Евгений Козлов - Целомудрие миролюбия. Книга третья. Миротворец

Пример Серафима Саровского показывает нам истинную веру христианскую, то, как должно нам поступать с обидчиками, нам нужно терпеть, смиряться, и прощать.

Любое воинство порождение дьявольское, оно есть единственный враг человечеству вкупе со всеми своими демонами. Нужно бороться с теми страстями, с тем гневом, который обильно насылает на нас дьявол, он враг человеку, потому творит из людей нападающих и защитников, дабы они едино погрязли во лжи, и поубивали друг друга. Любая война есть зло в грязи греха утонувшее. И со всей сердечной прямотой заявляю – я бескровно уничтожу воинство по всей земле. Предам забвению все войны и грешников, когда-либо участвовавших в тех бесчинствах, разрушу памятники оружию, распущу институт воинства, псевдо герои более не будут почитаемы народами, культура подвергнется тотальному усовершенствованию, дабы отныне всё греховное воинствующее признавалось беззаконным и срамным. Необходимо будет уничтожить всё оружие, которое когда-либо придумалось наущением сатанинским, теми чудовищами, которые ныне прославлены, ни больше, ни меньше, они именно чудовища, на руках коих миллионы погубленных жизней, они давно утонули в крови, и им не выплыть, не спастись, им не помочь. Но мы не возьмем в руки их гнусные изобретения ради убийств сотворенные, мы взглянем на своих неразумных предков и не станем поступать так, как они поступали, мы будем мудры. Всемирное разоружение – одна из моих жизненных целей. Тогда не станет нападающих, не нужны будут и защитники – подумал я и сказал себе – в этом есть некий обман, так как вчерашние защитники могут стать обидчиками, ибо они убийцы, раз взяли оружие в руки свои, всякий кто поступает так, уже убийца, не по делу, но по разумению. Все солдаты, участвовавшие в войнах, для меня они либо убийцы, либо пособники убийств, ибо любое участие в войне не обходится без убийства и насилия. Убийцам этим должно было раскаяться, но вместо этого они оправдывают себя победой. Победителей не судят – так они думают, но я иного мнения. Оным убийцам возводят памятники, их чествуют и прославляют, убийцам оным оказывают почет и уважение, и сколь непотребно сие, сколь чудовищно. Разумные люди тем и разумны, что покаялись в грехах своих, распознали в своей прошлой жизни тьму, отбросили мечи, копья переломали, они мудры покаянием, а не, потому что участвовали в военных компаниях, они мудры по причине отрицания сего безумия.

Я во всех людях вижу творенья Божьи, а не врагов. Но всякого кто возьмет в руки оружие, кто оденется в форму военную, назову насильником и безбожником. Ибо заповеди Спасителя отрицают воинство, запрещают всякое насилие и брань. Иисус Христос должен был стать последним убиенным человеком. Ибо Бог возвеличился и пребывал средь нас в теле человеческом, сносил все тяготы рода нашего, жертвенностью искупил грехи мира, но мир поделился на верных и неверных, одни продолжили убивать, насильничать и воевать, но другие вразумились и отвергли насилие, которое есть зло в любом обличье.

Добро должно быть без кулаков, добро тем и отличается от зла, что оно миролюбиво и суть добра – кротость. Робкое расположение духа способствует любви между людьми, в то время как дерзость и беспринципность ведет к оскудению взаимопонимания. Необходимо приобщать молодых людей к братолюбию, ограждая тех от всего дурного, от всего развратного и постыдного, от всякого насилия. Надеюсь, что в скором времени профессия военного, а значит убийцы и насильника, станет маловостребованной и непопулярной, ибо мне предстоит бескровно уничтожить все военные мануфактуры и институты, но прежде уничтожить оружие, всех видов и возможностей, тем самым я очищу мир от нечистоты и скверны. Я говорю о реализации сих реформаций от своего лица, потому что я один среди вас, но не одинок в мудрости. Я, прежде всего, получил откровение истины, прочитав Евангелие, нагорная проповедь Христа меня вразумила, и я с тех пор отказался от всякого насилия. Также я вдохновлен писаниями Льва Николаевича Толстого, этого истинного христианина и проповедника христианства. Но не смейте обвинять меня в подражательстве, ибо во мне всегда было миролюбие, которое раскрылось словами Божьими. Я пацифист, не отрицающий религию и веру в Бога, значит я христианин пацифист. Но, к сожалению многие из современных пацифистов видят мир как большой развлекательный парк, где всё позволено, окромя вреда ближнему. И так как многие пацифисты отвергают заповеди Божьи, то их нравственность весьма субъективна, да они противники насилия, но при этом сторонники разврата, и не знают что такое целомудрие, посему я не причисляю себя к подобным группировкам или субкультурам. Мне более по нраву единоличное достижение поставленной цели по изменению мирового порядка. Впрочем, слово – порядок, уместно употреблять в отношении моих взглядов, в иных же царит всеми ощутимый беспорядок, разброс морали, всюду ложные ценности, пустословное высокоумие, восхваление убийц, во всём этом безобразии стоит немедля разобраться.

Итак, церковь и светская власть оправдывают воинство, и тем самым они искажают заповеди Христовы, дабы не утратить паству, дабы не лишиться многочисленного числа верующих. Ведь если церковь, как ей и нужно поступить, признает воинство греховным, то одни люди послушают сей правду, другие отвернутся от правды. Впрочем, в том нет особой проблемы, ведь, по моему мнению, стать воином может только человек малограмотный и аморальный, либо обманутый, ибо тем самым он нарушает заповеди Божьи. Всякого кто когда-либо взял оружие в руки ради убийства можно с легкостью причислить к воинству дьявольскому, ибо дьявол страстно желает погубить человека и все воины ему в том рьяно помогают. Вот правда о воинстве, но церковь ослеплена златом и тщеславием, потому идет на поводу государства, ведь если духовенство прислушается к моим словам, то государственные мужи с тех пор начнут брезгливо относиться к церкви. Им более приглянется ислам, с его всегдашней воинственностью. Вспомним о том, что мусульманский пророк участвовал в двадцати семи войнах, имел многочисленных жен и наложниц, и сего грешника они называют святым. А теперь взглянем на Бога нашего Иисуса Христа, который девственен и кроток. Да Он выгнал торговцев из храма, но опрокинул не людей, но неживые предметы, столы и утварь, веревками разогнал только животных, которые слова не понимают, но никого из людей не ударил. Сравните их, и вы поймете, кто святой человек, а кто грешник. Вы можете и меня обвинить в том, что я воображаю себя пророком, либо святым, на что отвечу – я не изображаю, я подражаю Богу со всей своей индивидуальностью. Я не желаю, чтобы творенья Божьи убивали друг друга, поэтому я уничтожу ту языческую идеологию, которая к злодейству призывает и подталкивает, к нападению, или же к защите. Моя логика проста: если есть оружие, значит, оно когда-нибудь выстрелит, значит, его вовсе не должно быть.