Людмила Мороз - Танго в трамвае

– Я могу пригласить вас в ресторан? Сегодня? Моя богиня растерянно хлопает ресницами, не успевает сказать в ответ на предложение ни да, ни нет. За первым трамваем остановился второй. Нетерпеливый звон наполнил сонный скверик.

– Зря теряете время! Ну вот, придется писать объяснительную. Накрылась моя премия, а с ней новые туфельки! Все из-за этого дурацкого кофе! Ну что такое, день с самого утра не заладился, и если с утра не везет, так не везет! – Девушка попыталась вскочить, но я опередил, подхватив на руки. – Трепач! Ой! – Пискнула испуганным котенком. А я ощутил тяжесть, но не больше, чем простой мешок сахара. Даже не кубинский. Так, всего кило пятьдесят, возможно, чуть-чуть меньше. Конечно, понимаю, что для нескольких минут случайного знакомства веду себя слишком развязно, можно сказать, нахально.

В душе появилась невысказанная, неясная тревога. А вдруг моя богиня не свободная птичка, и замужем? И вдобавок к мужу куча сопливых ребятишек? Дети, ладно, детишек очень люблю. Но вот что делать с мужем? А, может муж – лишь плод моего испуганного воображения? А, потом разберусь с этой проблемой! – Отмахиваюсь от это мысли, как от надоевшей осенней мухи. – Муж, не особая проблема, не стена. Всегда можно отодвинуть в сторону. Было бы только желание. Быстрыми шагами, почти бегом, преодолеваю несколько метров, отделяющих нас от трамвая. Осторожно ставлю богиню на первую ступеньку. Сзади нарастает тревожный трезвон. Девушка, бледная до синевы под глазами, словно ужаленная, бросается в кабинку. Замечаю старуху, она неодобрительно косится в мою сторону. Уже открывает беззубый рот, чтобы сморозить очередную глупость. Но тут закрываются двери. Трамвай плавно трогается, плывет в сторону площади, по привычному маршруту номер два. За ним ползет громадной черепахой трамвай по первому маршруту. В кабинке сидит парень примерно моего возраста. Он злобно смотрит в мою сторону. Но мне не до него. Возвращаюсь к скамейке. Рядом, уткнувшись носками в кустик хризантем, сиротливо стоят босоножки.

Нет, все-таки это был не сон. Сажусь на холодное дерево скамейки. Вдыхаю горьковатые ароматы ранней осени. На плечо падает наполовину желтый листок, сорванный с березки резким порывом ветра. Холодный порыв дохнул легким морозом в лицо. «Что я здесь делаю?» – Внезапно удивляюсь, беру один босоножек. Тот, с оторванным наполовину каблуком. Было такое ощущения, что только что пробудился ото сна. А, может, это все еще сон? Нет, не похоже. Все слишком реалистично. Медленно верчу в пальцах, внимательно рассматриваю. Ничего такого примечательного. Босоножки, как босоножки. Обыкновенный, стандартный 37 размер. Типичный размер женский ножки. Но эта девушка, она просто настоящая Богиня! Богиня с глазами переспелой вишни. Мы с тобой встретимся, и не раз, не два, а много дней и ночей. И никому тебя не отдам! Но все-таки, если она замужем? Черт знает что! Ощущаю в душе легкое раздражение. Кофе так и не выпил. Подхожу к кофейному ларьку. Бросаю на прилавок червонец.

– Двойной экспрессо, пожалуйста!

– Сахара вам сколько положить? – Продавщица зевает, едва прикрыв ладошкой ротик. Видно, еще не совсем проснулась.

– Две ложки. Девушка кладет на блюдечко мелочь.

– Подождите немного. Через пару минут передо мной, на окошке, стоит пластиковый стаканчик. – Ваша сдача! -

– Оставьте себе на чай. Беру кофе, присаживаюсь на скамейку. Делаю глоток, улыбаюсь. То, что говорила бабка, уже почти забылось. Растворилось, точно грозовые облака на фоне чудной голубизны неба. Не ворчи, дружок, жизнь чертовски хороша! И сам я чертовски хорош! На погибель бабам и на зависть врагам. Вдыхаю полной грудью утренний воздух. Вот и солнышко! Воробьи чирикают. Жизнь продолжается.

Несколько листочков пролетело перед лицом. Один, самый маленький, неожиданно прилипает к щеке. Снимаю, задумчиво рассматриваю, а потом зачем-то рассеянно сую в карман. Осень. Огоньки трамвая давно исчезли за поворотом, растворились в темноте раннего рассвета. Богиня, ты меня убила одним взглядом, не сделав даже единого выстрела. Что со мной случилось? Не могу понять. Но кусочек льда в глубине сердца растопился, растаял. Словно его там не было. Стало намного легче дышать.

Над городом постепенно светлеет небо. На улицах появляется больше прохожих. Делаю еще пару кругов по скрипучему гравию дорожки городского сквера. Вдыхаю полной грудью аромат опавшей листвы и горьковатых хризантем городского сквера. Моя богиня, где ты сейчас? Теперь я знаю, какие чудесные твои глаза! Огромные, цвета перезрелой вишни в обрамлении черных, густых ресниц. И голос, такой сильный, грудной, бархатистый. Пора домой. Но, прежде перед тем, как уйти, забираю босоножки. Сегодня занесу в мастерскую, пусть починят. А, может, сам сделаю такую мелочь. Будет повод еще раз повидаться. Но как найти эту девушку? А, жизнь подскажет.

Поднимаюсь по широкой лестнице. Босоножки прячу в закутке, чтобы долго не объяснять, что да почему. Хорошо, что мамы здесь нет. Наверное, еще спит, досматривает сон. Отец, как ранняя пташка, что-то напевает в ванной. Увы, слуха нет, точно медведь в детстве не на одно, а на два уха наступил. Но все равно напевает старый шлягер тридцатилетней давности, что-то из репертуара Боярского, когда бреется. Это для него тоже самое, как для верующего утреннее чтение «Отче наш». Проскальзываю на кухню. Думаю, еще одна чашечка горячего кофе не помешает. Заходит отец. На коротких, с проседью, волосах, блестят мелкие капельки воды. Аромат одеколона, такой знакомый с детства, окутывает легким туманом. Отец проводит ладонью по волосам, садится напротив меня.

– Сынок, обратно на пробежку ходил?

– Да. Бегал в городском скверике. Нужно форму поддерживать.

– Думаю, что тебе хватит баклуши бить, пора за дело приниматься!

– А что ты можешь предложить? В воздухе зависла напряженная пауза. Отец нервно потеребил подбородок.

– Иди в банк. Поработаешь несколько месяцев простым клерком, или менеджером, как это по-новомодному.

– Хм…. все понятно,

– А еще тебе нужно жениться.

– Будем говорить прямо, И кого ты мне сейчас будешь навязывать?

– Ага, вот оно что. Почему сразу навязывать? Присмотрись к Марианне! Отличная партия. Сердце часто ухает, бьется в груди. Сглатываю вязкую слюну. О, что угодно, только не она! Память всколыхнулась, выплеснула тощую фигуру. Бледное, с легкой желтизной, лицо. Водянистые, тусклые, ничего не выражающие, глаза. Все время молчит, или заученно кивает. Точно цирковая лошадь. Бледная немощь! Нет, ей далеко до моей богини, полной жизни, силы и внутреннего света!

– Папа, Излагаю по порядку. Эта девушка меня не интересует.

– Так я и думал. Не понимаю, – сердито приподнимая брови. – И скажи на милость, почему же? Так в чем дело?