Нина Ивашинникова - Чуть-чуть для счастья. Философские истории, сказки и рассказы о войне

– Что же вы ей прописали?

– Главное лекарство для лечения черствости – это испытания. Только трудностями и болезнями можно душу смягчить. Я это давно практикую.

Целитель открыл записную книжку, в которой столбцом были написаны имена пациентов.

– У Вас получается им помогать?

– Получается, но редко. Жесткие и бесчувственные души исцелить очень непросто.

– Вы знаете, доктор, у меня есть друг. Это мое Сердце. Оно всегда за меня переживает. Вот и теперь оно заболело вместе со мной.

– Сердце – это лучший друг, – ответил Доктор. – Его, милая моя, слушать и беречь надо. Сколько я видел на своем веку покалеченных сердец, которых погубили жестокие и бессердечные души – тебе не передать!..

С тех пор Душа стала беречь Сердце. Как только ее кто-нибудь глубоко и резко ранил, она старалась не показывать вида, все держала в себе. Ведь кроме него у Души не было близких друзей.

– Не молчи, допытывало ее Сердце. – Я же знаю, что ты переживаешь. Говори мне пожалуйста…

Шло время, летели годы и десятилетия. А они сейчас так быстро проносятся – как ветер над осенним полем. Женщина прожила полную разных событий жизнь. Были в ней любовь и радость материнства, безвозвратные потери и болезни. На взрослой Душе появились раны, но она все также оставалась чувственной, доброй и отзывчивой. Что поделать, раз она такой родилась?

Старое и больное Сердце стучало всё медленнее, иногда с перебоями, заставляя пожилую женщину волноваться и испытывать страх ухода.

– Душа моя, – простучало оно едва слышно. – Какую счастливую жизнь я прожило вместе с тобой. Спасибо тебе за эту дружбу.

– И я благодарна тебе, ведь с таким добрым Сердцем я даже в старости остаюсь молодой!

Унылым серым утром Сердце становилось. Душа, почувствовав это, вдруг увидела Свет. Свет шел от нее.

– Что ж, и мне пора, – вымолвила она.

Душа выдохнула, вышла и полетела ввысь, к облакам. Она летела к птицам. Через мгновенье, превратившись в белоснежную чайку, Душа встретилась со своей мечтой.

Я хочу поведать вам одну историю, которая произошла много лет назад. Тогда в размеренную жизнь двух влюбленных неожиданно и волнительно ворвался третий. Да, мой друг, у нашей героини их было двое, как в самом популярном романе о Любви. Её избранники были равны годами, каждый из них обладал теми качествами, которые заставляли её быть рядом и с тем и с другим почти одновременно. Один был статен и красив лицом, воспитан и образован, но очень беден и оттого безмерно скромен. Как он не старался дотянуться до золотых вершин благополучия, у него это не выходило. Так, скажу я вам, бывает очень часто… Другой, наоборот, вдобавок к внешней красоте и уму владел большими сбережениями, был мужествен и благороден. Женщина мучилась выбором, бессонными ночами сравнивая их красоту, величие положений и богатства. Никто из близких не знал о её планах. Свои признания она доверяла лишь потрепанному дневнику, который хранила в узком ящике старинного комода.

Однажды осенью, когда унылые пейзажи за окном старались всем видом подсказать ей правильный выбор, она накинула плащ и тайком убежала к Любимому. В морозном ноябре они встретились, доверив друг другу свои судьбы. Это были настоящие отношения двух бурных стихий – стихии Северных вод и Сибирского ветра. С ним она узнала Любовь и благополучие, о которых так долго мечтала, а он накидывал на ее плечи красивые одежды и проводил для нее дорогие приемы. Театры, балы, прогулки на речных катерах – она всем сердцем чувствовала его нежность и заботу. Он показал ей соборы, дворцы и каналы. Весной окрашивал майское ночное небо светлыми красками, соединяя вечерний закат с утренним рассветом. Летом, обнявшись на Поцелуевом мосту, они, будто в бездонном зеркале, рассматривали свои счастливые отражения в тёмной речной воде. Осенней порой он плел для ее волос разноцветные венки из опавших кленовых листьев, а зимними оттепелями он нежно шептал: «Я стараюсь согреть твое тело, ведь тот, другой, не мог дать тебе столько тепла в январе!» Жизнь шла своим чередом, текла размеренно и правильно. Общие друзья, семья, домашние дела, казалось, что счастливее женщины не сыскать. Но у нее вдруг родилась глубокая тоска о том, кто все годы ждал ее возвращения далеко, за тысячи километров дорог. Это не давало покоя, вносило щемящую грусть в видимую всем веселость и беспечность бытия. Прошли годы, но мысли о том бедном и когда-то родном человеке не оставляли ее, и в один дождливый серый вечер женщина сняла светские наряды, надела джинсы, куртку, кроссовки и умчалась к Любимому. Ненадолго, всего на несколько недель, но она должна была это сделать, чтобы почувствовать энергию когда-то дорогого человека. Он почувствовал, он примчался, крепко обнял ее и увез в самые безлюдные места, к своим истокам. Увез к водопадам, рекам, на горные перевалы и живописные ущелья. Там женщина познала настоящее счастье, от которого отказаться уже не было сил. Потом снова метания, скука, тоска по прекрасной жизни, по привычному окружению, по работе и друзьям… Снова возвращение, дороги, перелеты, объятия и обещания никогда не расставаться…

Банальная история, понятная, как сложение двух простых чисел. Вы скажете – так живут многие. Соглашусь. Но не каждый может отказаться от благополучия, достатка и вернуться к чистому скромному существованию. Так и живёт она в любви к двум великим магиям – могучему и богатому Санкт-Петербургу и скромному, но не менее красивому и любимому алтайскому городку Бийску, расставаясь, тоскуя, встречаясь и восхищаясь обоими.

Ты молчалив. И просто безумно красив. Так красив, что, боюсь, кроме меня в тебя влюблены многие. Я понимаю, ты слишком молод. Я хочу спросить, сколько же тебе лет, и в ответ лишь слышу твое теплое мужское дыхание. От него кружится голова. Семнадцать… Я боюсь переспросить, ведь я гораздо старше. Всего семнадцать. А мне… Моя поздняя любовь… Я как глупая влюбленная школьница, краснеющая при встрече взглядов, каждый день ищу встречи. Иногда оправдываюсь перед домашними, что допоздна задерживаюсь на работе. Они верят… Смешно… Иногда хочется ущипнуть себя и понять, что это происходит наяву. Я люблю… Просто, нежно, тая при каждом касании твоих ощутимых лишь мною волос. Нет, я не ревную. Я думаю и беседую с тобой по ночам. Мыслей так много, особенно в майские белые ночи! В моих видениях я обнимаю тебя, осторожно дотрагиваясь до каждого упругого мускула. Ты прекрасен! Прекрасен так же, как и твое имя, которое тебе дал когда-то отец. О, если бы я могла показать тебя всем и прокричать, не боясь осуждений: Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Но… Тебе семнадцать… И еще три века. Семнадцать. Мой любимый. Прекрасный. Навеки мой. Дитя Петра. Петербург…