу проводили в его номер.

Вернувшись на кровать, Купер опять ударился в воспоминания. Год они переписывались. В первом же письме он хотел рассказать ей, что он к ней испытывает, но после решил, что так будет неправильно. Эти главные для него слова, он должен сказать, глядя ей в глаза. Когда он предложил Орловской «поболтаться» по Гуварау в поисках золотой косы, она сразу согласилась. Правда, потом в постскриптуме добавила: « Если уговорю начальство».

Это было, конечно, странно. После мнимого переворота и отстранения коммунистов от власти в России творился такой бардак, что не понятно было, кто кем командует, кто кому подчиняется, и кто за что отвечает. Власть предержащие вытворяли, что хотели, и хапали всё, что могли. А неизвестно откуда взявшиеся на трибунах болтуны и демагоги, гордо называвшие себя демократами, внушали толпе, что это и есть истинная демократия. Впрочем, в политику он никогда не лез. Если русские хотят, чтобы ими управляли семь суверенных президентов, то, в конце концов, это их дело.

Он чуть с ума не сошёл от радости, когда две недели назад от неё пришло письмо, в котором она сообщала, что всё утрясла, и написала номер телефона для дальнейшего контакта. Он тут же созвонился с ней, и они договорились встретиться здесь, в Нренгуупе – столице штата Гуварау, в отеле «Рузвельт». На этот раз у них точно всё получится. Независимо от результатов экспедиции, он обязательно объяснится и предложит ей руку и сердце…

Джон спохватился и посмотрел на часы: десять минут двенадцатого. Скоро в номере будет шумно. Он поднялся и, не спеша, стал одеваться. Шорты и майка в такую жару – самая подходящая одежда.

4

Вскоре у него и в самом деле стало шумно. Харвонты выглядели как обычные туристы. Лёгкие пёстрые костюмчики, такие же кепочки, солнцезащитные очки и несколько огромных чемоданов. Здешняя жара их так доконала, что они вымокли насквозь, словно из Корора до Гуварау добирались вплавь, а не на катере.

Джулия нисколько не изменилась с тех пор, как он видел её в последний раз. Ежедневные занятия аэробикой сохранили её фигуре не только стройность, но и сексуальность. Слегка вьющиеся каштановые волосы, ниспадали на плечи и, обрамляя правильной формы овал лица с большими карими глазами, аккуратненьким носом с горбинкой на переносице и слегка припухлыми чувственными губами, подчеркивали красоту зрелой женщины.

Гарри тоже остался всё тем же богатырем Гарри Харвонтом. Но как оказалось, только внешне. Не успев поздороваться, он вдруг разразился руганью и взбудоражено заходил по номеру. Он проклинал всех и вся: и день, когда согласился лететь в эту вонючую страну, и этих чумазых, которые совсем не знают, что такое быть вежливыми, и эту паскудную жару, которая чуть не свела его в могилу, и этот самолет, который летел, как телега, и которому давно было место на свалке. Джон долго недоуменно смотрел на него, не узнавая в нем старину Гарри. С каких это пор он стал брюзгой?

– Что это такое, Джулия? – поинтересовался он у мисс Харвонт. – Ты кого сюда привезла? Где мой друг Гарри, весельчак и рубаха – парень?

– Сама ничего не понимаю, – взволнованно ответила та. – Когда он сошел с самолёта, его словно подменили. Его стало раздражать всё, что попадалось на глаза.

– Может, он заболел? – предположил тогда Джон и лукаво подмигнул ей.

– Что-нибудь с головой? – подхватила игру Джулия; ей так хотелось, чтобы супруг стал прежним.

Но Гарри не купился на их розыгрыш и стал рьяно поносить администратора отеля, который даже не удосужился распорядиться, чтобы их чемоданы занесли в номер, и ему пришлось сделать это самому.

Джон опять задумался, внимательно наблюдая за разошедшимся другом. Затем его осенило, и на его лице появилась таинственная улыбка.

– Кажется, я понял, в чём дело, Джулия, – радостно известил он, хлопнув себя по лбу; Гарри тут же смолк и подозрительно уставился на него. – Ты когда в последний раз кормила этого малыша?

– Этого? – она с улыбкой указала пальцем на мужа, считая это продолжением розыгрыша.

– Вот именно, – подтвердил Джон, – этого.

Она посмотрела на свои часики и закатила глазки, прикидывая.

– М-м, наверное, часов двенадцать назад. Если не считать завтрак в самолёте. Там подавали кофе и…

– Ха! – перебил её Купер. – Да для него твой кофе, что для быка соломинка. Он просто проголодался, дорогая. Ну, может, ещё устал. Плюс эта жара. Вот он и бесится. Сейчас я свожу вас в ресторан и накормлю самой лучшей вкуснятиной на этом острове. Вот увидишь, Джулия, после этого он снова станет кротким как ягнёнок.