Александра Суслина - Трудный разговор

– Поговори с ним… попытайся хотя бы…

***

Жак думал о словах Пьера. Действие и истинное отношение. Как часто они не совпадают. А иногда даже противоречат друг другу. Жак вспомнил свои отношения с Натали . Со стороны, казалось бы, идиллия. Прочный брак, внимание, совместный отдых, семейные праздники, дорогие подарки, цветы на годовщину и прочее. Если судить по этим внешним признакам, Жак – лучший в мире любящий муж. Но на самом деле все не так. Совсем не так. Диаметрально противоположно. Любовью даже и не пахнет! Пахнет тошнотворно! От этого союза действительно пахнет тошнотворно, причем уже давно! А мы, вместо того чтобы выбросить эту гниющую падаль, храним ее, украшаем, тешим себя иллюзиями, что это кому-то надо, что раз столько сил потрачено, то надо сберечь любой ценой, а счастливым быть вовсе не обязательно. Жак вздохнул, закрыл глаза и прислонился к холодному стеклу.

А если с сыном все так же, только наоборот. Вдруг Пьер прав, и показное безразличие или нарочитая грубость сына – это просто злая маска, под которой скрывается какая-то обида на меня? Но на что он обижен? Что я сделал не так? Все, что я в жизни делал, было ради Эрика. Дать ему все, что он захочет. Чтобы учился, где захочет, чтобы жил безбедно, чтобы у него всегда был тыл, дом и покой. Что я сделал не так? Что? Где я прокололся?

***

Пьер молча вел машину. Ехать оставалось около часа по магистрали, а потом предстояло свернуть на дорогу помельче. Пьер хотел включить музыку, но не решился, ему показалось, что Жак заснул.

Пьер думал о Софи. Пропала. Она не забыла про мой день рождения! Она пропала…

Пьер вспомнил свой выпускной. Софи ему нравилась, но он не смел признаться в своих чувствах. Он был долговязый, неуклюжий и неловкий. Она же весь вечер жаловалась на своего очередного поклонника. Пьер утешал, как мог. Но все, на что его хватило, так это пообещать, что если она захочет, то он на ней женится. Она тогда рассмеялась и сказала: «Ага, третьим браком». Потом они много шутили на эту тему.

Когда Пьер развелся второй раз, на очередной день рождения он ей написал: «Ну вот, я готов к третьему браку, дело за тобой». Софи в ответ прислал смайлик. Пьеру показалось, что он был грустным. Насколько он знал, личная жизнь у Софи не складывалась. Хотя прямо он никогда не спрашивал. За эти годы его детская влюбленность прошла, но что-то в душе осталось.

В последнее время Пьер все чаще думал – вдруг Софи и есть его судьба? Это был бы красивый поворот в их истории. Но у нее роман с Жаком. Еще неделю назад я понятия не имел, что Жак вообще существует. А сейчас он в моей толстовке, и мы вдвоем едем за его счет в Страсбург, чтобы найти Софи. Жизнь полна удивительных сюрпризов.

Начался снег, и Пьер включил дворники.

– 11 —

Когда Жак и Пьер заселились в гостиницу, было уже темно. Снег усилился. Стало понятно, что сегодня поговорить уже ни с кем не получится.

Жак предложил поесть в ресторане гостиницы. Пьер, который был страшно голоден, но все еще испытывал неловкость из-за того, что путешествует за чужой счет, смутился, но согласился.

– Ты решил, откуда начнем? – спросил Пьер. – Леграны или Лурье?

– Я думаю, начнем с университета, – сказал Жак. – Попробую поговорить с сыном, пока он не уехал на выходные. Я созвонился с ним, пока ты был в душе.

– Рад это слышать!

– Не думаю, что это займет много времени, – добавил Жак. – А потом сразу поедем к Легранам. Согласен?

– Да.

Жак протянул Пьеру меню, давая понять, что тот может ни в чем себе не отказывать. Пьер благодарно кивнул.

***

– Расскажи мне о Софи. Какая она настоящая? – спросил Жак, когда ужин подошел к концу и официант принес коньяк и бурбон.

– Что именно? Мы же с ней во взрослом состоянии практически не общались. Я мало знаю о ее жизни.

– Тогда расскажи о детстве. Что угодно. Мне все интересно, – сказал Жак.

– Она была очень милая. И красивая. В школе. За ней все увивались. Но она не задавалась, дружила со всеми. В том числе и с непопулярными ребятами. Со мной, например.

Жак удивленно поднял брови.

– Ну что ты удивляешься. В школе я был неловким и крайне несимпатичным парнем.

– Зато сейчас…

– Сейчас да, – рассмеялся Пьер. – Но в школе Софи была единственной девочкой, кто со мной дружил. Я был в нее страшно влюблен. Тогда.

– Я так и понял, – улыбнулся Жак.

– Она училась средне. Такая приличная, правильная, без закидонов. Хорошо рисовала всегда. Поэтому пошла учиться на архитектора в академию. Мы практически и не виделись с тех пор. Несколько раз только пересекались у каких-то общих знакомых. Знаю, что работала в издательстве. До того где-то подрабатывала, иллюстрировала книжки. Чертила что-то для студентов. Вроде все. А ты что про нее знаешь?

– Немногим больше, – признался Жак. – Знаю про родителей. Знаю про работу, про прошлые неудачные романы. Про ремонт. Про собаку.

– Не так уж мало…

– Зато про друзей ничего не знаю. Не знаю, как она проводила свободное время. С кем встречалась? Может быть, у нее был кто-то реальный?

– Я думаю, она б такое рассказала.

– Про тебя же я не знал! – заметил Жак.

– Да про меня и знать было нечего. Так, приятель из школы.

– Может, ты и прав. А вдруг…

– Ты все ревнуешь?

– Страшно ревную, – кивнул Жак, допивая второй бокал коньяка. – Ведь по сути она мне ничего не должна была. Я ей ничего не обещал. Просто переписка. Если б она не пропала, я бы, может, никогда бы и не стал разводиться… Я даже встретиться с ней не решался. Трусил.

Пьер выразительно посмотрел на Жака. Хмель сделал свое дело, и Жак болтал без умолку.

– Если б Софи не пропала, Натали б, может, никогда бы и не узнала о ее существовании. И не было бы того разговора, скандала. И развода…

– Какой ты на самом деле… – разочарованно хмыкнул Пьер. – А я думал, ты благородный романтик. Ни черта подобного. Просто обычный стареющий женатый гад, который запудрил мозги девушке.

– Почему ты так говоришь? – Жака как будто окатили холодной водой. Хмель сразу сошел. Он никогда не думал о себе в таком ключе.

– Потому что так и есть. Ты сам признался. Только что. У тебя никогда б пороху не хватило от жены уйти. Это она тебя бросила. Так? – Пьер допил свой бурбон и со звуком поставил стакан на стол.

– Нет, не так! Это я решил, что хочу развестись. Не она! И скандал был не из-за Софи! Он был по другому поводу. Софи – просто стала спусковым крючком. Так что не надо! – воскликнул Жак и осознал, что лукавит. Неужели Пьер прав?

– Хорошо, если так, – кивнул Пьер, – а то мне страшно захотелось дать тебе по роже.

– Очень мило с твоей стороны, – покачал головой Жак.

– Обращайся! – устало сказал Пьер. – Пойдем спать, завтра трудный день.