Вячеслав Сорокин - Нескончаемая Лениниана. Сказки-малютки

Иллюстрация на обложке: автор А. Меринов, опубликовано в газете МК.

© Вячеслав Сорокин, 2021

© Общенациональная ассоциация молодых музыкантов, поэтов и прозаиков, 2021

Из всех характеристик, данных этому человеку и мне известных, самыми адекватными мне показались две: И. Бунина и В. Шендеровича.

Первая:

«Выродок, нравственный идиот от рождения, Ленин явил миру как раз в самый разгар своей деятельности нечто чудовищное, потрясающее; он разорил величайшую в мире страну и убил несколько миллионов человек – и все-таки мир уже настолько сошёл с ума, что среди бела дня спорят, благодетель он человечества или нет?» [1] И. Бунин. Миссия русской эмиграции. bunin.niv.ru/bunin/bio/missiya- emigracii.htm

Вторая:

«Ульяновский маньяк вычёркивал из жизни не людей, а целые сословия; он оперировал в расстрельном деле не фамилиями, а числительными…Он выпустил России кишки – и стоит себе по-прежнему на площадях её городов» [2] В. Шендерович. Публицистика. http://www.shender.ru/paper/text/?.file=46 .

История словно избрала Россию объектом для своих самых экстравагантных экспериментов. Труп Ленина посреди Красной площади и его бесчисленные статуи и изображения вполне вписываются в дух и характер исторического периода, который ныне переживает страна. От социалистических времён у всех осталось в памяти словосочетание самый человечный человек. Поначалу автор так и хотел озаглавить нижеследующее собрание текстов. Потом остановился на привычном: «Лениниана». Это собрание миниатюрных текстов о вожде плод многолетней (с перерывами) работы автора. Впервые часть текстов была опубликована в журнале «Континент» в 1978 году; позже последовали публикации в других печатных изданиях. Для данного издания б о льшая часть текстов была переработана, часть публикуется впервые.

Как-то компания большевиков отправилась в лес за брусникой. Вместе со всеми пошёл и Владимир Ильич. Брусники в то лето было видимо-невидимо! Большевики ходили по лесу и собирали её каждый в своё лукошко. Потом пришли в чей-то дом, выложили всё, у кого что было, на общий стол. Стали есть.

Брусника Владимира Ильича оказалась самая вкусная!

На день рождения Владимиру Ильичу подарили канарейку. Товарищи выбрали для него самую красивую и самую певучую канарейку. Увидев птичку, Ильич пришёл в негодование: «Выпустить канарейку сейчас же на волю!» Клетку открыли, но канарейка не улетала.

Она уже успела привыкнуть к Владимиру Ильичу.

Владимир Ильич делился с ближним даже тогда, когда ему самому не хватало. И сам делился, и других учил.

Однажды зимой, в январе месяце, он шёл на важное партийное собрание. Стоял трескучий мороз, а на Ильиче была только кепочка. Вдруг он увидел человека, который ел арбуз. Бедняга так и дрожал от холода: пальтишко на нём было дряхлое, а голова непокрыта.

– Вижу, товарищ, – сказал Ильич, – что у тебя нет шапки. Шапки нет и у меня, но есть кепка. Хочешь, поделюсь?

Человек обрадовался, и Владимир Ильич, достав из-за пазухи нож, отрезал себе большой ломоть арбуза. Приподняв кепку, он вежливо попрощался и пошёл дальше, с аппетитом кушая тот ломоть.

Так он поделился арбузом с совершенно незнакомым человеком.

Купил как-то Владимир Ильич жареную курицу, принёс домой и стал есть. Вдруг к нему в гости пришли дети из детского сада. Владимир Ильич накрыл курицу газетой и сделал вид, что читает в этой газете очень интересную статью. Дети посидели и ушли, а Владимир Ильич сначала хотел доесть курицу, но потом передумал и съел только половину.

А другую половину оставил себе на ужин.

Это сегодня, если вы не можете перейти через дорогу, найдутся добрые люди, которые вам помогут. А в царской России, как известно, перейти через дорогу было не так-то просто.

Однажды Владимир Ильич шёл по Невскому. Он уже прошёл почти весь Невский, как вдруг заметил одинокую фигурку старушки, которая явно желала перейти на другую сторону улицы, но боялась экипажей. Равнодушная толпа валила мимо, как будто её и не было.

Владимир Ильич бросился к старушке, ласково взял её под локоть и повёл на другую сторону улицы, делая свободной рукой знак экипажам, чтобы ехали медленнее. И хотя старушка изо всех сил упиралась и громко уверяла, что ей совсем не нужно на другую сторону улицы, Владимир Ильич всё-таки перевёл её. И уже только после этого пошёл по своим делам.

Вот таким он был всегда: уж если возьмётся за какое дело, обязательно доведёт его до конца!

Как-то на ярмарке Владимир Ильич выиграл тысячу рублей по лотерейному билету, купленному у калеки, которого ему стало жаль: у бедняги не было ни рук, ни ног. Компания ему прислала письменное уведомление о выигрыше с просьбой прийти и получить деньги.

Ильич пришёл в негодование:

– Как же я пойду получать такие большие деньги? – размахивал он перед лицом Надежды Константиновны уведомлением. – Ведь есть в нашей партии товарищи победнее меня! Товарищ Петров, товарищ Иванов и мало ли ещё кто. Не-ет, я не пойду!

Так и не пошёл! Послал Надежду Константиновну.

Нет для крестьянина большего несчастья, чем ежели корова не может растелиться. А для крестьянина-бедняка – тем более.

И вот у одного крестьянина-бедняка такое несчастье однажды приключилось. Крестьянин стал созывать родню. Пришли: деверь с зятем, сноха и свёкор. Свёкор как бывший ходок был лично знаком с Лениным. Он-то и подал совет отвезти корову на осмотр к Владимиру Ильичу.

И только корова услышала имя вождя, как тут же растелилась весьма симпатичного вида жеребёночком.

Была у крестьянина одна лошадь, а стало две.

Ильич, по словам его биографов, очень любил щупать простыни у Алексея Максимовича Горького. Придёт к нему, бывало, и первым дело хвать за простынь: не влажна ли? И уже только после этого поздоровается. И хотя простынь никогда не бывала влажна, да и не с чего ей было быть влажной, он никогда не забывал её пощупать.

Ведь он знал, как опасно было для Горького, страдавшего болезнью легких, спать на влажной простыни.

Уже в пятилетнем возрасте Ильич начал заступаться за рабочих. Он ходил от фабрики к фабрике и давал им ценные советы и указания, как отстаивать свои права. Домой приходил усталый, падал в кроватку и тут же засыпал мёртвым сном.

Рабочие были рады, что у них появился заступник. Они толпами ходили за ним: каждому хотелось взять его на руки, приласкать, рассказать о своей нужде, о притеснениях хозяина.