Анатолий Репецкий - Маскарад для эмигранта

Француз доброжелательно смотрел на собеседников, ожидая ответ. Поручик растерялся, он не мог собраться с мыслями; полковник пил чай, глядел в окно.

– Все это так неожиданно, – наконец промолвил Владимир, – предложение конечно заманчивое, но мы ведь совершенно не знакомы, и я не знаю, чем вызвано ваше предложение. Ведь за ним должно что-то стоять, не так ли?

– Совершенно правильно, молодой человек, предложение незнакомого лица за которым ничего не стоит, не может вызвать ничего, кроме недоверия. Все справки обо мне можно навести у Николаса, в харчевне которого мы сейчас сидим или у его брата Андроника. Александр Сергеевич, как коренной севастополец, думаю, хорошо их знает и может сделать это в любую минуту. Теперь о том, что стоит за этим предложением. Знайте, за ним мой личный интерес, причем очень для меня привлекательный. Расскажу вам с самого начала. Как только мы лишились в одночасье своей родины, то вначале не сильно беспокоились о своем языке. На первое место стал русский, только в этом случае мы могли рассчитывать на безопасную жизнь в России. Но вскоре, когда мы несколько прижились, мы стали думать о том, что неплохо было бы сохранить и родной французский, чтобы передать его детям. Мы все еще надеялись, что в дальнейшем нам удастся вернуться во Францию. Ну, если уж не нам, то нашим детям точно. Именно с этой целью мы стали искать нечто, что могло бы облегчить эту непростую задачу. Нашим спасителем по части языка стал Андроник; он на своем суденышке ходил с товаром в Одессу и откуда всякий раз привозил французские газеты. Конечно, в Евпатории можно было найти у букинистов кое-какие французские книги, но что они, эти книги, в сравнении с газетой, из которой можно хоть что-то узнать о своей далекой, но всегда желанной отчизне. Покидая Францию, я уже знал, что наша семья очень знатная и богатая, но конкретно я над этим ни разу всерьез не задумался, для этого просто не было повода. И вот однажды Андроник привез мне газету, содержание которой довольно резко изменило мои взгляды на будущее моих детей и внуков.

Георг положил на стол пожелтевшую газету, в ней красным карандашом был подчеркнут заголовок довольно большой заметки.

Наследство графа Дюбуа.

«Наша газета когда-то, причем очень давно, уже сообщала нашим читателям о кончине графа де Ламбе ра Доминика – Анри Дюбуа, владельца портов, верфей, фабрик и бесчисленных виноградников; наследником всего э того стал его младший брат Самуэль. Он оказался намного предприимчивее и сумел вдвое увеличить активы графства: описать размеры его состояния не хватит места в данной статье, да и цель у нас совершенно иная. Позавчера умер и Самуэль Дюбуа, права на огромные богатства перешли к его сыну Фредерику, успешному сорокапятилетнему предпринимателю, который увлекается скупкой антиквариата. Но настоящая сенсация, ради которой написана эта статья, кроется в заявлении капитана торгового судна Казим ира Реньяра, который утверждает, что настоящий наследник богатства Дюбуа жив и находится где-то в России. Мы напоминаем нашим читателям, что четырнадцатилетний юнга Жан-Анри Георг Дюбуа был брошен родным дядей Самуэлем в Крымскую комп анию на западном побережье Крыма с десятком таких же несчастных, как и он, матросов. На суде капитан Самуэль Дюбуа заявил, что ему пришлось их оставить, так как из Ак-Мечети в тот момент, когда они запасались пресной водой, вынеслась сотня казаков, и чтобы не допустить захвата судна, он был вынужден отчалить. Затем корабль долгое время курсировал вдоль берега, но оттуда не было никаких сигналов. Решив, что оставленные моряки просто дезертировали, они возвратились в Сева стополь. У многих членов экипажа перед судебным процессом были иные версии, но ни одна из них так и не была высказана на суде; одни свидетели исчезли, другие повторяли слово в слово то, что говорил капитан. У многих присутствующих сложилось впечатление, что свидетели либо запуганы, либо подкуплены, но после процесса, на котором капитан был оправдан, в застольных беседах звучала настойчивая версия о умышленном, преднамеренном преступлении. Но теперь это были уже ничего не значащие разговоры.

Ваш корреспондент встретился с капитаном Реньяром: да Георг Дюбуа жив, несмотря на свой возраст, он бодр и жизнерадостен. Недавно у него родился внук, который сейчас по праву считается единственно законным наследником графа де Ламбера Дюбуа. Источник информации крымский грек, давний знакомый капитана, человек трезвый и честный.

Ассоциация юристов и адвокатов Франции единодушно признала Георга Дюбуа и его внука законными наследниками всей графской недвижимости, движимости, банков и капиталов.

А лло, дедушка и внук! Франция ждет вас, дорогих наследников!»

Ален.

Владимир кончил читать, откинулся на спинку стула и перевернул газету, она была прошлогодней.

– Это работа Андронника, – сказал француз, – он давно уговаривал меня обозваться в прессе, но я не видел в этом необходимости. Сейчас, когда все это обнародовалось и стало известно, что правда на нашей стороне, я подумал: а почему бы моему внуку не получить то, что принадлежит ему по праву? Теперь эта мысль приняла четкие, осмысленные очертания, мне видятся исполнители, и значит пути ее исполнения. Толчком к этому послужило все то, что я услышал от вас в течение последних дней.

– Если я не ошибаюсь, роль исполнителей вы уже отвели нам? – с изрядной долей сарказма заметил Зайцев.

– Только не нужно обижаться, но по-другому у нас просто не получится. Мой план прост: я помогаю вам, месье Макаров, ваши жена и дочь будет в моем доме в полной безопасности, а вы помогаете мне, там во Франции. Мои предположения, что ваша армия, запертая в Крыму, уйдет морем куда-нибудь на запад, уже оправдываются; не исключено, что вы обязательно попадете во Францию, а там все карты вам в руки, дабы помочь мне. Я сейчас принесу документы.

Француз поднялся и исчез за дверью подсобного помещения.

– Что будем делать, Александр Сергеевич? Предложение очень заманчиво, и мне кажется, что старику можно верить, но все-таки … Все случилось как-то неожиданно.

– Это тебе кажется, что неожиданно. На самом деле мы уже почти месяц обсуждаем наши проблемы, и все это время, похоже, старик обдумывал их с точки зрения своей выгоды. Теперь у него вырисовалось решение, которое должно удовлетворить обе стороны. Думаю, что нам нужно соглашаться, я не вижу другого выхода. Наша контрразведка проверила весь персонал этой харчевни: старик лоялен. И, несомненно, деликатен: он ушел, чтобы дать нам возможность наедине обсудить его предложение. Иди, позови его, Володя, мне скоро уходить.