Алексей Улитин - Недетские игры текущего века

– Так ведь, баб Юль, ты сама сказала, что тот, кто донесёт, кем бы он не был, получит бонус в игре. А я чем хуже любого другого игрока? Или то была лишь замануха для дурачков? Если да, то может быть хотя бы не для меня?

– Ну, если ты мне расскажешь начистоту, как дело было, тебе бонус зачислят, не пройдёт и нескольких минут.

– Сейчас, сейчас, только с мыслями соберусь, – заискивающе пробормотал неизвестный мне Лёва, моментально ставший в моих глазах втрое отвратительней самой Инфлюрайтер.

Ну не люблю я говорящих фальцетом, а уж стукачей ненавидят все, кто сам к ним не относится. И если как-то можно понять (не оправдать, но понять!) того, кого запугали, то вот такого презирают, ибо он вдобавок ко всему, ещё и холуй!

Да-да, манера ведения разговора этим Львом будто бы вернула меня в детство, когда мой девяностолетний в те времена прадед, однажды показал мне совершенно раритетную даже для тех лет вещь – проигрыватель виниловых пластинок. И вот когда иголка коснулась дорожки одной из этих, пло… пли… а, пластики, голос из колонок затянул:

Ведь я – червяк в сравненье с ним,

В сравненье с ним,

В сравненье с ним,

Его сиятельством самим!

– Червяк ты, – бросил я про себя неизвестному гадёнышу. – Или вошь, на никакой не «Лев»!

А тот говорил и говорил, выдав на-гора множество всевозможных вещей, подмеченных им за день. Так я узнал, что помимо меня (я тоже закономерно угодил в его своеобразную сводку) и почти попавшегося на «месте преступления» малыша, есть ещё двое обративших на себя внимание соклановцев по одной игре. Что также есть ещё некий чудаковатый парень и девчонка, чересчур часто пристально смотревшая по сторонам. О последней «Червяк» обещал уже завтра всё разузнать по неким своим «каналам», из чего я сделал закономерный вывод о том, что и среди девчат не всё так ладно.

– Значит, он по игре на дерево залез? – спросила «ЮПИ» для уточнения ситуации.

– На ёлку-то? – сообразил неизвестный мне мужчина. – Вроде как да…

– Вот чтоб такого «вроде» больше не было, ёлку немедленно надо спилить! Сейчас же!

– Есть! – коротко отозвался мужчина, бросившийся было исполнять очередной приказ нашей нравомучительницы, как был вновь остановлен её.

– А ну, стой! И второе: на эту ночь я объявляю усиленный режим несения службы. Мало ли что…

Едва охранник, выбежав из коттеджа, скрылся в лесу, как Инфлюрайтер, сладко зевнув, отхлебнула чай и проговорила:

– Лёва, хотя ты и внук моей сестры, – с этими словами Инфлюрайтер подошла к окну. – Но при чужих людях я для тебя – Юлия Парисовна, и никак иначе, ясно?

Последнее, что донеслось до моих ушей перед тем, как она захлопнула окно, были заискивающие заверения в почтении от мелкого гаденыша:

– Да, да, конечно…

Ловить здесь мне было больше нечего, а вот основная задача на сегодня оставалась невыполненной. Потому, предварительно отряхнувшись, я тоже вошёл в лес, правда держал свой путь не напрямик к ограде, а наискосок, к реке.

Первые двадцать шагов я прошел вполне спокойно, но уже на двадцать пятом меня охватило беспокойство. На свою память я никогда не жаловался, и от того помнил, что это должно быть именно здесь.

Неужели всё зря? Неужели мои надежды тщетны? Вот же она, та самая сломавшаяся почти у самого корня сосна! Неужели… неужели кто-то, например, при перепрофилировании турбазы, нашёл путь к спасению намного раньше меня?

В полном раздражении я, не осознавая того, что делаю, метнулся было вправо, но уже на седьмом шаге моя нога зацепилась за что-то деревянное, и я упал, больно приложившись коленкой о старую сосновую шишку. Но боль прошла моментально, а вместо накативших было слёз, мои глаза сверкнули от радости. Я даже вновь зажал обеими ладонями свой рот, чтобы не выдать себя смехом.

Прямо передо мной стоял маленький пенёк (в детстве, как водится, деревья большие), а значит, позади меня лежит в перевернутом виде то, что я так страстно найти. Лодка.

ДЦО «Лагуна Север», Киселёв Иван – «Кир»

Увидев её здесь, лежавшую здесь, под слоем хвои, я возликовал. Средство моего спасения было найдено. В том, что оба весла находятся под ней, у меня не было и сомнений. Четыре года назад, в последнее лето жизни моего деда, он спрятал весла именно под её корпус.

Возбуждение было столь велико, что я схватился за борт лодки и… и ничего не произошло. Как оказалось, я не могу поднять её в одиночку.

– Ну же, ещё один раз, навались! – приказал я сам себе.

Бесполезно! Она даже не поддалась моим усилиям. Плохо, очень плохо! Я ведь раньше мог это сделать, хотя мне было намного меньше лет.

И тут я вспомнил, что вместе со мной лодку переворачивал и мой дед. К тому же я тогда увлекался с его подачи гиревым спортом, и в частности трапецией…

– Мышцы надо постоянно тренировать, – образ дедушки всплыл из глубин памяти. – Как и ум.

Я с сожалением посмотрел на свои ладони. Непорядок! Если свой интеллект я смог поддержать и в условиях ЦСР, перечитав все книги из библиотеки, то с постоянным физическим развитием была серьёзная загвоздка. Вакханалия (вроде так это называлось в толковом словаре) «обеспечения детской безопасности и создания дружелюбной среды» в виде целого свода распоряжений, убрала из нашего спортзала даже двухкилограммовые гантели и турники. Просто, «во избежание возможных негативных последствий и травм». Для перестраховки.

Вспомнив об этом, мерзкий червячок сомнений вновь пробудился, чтобы завести шарманку о том, что у меня ничего не выйдет, что даже в том случае, если я смогу столкнуть эту лодку в воду, то я не смогу справиться с её управлением, а значит – погибну. А потому, не лучше ли покорно согнуть спину и поступать как все? Ведь ещё два с лишним года я буду сыт, одет, обут, в тепле. Это – Судьба!

– Заткнись! – выплюнул я вслух своему собеседнику, вкрадчиво шептавшему мне откуда-то слева. – Рок, быть может, и есть, но так называемой Судьбы – нет и быть не может! Её силу противодействия можно и даже нужно преодолевать!

– Но ты же один! – возмутившись, по-змеиному зашипел червяк. – Ты лишь тоненький прутик, который может запросто сломать любой сильный порыв ветра.

– Сейчас? Возможно, но… – меня в тот миг посетила столь жизнеутверждающая мысль, что я встал на носочки, чтобы казаться своему невидимому визави хотя бы на пару сантиметров, но выше. – Но что ты скажешь, если я буду не один? Если нас будет много? Попробуй, сломай крепко связанный веник!

Мораль из старой, почти забытой ныне сказки, брошенная в сторону моего невидимого «доброжелателя», произвела на того воздействие, сравнимое с эффектом от разорвавшейся бомбы. Не знаю, было ли это в реальности, или то была лишь слуховая галлюцинация, но я услышал звериный вой, полный страха и боли.