Людмила Яцкевич - Детство на Шексне
- Название:Детство на Шексне
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2021
- Город:Вологда
- ISBN:978-5-9729-5004-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Людмила Яцкевич - Детство на Шексне краткое содержание
В сборнике «Шекснинских бывальщин» представлены короткие рассказы о невероятных событиях, которые случались (то есть бывали) с рассказчиком или его родственниками и знакомыми. В тексте бывальщин частично сохраняются особенности устной речи и местные слова, характерные для жителей Шекснинского района Вологодской области.
Предназначается для любителей родной старины.
Детство на Шексне - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
В одну из наших прогулок она завела меня к себе, и я тогда увидела эту их страшную комнату, которую я описала выше. Мне, ребёнку, тогда действительно стало страшно, и я сразу попросила её вернуться на улицу.
Вскоре, кроме деревенских родственников, у неё появились новые друзья. Галинушка долго к нам не приходила, я спрашивала о ней, но бабушка загадочно говорила, что она сейчас занята, прийти не может, но в конце концов придёт к нам. И вот этот день наступил. Галинушка пришла с большим свёртком в руках и положила его на нашу кровать. Раздался писк. Я подбежала и с удивлением увидела, что это был грудной ребёнок.
– Серёжа! – с улыбкой сказала мне она. – Мой сын!
Больше Галинушка со мной не гуляла. Некогда ей было, много своих забот появилось. А мне было жалко наших прогулок.
В новое светлое жильё они перебрались уже втроём. Прихожанкой Воскресенского собора Галинушка стала только через много лет, когда уже сама стала бабушкой.
Вечная им память!
Анна Аркадьевна
Анну Аркадьевну я помню с тех давних пор, когда мне было лет шесть. Она работала бухгалтером в учительском институте, а моя мать была лаборантом сначала в кабинете военного дела, а потом – в кабинете марксизма – ленинизма, так как училась заочно на историческом факультете в Вологде. Мама, бывало, брала меня на работу, обстановка тогда была в институте совершенно домашняя, все сотрудники друг друга знали. Институт размещался в двухэтажном здании бывшего реального училища на улице Луначарского.
Там я впервые и увидела Анну Аркадьевну, красивую, темноглазую, с волнистыми волосами, аккуратно убранными в пучок. Одета она была в простую, казалось, одежду, но она на ней сидела очень ловко и элегантно. Эта женщина редко улыбалась, только иногда иронично усмехалась, а смеющейся я её никогда не видела. Было ей тогда лет пятьдесят. Анну Аркадьевну сослуживцы побаивались, так как в ней не было привычного в те времена для многих людей простодушия и откровенности в отношениях со знакомыми. Она, при всей благожелательности, держала себя со всеми отстранённо и даже иногда была строга и ворчлива. Прошлое её для сотрудников было покрыто тайной, которую никто не мог разгадать, так как вне института у неё никого не было, ни родственников, ни хороших друзей. Но чувствовалось, что эта женщина много пережила.
Анна Аркадьевна часто ходила в Воскресенский собор вместе тётей Лизой, о которой я расскажу в главе «Бедные люди». Там они познакомились и с моей крёстной Раисой Ивановной, которая старалась приезжать из деревни на все большие церковные праздники.
Прошло около двенадцати лет, я закончила учёбу в школе и поступила в педагогический институт, бывший учительский. В это время (начало 60-х) мы переехали в новое жильё. Институт выделил нам две комнаты в своём ведомственном доме на углу улицы Карла Маркса и Советского проспекта. Нашей соседкой оказалась Анна Аркадьевна. К тому времени она была на пенсии, жила очень одиноко, с бывшими сослуживцами не общалась. Её добрыми друзьями были только кошки. С соседями она держалась довольно строго, иногда ворчала, и они не стали навязывать ей свою дружбу. А жили в этом доме хорошие образованные люди: два преподавателя с семьями и вдова умершего недавно преподавателя со взрослым сыном – учителем. Каждая семья имела две смежные комнаты, двери которых выходил в длинный коридор, общей была и кухня в конце коридора. Уединиться в таком густонаселённом доме было трудно, но Анне Аркадьевне это удавалось.
Более тесное общение с ней у меня возникло, когда я училась в аспирантуре в Ленинграде и нередко приезжала навестить мать. Анна Аркадьевна стала приглашать меня в свою комнату, довольно голую и неуютную, и беседовать со мной. Видимо, ей захотелось всё-таки поговорить с кем-то и хоть немного излить печаль одинокой души. Почему выбор пал на меня, трудно сказать. Как-то она меня пригласила к себе в первый раз. Не зная с чего начать, сразу подарила мне старинную карту Мариинской системы. Я стала её рассматривать с интересом, так как бывала в детстве в тех местах ещё до строительства Волго-Балта и видела одряхлевшие узкие каналы и небольшие шлюзы. Мы ехали тогда с моими родственницами на старом пароходе «Менделеев» от Череповца до Конева, а там пересели на катер и прибыли в Шолу.
Видя мою заинтересованность, хозяйка начала с необычной для неё любовью в голосе рассказывать о тех местах и о маленьком городке Вытегре, где она жила в молодости. О себе она почти не говорила, однако о некоторых событиях её таинственной жизни я узнала. И тогда многое в её странном поведении стало понятным. Мне было очень жаль Анну Аркадьевну, её сломленную, как цветок в поле, молодую жизнь, которая когда-то была полна радости и смысла. Мне тогда было всего 23 года, я многого ещё не испытала, не огрубела от бед, и, видимо, поэтому её судьба так тронула меня и наполнила моё сердце жгучей печалью.
Постепенно по её недомолвкам я поняла, что Анна Аркадьевна в молодые годы пережила трагедию. Родилась она в Вытегре в семье служащего чиновника или даже в дворянской семье. Училась в гимназии, была образованной и отличалась красотой. Затем рано вышла замуж за хорошего человека. Кем он был по положению в обществе, она не рассказывала. Однако после революции его арестовали и расстреляли. Она, молодая вдова, одна воспитывала троих детей. Но пришла новая беда: дети один за другим умерли. Как и почему это произошло, она никогда не рассказывала. По её мнению, понять и разделить её горе я, молодая девушка, не могла. А пустословить она не привыкла. И вот после этой утраты она онемела, замкнулась и перестала испытывать и воспринимать добрые чувства. Никого любить она уже не смогла. И так всю оставшуюся жизнь. Страшно!
Однако нельзя говорить, что она относилась ко мне, как к чужой. Когда я вышла замуж, она подарила мне то, что ей было, может быть, дорого по прежней жизни: старинное полотенце из тонкого льняного полотна с кружевом, прозрачную тарелочку с красивым внутренним узором, искусно вылитую из стекла, и старинную гранёную рюмку. Всё это до сих пор я храню, как память об этой одинокой женщине, которая, видимо, хотела в старости ко мне прислониться. Однако я почувствовала это слишком поздно, когда стала сама пожилым человеком, а Анны Аркадьевны уже давно не было на этом свете.
После окончания аспирантуры я вышла замуж и уехала в Белоруссию, следом за нами туда же уехала и моя мать. Мы потеряли с Анной Аркадьевной связь.
Приехав к нам, мать рассказывала с огорчением, что в освободившиеся комнаты поселили семью дворника. Его жена и две девочки были добрыми, а он сам – груб, держится среди соседей, как начальник и всеми пытается командовать. Особенно он притесняет Анну Аркадьевну, бьёт и гоняет её кошек, одну даже покалечил. Они теперь боятся нос высунуть из комнаты. Зимой, когда каждый жилец должен чистить от снега отведённый ему участок тротуара около дома, Анна Аркадьевна, старая и больная, уже не смогла это делать. Он, чувствуя себя главным специалистом по очистке двора, жестоко ругал её и требовал невозможного. Соседи были возмущены его хамством, но ничего не могли с ним поделать. Тогда они, жалея старую женщину, собрали деньги и попросили его выполнить необходимую работу за плату. Он с важностью дал своё согласие.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: