Данил Сазонтов - Провинция

Снег принял сталкера охотно, как мягкая перина. Застывшие от боли конечности нудно зудели, но это не мешало сознанию засыпать. Снег долбил его по затылку, и эти удары чувствовались даже сквозь натянутую поверх лыжной маски шапку, убаюкивая сталкера.

Кажется, Крапа ждал рай. Умирающих грешников ведь не забирают ангелы. А дьяволами белые фигуры, мягко поднявшие его из сугроба, просто быть не могли. Крап попытался что-то сказать, но губы и язык не слушались его. А после мир погас.

Очнулся сталкер на топчане у костра. В помещении с бетонными стенами, а вовсе не в райских садах. Кисти и стопы болели так, будто их сунули в огонь. Верхнюю одежду с него кто-то стянул, рядом с головой поставили термос. Со стоном Крап сел, схватился за гудящую голову.

– Проснулся? – спросил голос за его спиной.

Крап обернулся и увидел мужчину в советском армейском бушлате. В одной руке мужик держал алюминиевую кружку, а в другой – шапку-ушанку.

– Мы где? – хрипло выдавил Крап.

– В укрытии мы. Полдня назад тебя наши притащили. Ты кто такой вообще?

– Сталкер я… А «ваши» – кто?

– Наши – это зимние. А тебя я что-то не помню. Первый раз в Зоне что ли?

– Иди ты… Третий год хожу.

Мужик недоверчиво сощурился, а потом хлопнул себя по лбу.

– Так ты не зимний, наверное!

– То есть?

– Зимой в Зону ходишь или в остальное время?

– Первый раз зимой.

– Ну, так, значит, никакой ты не опытный, а новичок, и весь твой опыт – туфта. Зимой вам в Зоне нечего делать. Придет Промокашка, у него поспрашивай, он у нас тут самый вумный.

– А ты кто?

– А я Сова. Квартирмейстер, типа. Ты сам-то чего в Зоне сейчас забыл? Не сиделось на большой земле?

– Мне к ЧАЭС надо.

– Не дойдешь, – отрезал Сова. – Тебя Зона холодом убьет или заплутает. Как тогда. Знаешь, где тебя нашли?

– В поле. Со стороны Агропрома заходил.

– Как бы не так. Мы сейчас в котельной. А тебя нашли вон, двести метров от стен. Заплутал ведь, да?

– Мне казалось, я в поле чистом.

– Это Зона зимняя. Думал, небось, раз половина мутантов спит, а аномалии как на ладони, так ты до ЧАЭС дорвешься?

Крап замялся.

– Честно говоря, так и думал…

– Не все так просто. Что забыл-то там?

– Монолит. Нужно к Монолиту.

– Придурок…

Откуда-то со стороны входа донеслись тяжелые шаги, приглушенные голоса. Вернулась группа Промокашки. Сталкеры ввалились в жилое помещение, как группа бигфутов – высокие, мощные, усыпанные снегом, что-то невнятно ревущие.

– Эй, эй! А Минус где? – воскликнул Сова, едва сталкеры постягивали с лиц балаклавы.

– Все, Сова. Минус в минусе. В «жарку» прыгнул, – ответил, кажется, главарь.

– Сам?! – квартирмейстер хлопнул себя по коленям.

– Сам. У него от холода в голове помутилось, – сказал другой сталкер, веснушчатый рыжий парнишка. – Все только и ныл, что мерзнет, а как проталинку от «жарки» увидел, так сразу к ней. «Погреюсь», грит, аккуратно. Он, зараза, замыкающим шел, никто цапнуть не успел. Ну и все – сгорел.

– Да если б не он, мы бы не дошли, хоть согрел… – включился в разговор третий сталкер.

– Дело говоришь, Боря, – кивнул лидер, сбрасывая со спины тяжелый рюкзак.

– Надыбали хоть что-нибудь? – поинтересовался Сова.

– Ага. Ни шо, а сущи, так скать, цінністи! – подмигнул товарищу пожилой мужик с пышными усами.

– «Светляков» пара, «рыбка», «пузырей» три, ну и мелочь, «медузы», «цветки», – пояснил Промокашка, выгружая из рюкзака контейнеры.

– Куда дойти-то смогли? – спросил Сова.

– Недалеко. Дальше завода на Янтаре не заберешься. Излучение бьет. Минуса, походу, им и накрыло.

Крапа, кажется, игнорировали нарочно, и тогда он решил заявить о себе кашлем. Промокашка обернулся на спасенного через плечо.

– Ну, тетеря сонная, рассказывай парням, кто таков, откуда и зачем, – молвил лидер зимних сталкеров, возвращаясь к рюкзаку.

– Да что рассказывать? Крапом кличут. Сталкер, из опытных…

– Это в сезон, имеется ввиду, – вставил Сова.

– Да уж ясно, что в сезон, – кивнул Промокашка.

– Мне на ЧАЭС надо, – выпалил Крап.

Вот тогда-то мужики и притихли.

– Тебе, паря, мозги, наверное, отморозило, да? – снисходительно, как клинического дебила, спросил его сталкер, которого до этого назвали Борей.

– Та он ёкнутый, хлопцы! – воскликнул украинец, нервно дергая себя за ус.

– Тише! Подумаешь, первый раз мужик тут. Нет хода к ЧАЭС, Крап. Забудь. В Зоне зима – это тебе не на Большой земле. Тебя холодом убьет раньше, чем ты до Складов доползешь. В аномалию, положим, не влетишь, раз уж опыт, хоть и сезонный, есть, а вот Хладом накроет – будешь на одном месте топтаться, пока не помрешь. Нет, брат, бросай эту затею.

– Мне либо на ЧАЭС, либо в гроб. Я должен попробовать, – Крап сжал челюсти.

– Монолит ему нужен, – снова подал голос Сова.

– Для чего? – строго спросил Промокашка, разворачиваясь к новичку лицом.

Крап смотрел в пол, сжав губы.

– Отвечай, – приказал Промокашка.

– Рак у меня. Неоперабельный.

– Серьезно, – крякнул Боря.

– Вот что, Крап… У тебя деньги есть? – поинтересовался Промокашка, после полуминутной паузы.

– Есть.

– Тогда готовься платить. Будем тебя собирать к Монолиту.

Ветер утих, и снежинки замедлили свое падение, кружились плавно и грациозно, похожие на маленьких балерин. Крап и парни Промокашки стояли на холме, осматривали окрестности. Это была вторая вылазка новичка с тех пор, как сталкеры спасли его от смерти. Вылазка преследовала две цели: собрать артефакты и показать Крапу, что такое Зона зимой.

Теперь мужчина узнал, что холод в Зоне – самая опасная и самая огромная аномалия. Спасения от него не было. Мертвые когти стужи пронзали любую одежду, рано или поздно. Ничего не помогало. Сталкеры носили с собой сразу по несколько термосов каждый, и то хватало их ненадолго, точнее, недалеко. Выпили половину – дуй домой, то бишь, на базу. Спастись от холода было можно в зданиях: зашел, развел огонь и сиди, грейся… Только вот здания, не занятые постоянно, быстро захватывали твари. В зимний период большая часть мутантов впадала в спячку или вообще подыхали, во всяком случае, кровососов, псевдогигантов, снорков и прочих жертв экспериментов сталкеры не видели. Зато кабаны, плоти, собаки и псевдопсы никуда не девались, а наоборот, сбивались в крупные стаи и представляли вполне реальную угрозу немногочисленным бродягам. В прошлом году огромная свора псов терроризировала Кордон и сталкеры оттуда оказались вытесненными на блокпост, где вместе с военными отбивали атаку мутантов. Отбили успешно, а потом успешно же отправились в тюрьму. С тех пор сталкеры военным помогать не спешили. Были еще химеры, но те, в отличие от остальных активных мутантов, так и бродили в одиночку, причем по всей Зоне, иногда даже до Свалки добредали. Промокашка рассказал Крапу, что в прошлом году наблюдал сцену охоты стаи псевдособак на одинокую химеру. Из пятнадцати собак погибли шесть, но химеру-таки завалили и сожрали. А заодно и собратьев тоже – зима же, нельзя мясу пропадать. Про контролеров Крап тоже спрашивал, но лидер зимних сталкеров честно признался, что не знает, впадают ли псионики в спячку или нет. Часть бродяг, что забирались дальше Свалки, к пустому и вымершему «Ростку», рассказывали байки, мол, контролеры и изломы – как люди, закутываются в тряпье и ходят по сугробам, грустные и поникшие. И если увидишь вдалеке сутулую фигуру в рваной шинели или кособокой шапке-ушанке, то знай – это мутант. Впрочем, оговорился Промокашка, наслушавшись таких легенд, можно ненароком и своего подстрелить – того же Сову, например. Но мутанты, это так, отчасти ерунда, сказали новичку бывалые зимние сталкеры, куда страшнее – Хлад.