Алиса Истомина - Три комнаты. Сборник малой прозы

О боги, какие он читал наизусть стихи! А собственного сочинения складывал на ходу. Он стоял передо мной в белой майке и затянутых поясом штанах, босиком, уже в полночь, когда я была неимоверно пьяна его обаянием и вином. Его смоляная челка то и дело спадала на глаза, и он поправлял волосы взмахом головы. Я расположилась на кушетке, невзначай раздвинув ноги, наблюдая за его реакцией – он облизал губы и наклонился, все медленнее – он встал на колени и был очень близко, что мне казалось он вопьётся в меня губами. Он придвинулся ещё ближе, его голова обтерлась о мою юбку. И когда мы встретились глазами, он протянул мне бокал вина. Я неспешно взяла его в руки, слегка опешив. Аарон поднялся и сказал мне на ухо: «А я хоть и грешник, да без жажды не пью. Когда я, Господи благослови, начинаю, ее еще может и не быть, но потом она приходит сама, – я ее только опережаю, понятно? Я пью под будущую жажду. Вот почему я пью вечно. Вечная жизнь для меня в вине, вино – вот моя вечная жизнь». *

После этих слов я схватила его за шею, притянув к себе и опрокидывая на ковёр бокал. Его губы были пухлыми и мягкими. Какой сладкий мальчик… Он без промедления начал трогать мою грудь, смело, но в то же время нежно.

– Пойдём в спальню, – я взяла его за руку, прихватив на середине зала бутылку вина.

Он был сверху. Входил в меня он очень аккуратно и так осторожно, словно боялся поранить. Ник таким не был, после ласковой и слюнявой прелюдии он грубо овладевал мной, не давая отдышаться.

Аарон двигался медленно, дыша еле слышно. Член у него был больше, что меня радовало. Возможно, это повод развязаться с Ником навсегда. Я покусывала его шею и лизала уши. Спустя минут десять, когда я чуть было не заскучала, он перевернул меня на живот и начал так тарабанить, что я почти задохнулась. Я залила простыни насквозь! Повторяя это снова и снова, мои звуки становились только громче, я кричала, прижимая бёдрами его все плотнее, чтобы член входил до основания. И я почувствовала как он раздувается внутри меня и каменеет. Я взяла Аарона за руки и положила к себе на грудь, в этот момент он кончил и очень мило застонал. Эти мальчики начали стонать. Интересно, в каком году это началось. Мои университеты были полный отстой.

2

Утро неизбежно настигло моё незашторенное окно. Аарон спал на спине в полной отключке, накрыв голову подушкой. Прекрасное решение. На всякий случай я проверила дышит ли он, и обнаружила крепкий стояк. Где-то внутри меня задребезжало желание отсосать ему, но количество выпитого накануне, меня остановило.

Я сползла с постели и направилась в ванную. Как только я закончила с умывательными процедурами, едва успев нанести пудру, я услышала возню в прихожей. Вряд ли это Гретта, она слишком хорошо меня знает, чтобы приходить в такое время. Я накинула свой желтый стеганый халат и аккуратно через зал попыталась заглянуть в прихожую.

О боги, это был Поль.

– Доброго дня, дорогая сестра!

– Поль, какая неожиданность, – я подошла к нему и поцеловала в небритую щёку.

Окидывая взглядом зал, он сурово сказал: «Смотрю, у тебя как обычно, весело. Чего поднялась в такую рань?»

Не могу понять, почему он пришел именно сегодня, почему не вчера, не позавчера? Пока я тут сидела одна.

– Да ничего такого, так, выпила вина с одним знакомым, ты проходи, я приготовлю кофе.

– С удовольствием приму твоё приглашение.

Он снял верхнюю одежду и уверенно направился в сторону кухни. Я увидела в его руке бумажный пакет. Вряд ли он принёс мне денег, – подумала я и рассмеялась про себя.

Я поставила турку на горелку.

– Не найдётся ли у тебя сигареты?

– Найдётся, – он протянул мне изящную самокрутку.

– Спасибо, Поль, – я улыбнулась ему.

3

Вчера в бюро меня любезно попросили взять выходной. Обычно я отказываюсь, потому что в следующий день придётся брать двойной объем работы. Но Ларри, наш новенький, к слову, араб, заверил меня, что возьмёт на себя все поручения и сдаст их в срок. Ибо он тоже видит, что я неимоверно устал.

Я посчитал это прекрасным поводом заехать к Александре и посмотреть, чем она занимается и как, собственно, обстоят её дела. Мне нужно было внести оплату её апартаментов, за два месяца накопился долг, так как хозяйка находилась в путешествии в Италии.

По привычке я открыл глаза в пять утра, за окном еле светало, и я заставил себя поспать ещё.

По пути к Александре я зашёл в кондитерскую и взял ещё горячих круассанов с козьим сыром.

Я следовал городскими дворами, наблюдая как спешат на работу люди. Они были такими озадаченными и озабоченными, что, вдруг, я обрадовался, что сегодня не участвую в этой гонке. Потом мне стало стыдно от своих мыслей.

Сегодня будет пасмурный день, возможность отдохнуть от духоты. По крайней мере, я на это надеялся. Другие мои надежды были связаны с Александрой. Я бы хотел застать её в прекрасном расположении духа и свежую.

Расскажу немного о ней. Это дьявольская красавица, с нетривиальным умом и пребывающая в созвездии Альфа Центавра девяносто пять процентов времени своей жизни. Александра уверена в одном – эту жизнь можно прожить только вхлам.

Я хорошо помню тот момент, когда увидел в ней зрелость. Моё восприятие Александры всегда было сопряжено с нежностью, вернее, с того момента, когда умерли родители. Мне пришлось много работать, я чувствовал, что ей нужна моя поддержка и внимание. Но я и предположить не мог, что всё это выльется мне в её тотальное содержание, а ей – в абсолютное разгильдяйство. Она могла бы добиться в этой жизни абсолютно всего, чего только пожелала бы, но вдруг взросление привело её в совершенно иное русло.

Это было пару лет назад, когда Александра ещё работала в той никчемной газете, растрачивая свой талант на банальные артикли и обзоры. Стоял жаркий вечер, я слышал, как она поднимается по лестнице подъезда, уже подозревая, что она выпила – время было позднее. Она бросила на трюмо ключи и дзынькнула бутылкой.

– Поль, я хочу съехать на другую квартиру, – после этих слов она сделала глоток Муската.

Я продолжил сидеть в кресле, выдерживая паузу, думая, что она скажет что-то ещё. Она молчала.

– Тебя что-то беспокоит? – Не очень удачно начал я.

– Только давай без этого! – Пошатываясь, пригрозила мне пальцем Александра.

– Сашенька, дорогая, ты в праве поступать как желаешь, я просто хочу знать, могу ли я чем-то помочь. И все-таки, спустя столько лет, что мы живем вместе, я также имею право знать, с чем связано такое твое решение? – Я подошёл и положил руки ей на шею.

Она положила свои на мою в ответ и, глядя в глаза, сказала: «Поль, милый мой брат, ты самый лучший, самый заботливый, я благодарю тебя за всё. Но жить с тобой не видится мне возможным. Мне нужна свобода, иначе я не буду расти. Мне уже 29, понимаешь?»