Марианна Рейбо - Солнце в зените. Сборник рассказов

– Безумец!

Но парень явно чувствовал себя неплохо. Отряхнув с лица воду, он по-кошачьи потянулся, с удовольствием напрягая мышцы подтянутого, блестящего от стекающих капель тела. Затем он ловко забрался на невысокую скалу и уселся, свесив ноги над подлетающими к ступням волнами.

– Мальчишка! Идиот! – бурчала себе под нос Оксана, с раздражением растирая пальцами пастель по бумаге.

Но вскоре как-то сам собой альбом сунулся обратно в сумку, туда же легла шерстяная кофта и сарафан, и, оставшись в купальнике, Оксана решительным шагом направилась навстречу стихии.

«Не такие уж высокие волны. Раз другие плавают, я тоже справлюсь».

Но стоило ей войти в накатившую волну, та подхватила ее, безжалостно поволокла, и ударивший следующим вал закрутил, завертел ее, беспомощно барахтавшуюся, не давая ни выплыть, ни глотнуть воздуха. Оксана не понимала, где верх, где низ, мгновенно потеряла ориентацию в пространстве, и лишь дикий, животный страх заставлял ее отчаянно сопротивляться.

– Держитесь! Я иду!..

Уже теряя сознание, Оксана ощутила, как чьи-то руки обхватили ее и с силой повлекли в сторону берега. Когда она пришла в себя, то обнаружила, что лежит на камнях дикого пляжа, и ей в рот вдыхают воздух чьи-то влажные, соленые губы.

– Что вас понесло в воду?! Вы могли погибнуть!

Она увидела над собой встревоженный взгляд блестящих черных глаз, и они показались ей знакомыми… Где-то она уже видела это смуглое красивое лицо…

– Карпы по двести рублей, – прошептала она.

– Я тоже сразу тебя узнал, еще издалека… – Парень улыбнулся белоснежной улыбкой дикаря.

И Оксана выпала из времени.

Чтобы согреть, юноша растер ее полотенцем, укутал в шерстяную кофту и прямо на берегу развел костер. Так они и сидели, тесно прижавшись друг к другу, на пустынном диком пляже и не замечали, как море постепенно утихает, зарумянившись отблесками заката.

– Что ты так смотришь на меня?.. – шепотом спросила Оксана.

– Хочу запомнить цвет твоих глаз.

– Обычные серые глаза…

– Неправда, – прошептали его губы уже совсем близко от ее лица, пока она медленно, уступая ему, опускалась спиной на холодную гальку, – У тебя зеленые глаза. Как у русалки…

Ни с чем не сравним тот момент, когда в твоей жизни появляется новый мужчина, и ты начинаешь привыкать к его имени. Мысленно повторяешь его, раскладывая по слогам, пробуешь его на вкус и наконец начинаешь выдыхать его, чувствуя, как мягко оно ложится на твоё дыхание: «Во-ло-дя!..»

Она просыпалась посреди ночи, с нежностью всматриваясь в скрываемое темнотой спящее лицо юноши, и снова блаженно засыпала, каждый раз упуская момент, когда на рассвете он неслышно исчезал, чтобы отправиться с отцом в море на рыбную ловлю или на рынок. Целый день она загорала на пляже или гуляла по набережной, наслаждаясь морем, небом и солнцем в трепетном ожидании вечера. И когда он возвращался в ее домик, она бежала ему навстречу, завернутая в белое махровое полотенце – загорелая, в нимбе летящих по ветру волос. На фоне золотистого загара отчетливо выделялись светлые полоски нетронутой солнцем кожи, и когда она бросалась ему на шею, полотенце падало, обнажая белизну ее грудей, волнующе вздымавшихся в такт учащённым ударам сердца.

– Осторожнее, больно! – Оксана ойкнула, когда его губы закрыли розовый островок обгоревшей кожи на ее плече.

– А вот потому что нечего лениться и выходить на пляж в самый зной. Больше я не буду щадить тебя, соня, а стану будить на рассвете, чтобы ты шла купаться с утра пораньше, пока еще прохладно.

Она покачала головой.

– Я не ленюсь. Просто мне нравится заставать на берегу полуденный час, когда солнце достигает верхней точки и светит высоко-высоко в небе, скрадывая тени и играя бликами на воде. В это время на душе как-то особенно светло. Кажется, что море подмигивает тебе солнечными зайчиками, зазывая окунуться еще, еще…

Ничто в те дни не тревожило ее. Ни то, как быстро и безыскусно она отдалась ему, ни восьмилетняя разница в возрасте, ни пропасть между их мирами, и даже неминуемое расставание и возвращение в Москву казались тогда чем-то далеким и малозначимым. Оксана просто наслаждалась выпавшим на ее долю счастьем, не желала терять ни минуты, полной грудью вбирая естественную радость бытия. Она как будто заново, с детским удивлением открывала для себя цвета и запахи, вслушивалась в гармоничный цокот древесных цикад, влюблялась во вкус зрелых овощей и свежепойманной рыбы, которую Володя приносил с собой и жарил на мангале в маленьком саду возле ее домика, а потом кормил Оксану прямо из рук, вкладывая ей в рот самые лучшие кусочки.

Этот месяц казался Оксане бесконечным, время словно застыло, слившись в один удивительный, вновь и вновь повторяющийся день. И одновременно он был столь мимолетен, что, когда наступил момент уезжать, она просто не могла в это поверить. Рыдающую, задыхавшуюся от слез, Володя провожал ее на автобус, непрестанно обнимая и утешая поцелуями. Они вновь и вновь повторяли друг другу обещания звонить, писать и непременно встретиться как можно скорее.

Сидя в вечернем автобусе, везущем ее в симферопольский аэропорт, и глядя на свое отражение в оконном стекле, то вспыхивавшее, то гаснувшее из-за света мелькавших вдоль дороги фонарей, Оксана утирала льющиеся без остановки слезы и боялась даже на мгновение потерять стоявший перед глазами образ. Ни в тот момент, ни еще долго после она не решалась себе признаться в том, что твердо знала в глубине души. Ее юный таврический бог навсегда оставался там, в своей морской стихии. Отныне для нее он будет существовать лишь в памяти, представая в воображении прекрасным, светлым пятном, освещающим ее красоту и молодость. В этом не было трагедии, не было боли. Лишь тихая, светлая грусть даже спустя годы будет окутывать её сердце при воспоминании о нем. И, вспоминая, она еще не раз еле слышно выдохнет его имя: «Во-ло-дя!..».

– Послушай, Оксана… – Рука начальницы слегка коснулась Оксаниного плеча. – Ты делаешь сейчас огромную ошибку. Подумай только, как много дала тебе наша компания, какой бесценный опыт ты приобрела за это время. Думаю, уже через какие-нибудь год-два тебя может ждать повышение, а прибавку к зарплате мы можем обсудить прямо сейчас.

Оксана решительно мотнула головой.

– Нет. Я хорошо подумала и приняла решение.

Выражение лица начальницы, еще мгновение назад озабоченно-участливое, резко сменилось на привычное – возмущенное и пренебрежительное. Она вернулась за стол, резким движением подмахнула Оксанино заявление об уходе.

– Что ж, я предупреждала тебя не раз. Нужно не просто выполнять порученную работу, нужно научиться жить корпоративным духом, мотивировать себя к развитию. Если ты не вписываешься в наш поток, он тебя выбрасывает. И сейчас ты просто пасуешь перед трудностями, вместо того, чтобы преодолевать их и…