Под общей редакцией Владимира Броудо - Благословенно МВИЗРУ ПВО. Книга первая

После каникул мы вернулись на третий курс в училище уже на новое его место в Минск. Училище разместили за городом в подрастающем лесу, в роскошном особняке. У горожан это место называлось «академия Веревкина». Потому что до этого там были какие-то офицерские курсы, которыми командовал некий генерал Веревкин. Училище стало называться МВИРТУ (т.е. «Минское»). Все последующие его переименования происходили уже позже, после нашего выпуска.

Своего жилья училище пока еще не имело. Поэтому селили нас попеременно то в чужой казарме за лесочком в Уручье, то прямо в аудиториях. Потом нам разрешили жить на частных квартирах. Многие ухватились за эту возможность и рванули на свободу.

Подкупали отсутствие распорядка дня и иллюзия самостоятельности. Кинулись в деревню Степянка (или Слепянка, точно уже, извините, не помню), что слева на выезде из Минска напротив обсерватории, и в сам город. Деревня подкупала своей относительной близостью к училищу. Арендовали у местных жителей повозки и сами на них перевозили в деревню свой немудреный скарб.

Но очень скоро выяснилось, что в этой вольной жизни много неудобств и недостатков. Во-первых, дорого. Даже для нас и даже с учетом доплаты нам «квартирных». Во-вторых, оторванность. Транспорт, как всегда переполненный, отнимал много времени. Особенно это чувствовалось вечером. Самоподготовки мы заканчивали часов в 10, а то и в 11 и домой приходилось ехать практически уже ночью. Автобус ходил не очень часто и довозил только до парка Челюскинцев. Там была и конечная остановка троллейбуса, который дальше развозил нас по городу. А утром, не выспавшиеся и не отдохнувшие, повторяли весь путь в обратном порядке. Было очень неудобно. Поэтому вскоре многие из искателей свободы вернулись снова к своему родному, проверенному жизнью казарменному положению. Со временем построили общежитие, которое позже стало называться гостиницей. Жить стало гораздо лучше. Впервые мы разместились по три-четыре человека в комнате. Но распорядок дня (подъем, зарядка, отбой) неуклонно соблюдались.

Итак, теперь мы стали обживать Минск. Отличие от провинциального Гомеля мы ощутили и оценили сразу же. Жизнь стала гораздо интереснее. Республиканский стадион со звездой советского футбола легендарным вратарем Хомичем, театры, Окружной Дом офицеров, множество кинотеатров и ресторанов, столичный ритм жизни стали окружать нашу жизнь. Конечно, это самым лучшим образом сказалось и на формировании наших личностей. Мы покоряли Минск, который покорил нас. На многие вещи мы стали смотреть по другому. В частности, нас совершенно перестали интересовать танцплощадки, как это было в Новобелице. Многие минские институты были центрами молодежной, как теперь говорят, тусовки. Там довольно часто устраивались, так называемые, «вечера», которые мы неизменно посещали (конечно же, в военной форме). Многие из нас нашли себе жен именно на этих вечерах. Тем самым эти институты внесли свой весомый вклад в укрепление обороноспособности страны, обеспечив молодых офицеров крепким тылом. Без чего, как известно, не воюют.

Находясь в городе, помимо различных точек общепита, мы неизменно посещали кафе «Весна» (не чураясь, впрочем, и других, в частности, таких как рестораны «Беларусь», «Неман» и т.п., в которые мы иногда заглядывали). В этом кафе всегда можно было встретить кого-либо из своих, потому что оно стало нашим излюбленным местом. Бегая по городу и проголодавшись, мы обязательно заскакивали туда. Обычно перед получкой денег оставалось мало и питались мы в эти дни, конечно, не впроголодь, но с несколько ограниченными возможностями. А у нас был парень, который очень любил плотно и вкусно покушать. И вот, получив получку, в ближайший же выходной, Костя (назовем его так) уезжал в Минск и на целый день поселялся в «Весне». Предстоящая операция носила у него кодовое название «пройтись по прейскуранту». Костя брал меню и заказывал блюда по очереди по всем без исключения его пунктам. И только «пройдясь» по нему полностью, сытый и довольный, он к вечеру возвращался домой.

Были мы молоды и все, что присуще молодежи относилось и к нам. Кто-то увлекался спортом, другой играл на аккордеоне. Как и положено возрасту (и как об этом пел несколько позже Ободзинский), были и такие, что тайком писали стихи. Вспоминается строфа из творчества одного такого неизвестного поэта, уже тогда объединявшая «в одном флаконе» предстоящее в будущем соперничество физиков и лириков, так как соединила в одной фразе, во-первых, чисто технические аспекты систем автосопровождения, во-вторых, математические понятия случайных процессов из области теории вероятностей и, в-третьих, лирический трепет первого знакомства:

Или целая песня на тему преподаваемых нам предметов. В то время мы изучали такую дисциплину как ЭИП – электронно-ионные приборы, а попросту – радиолампы (изучают ли их сейчас?). И вот, была такая, довольно своеобразная, лампа, как лучевой тетрод. А в то время часто по радио звучала бойкая песня про строительство Волжской ГЭС. Там были, примерно, такие, бодро звучащие, слова:

Так вот, на этот же залихватский мотив придумали слова, описывающие физику процессов, происходящих в лучевом тетроде:

Однажды спели эту песенку преподавателю. Ему очень понравилось. Вообще, с преподавателями нам тоже повезло. Но это отдельная песня. Здесь можно только с благодарностью и низким поклоном вспомнить некоторые фамилии: дед Казарин, Сигалов, чета Ершовых, Соболь, Галин, Зотов, Гроссман, Баскин, Терещенко, Алапашвили, Кулагин, Бегмат, Лук, Ямайкин да и многие еще другие. Один из них, совсем еще молодой капитан, но уже кандидат технических наук (по тем временам это было редкостью и много значило), обладал своеобразной особенностью: почти всегда передвигался бегом. А был исключительно толковым преподавателем. Однажды, перед нашими летними каникулами в училище прислали на краткосрочное усовершенствование офицеров из войск. Осваиваясь с новым для них местом, небольшая их группа вальяжно прогуливалась по территории, знакомясь с окрестностями. Среди них был даже такой крупный чин, как майор. А тут мимо них по своим делам (и по обыкновению) куда-то пробегает какой-то капитан, не обращая ни на кого внимания и не отдавая честь самому майору. Безобразие!