Оксана Кравченко - Жизнь Светланы Кульчицкой в столице. Первое знакомство

Конечно, найти его будет непросто, ибо столица велика. Но, может быть, наши столичные домочадцы что-нибудь знают о нем? Или знают его друзей и знакомых? Буду расспрашивать. А чтобы беседовать со столичными жителями, мне надо не выделяться из их среды. А то сейчас я выгляжу как провинциалка.

Я по дороге смотрела и выяснила, что в столице носят совсем другие платья! У них сзади шлейфик, на юбке – сборочки, а подол с кружевами. Очень мило, хотя иногда кажется неприличным, как будто нижнее белье выглядывает. А мое лучшее платье в полоску кажется здесь чудовищно устаревшим!

Значит, задача первая – как следует одеться!»

Необычное знакомство у меня состоялось. Я сидела в своей комнате и размышляла о платьях, когда вошел худощавый, аккуратно одетый молодой человек, вежливо поклонился и представился:

– Мое имя – Гвадьявата, я ментат Вашего отца, к Вашим услугам.

– Ментат? Что это? – переспросила я в некотором затруднении, – А, секретарь! Вы-то мне и нужны. Помогите мне купить платье.

Вспоминая этот курьез сейчас, когда я уже разобралась со значением слова «ментат» и с положением Гвадьяваты, я думаю, что главный аналитик Дома Кульчицких был необычайно близок к тому, чтобы либо рассмеяться, либо возмутиться. Но он не возмутился.

Выдержав паузу, он совершенно серьезно ответил:

– По Вашему запросу наиболее соответствующей будет помощь Вашей невестки г-жи Софьи.

– Невестки? – второй раз за несколько минут я почувствовала себя тупицей.

– Жены брата. Она проживает по адресу Кривоколенный переулок, дом 8.

Все мои далеко идущие планы длительных поисков брата и его семьи были одномоментно реализованы этим молодым человеком. Я даже засомневалась, не специально ли он сообщает мне эти сведения?

– Спасибо, – ответила я нейтрально.

За обедом наш управляющий представил мне других обитателей особняка – свою жену г-жу Владилену, а также своих детей – Ясю и Генриха, которые оказались моими ровесниками. Я обрадовалась. Яся – тихая русоволосая девушка очень мило покраснела. Ее брат, наоборот, слегка побледнел от волнения. Я, в свою очередь, представила своих телохранителей, трех братьев-горцев – Вахтанга, Михаила и Георгия из рода Кантария. Телохранителями я их называю для простоты. Там какие-то более сложные отношения, в которые меня не посвящают. При отъезде я подслушала их разговор с отцом. «Ну, удачи вам, езжайте», – сказал отец. Вахтанг, старший из трех братьев стукнул себя кулаком в широкую грудь: «Не сомневайтесь, господин, мы сбережем княжну». «Забудь слово „княжна“, – нахмурился батюшка, – я же предупреждал!» «Уже забыл,» – пообещал Вахтанг, и братья согласно кивнули, а я отложила этот разговор в своей памяти.

Следующая история послужила началом череды неприятностей, хотя я тогда об этом и не догадывалась. После обеда я попросила Ясеньку сопроводить меня в магазин готового платья. С нами отправился Георгий, было его дежурство. Маркелыч отвез нас в Пассаж.

Это оказался большой торговый двор. Фасад его в виде длинного двухэтажного здания открывался на чистую улицу. Узкие колонны несли на себе арки, украшенные кружевным орнаментом. Первый этаж отступал под колоннаду, давая прохожим укрыться от дождя, а второй нависал над улицей, и был облеплен вывесками магазинчиков, гостиниц, закусочных и кафе. Многие из магазинчиков первого этажа были сквозными, то есть можно было пройти здание насквозь, и оказаться в «черных» торговых рядах. Там разбивали палатки приезжие перекупщики и торговали прямо с телег. «Там обычно людно и тесно, и воруют, и обманывают, и обвешивают», как сказала Ясенька, когда я с любопытством наблюдала пеструю толпу через окно чайной.

Мы с Ясей прогуливались по чистой линии, предназначенной для солидной публики, успев уже посетить пяток магазинов и заказать подходящее платье, и обсуждали, хотим ли мы здесь отведать чаю с пирожными. Мне было любопытно попробовать. Яся убеждала, что кухня Кульчицких лучше, а здесь и отравиться недолго, как маменька говорит. Я позволила уговорить себя, и мы отправились дальше по улице, разглядывая витрины. Неожиданно дорогу нам заступил улыбающийся молодой господин с двумя букетами фиолетовых астриол.

Он держался уверенно, одет был довольно богато, но слегка небрежно. Впрочем, это его не портило. Длинные волосы, короткая шпага на боку и гербовый значок на небрежно накинутой куртке указывали на дворянское звание:

– Прелестные девушки, позвольте выразить восхищение вашей красотой, и подарить вам цветы, которые милы, но не милее вас!

Я заметила, что некая компания молодых людей с интересом наблюдает за разговором и даже отпускает комментарии.

– Мне нравятся цветы. Пожалуй, я приму Ваш подарок, – сказала я, принимая букетик, – Какая прелесть!

Ясенька отчаянно покраснела и даже убрала руки за спину. Молодой господин небрежным жестом отбросил второй букетик на мостовую и сосредоточил внимание на мне:

– Позвольте представиться, мое имя Леонид Оглы, для друзей можно просто Лео, – он продолжал улыбаться, но взгляд его рысьих глаз мне не понравился, слишком много самоуверенности было в нем.

– Мы не можем знакомиться на улице! Это неприлично! – горячо зашептала мне на ухо Яся. Я растерялась.

– Э… Мы не можем познакомиться, потому что Вас мне никто не представил, – выкрутилась я, – Пойдемте, Яся.

Но молодой господин не собирался отступать.

Он вперил взгляд в Георгия, хмуро маячившего за нашими спинами:

– Уважаемый, представьте меня дамам, – сказал, как приказал.

Надо отдать должное решительности г-на Лео. Любой из братьев Кантария в черном своем горском кафтане и лохматой шапке-папахе, да с широким кинжалом на поясе, выглядит достаточно внушительно, чтобы простой люд перед нами расступался. Георгий вопросительно поднял бровь, я отрицательно качнула головой. Георгий ответил вежливо, но хмуро:

– Простите, господин, но дамы не пожелали с Вами знакомиться. Позвольте пройти.

Все братья Кантария отличаются могучей статью, поэтому, когда Георгий двинулся вперед, шустрому г-ну Лео поневоле пришлось посторониться. Мы вернулись домой, и я забыла об этом инциденте. А зря.

На следующий день я помчалась туда, куда стремилась душа моя – в университетский городок. Совсем скоро должны были начаться занятия, и надо было мне определиться: пойти ли на экономический потому, что экономика – основа всего хозяйства, или на юридический потому, что жизнью нашей управляют законы, или на свободные искусства. Я надеялась на подсказку на месте. Мне казалось, что стоит мне увидеть университет воочию, как я сразу пойму, куда мне нужно. И одновременно я ужасно боялась. А вдруг меня не примут? Папа, конечно, высказался в том смысле, что он способен купить даже мужа для своей дочери, а не только место в университете. Но мне было стыдно так поступать. Это значило бы признать себя никчемной. Ну нет!