Валерий Казаков - Саша. Маленькие повести

– Да вы не переживайте, – успокоила его Вера, – пистолет ваш в надежном месте… покоится.

– Как покоится? Где? – встрепенулся Павел, осознав, что они и правда может читать чужие мысли.

– В туалете. Вы его туда обронили ещё по утру, когда с похмелья маялись, не могли себе места найти. Неужели забили?

– Забыл. Честное слово, забыл.

– Вот вернётесь домой и найдете его, если пожелаете. А сейчас не переживаете зря. Отдыхайте. Ничего страшного не произошло.

И она уверенной походкой удалилась в боковую дверь, где, по всей видимости, располагалась спальная комната. Провожая её газами, Павел почувствовал себя женатым человеком. Эта женщина сейчас была нужна ему как воздух. Страшно было представить, что произошло бы, если бы они не встретились во время – он и она – эта удивительная женщина, способная всё понять без слов и во всем разобраться за несколько минут.

***

А в это самое время к Васе Рашпилю пришла Ольга Безмениха своего непутевого мужа искать. Вася, как только увидел её через окно, так сразу сердце у него предательски ёкнуло. Он решил, что Кольку менты повязали, вот и пришла баба к нему разобраться. Узнать, что да как. Колька у Васи всегда был первый товарищ. Признаться честно, когда Вася Ольгу увидел – он в чулане хотел спрятаться, за мучным ларем, там, где старые мешки навалены пыльной копной, но потом передумал. Ольга ведь баба ушлая, перед тем как уйти везде проверит.

Между тем Ольга зашла в дом, подозрительно огляделась, неласково поздоровалась с Васей и громко спросила прямо от порога:

– Мужика моего не видел, Вася? Если видел – сразу скажи… Он ведь три дня дома не ночует, вторую неделю пьет.

– Как не ночует? – сделав удивленные глаза, переспросил Вася. – Он только вчера от меня ушел, можно сказать, почти трезвый. Ну, дня два, может, он дома не был, но вчера-то точно – домой ушел. Я сам его провожал.

– Нету его дома, – отрезала Ольга и невесело посмотрела на Васю, как будто уже уличила его во лжи.

– Да как это? – снова повторил Василий.

– Нету, тебе говорю.

– Ушел, сам видел… Своими ногами ушел.

– А дома нет, – повторила Ольга.

– Почти трезвый был… Ну, слегка выпивши, но ушел, честное слово… Сам…

– Может его поискать? Человек ведь – не иголка, – нашла нужные слова Ольга, чтобы Василия расшевелить.

– Можно и поискать, только, что толку, если он домой ушел.

– Нет его дома, тебе говорят…

– Проблема, ядрена корень! Честное слово, проблема. Я его провожал. Он был в серой фуфайке… На спине заплата. Вот тут. – Вася показал на себе это место рукой, где заплата была.

– Я заплаты ему не садила, – отрезала Ольга. – Значит, он ещё и фуфайку новую прожег, паразит. Опять у кого-нибудь в кочегарке спал.

– Этого я не знаю.

– Может… его в хлеве поискать? – неожиданно предложила Ольга. – Я прошлый раз его у коровы нашла. Он спал возле неё, как телёнок. От коровы-то тепло…

– У меня в хлеве пусто, – парировал Вася.

– Но проверить надо, – стала настаивать неугомонная женщина.

В общем, через некоторое время Вася с Ольгой вышли во двор, проверили, нет ли Николая под крытым навесом, где свалено копной прошлогоднее сено, пустые железные бочки и деревянные ящики. При этом Ольга для чего-то заглянула в одну из бочек, потом в небольшую щель под сенями, и даже под лестницу, ведущую на чердак. Занятая поиском мужа, Ольга всякий раз так низко наклонялась, что ненароком показывала Васе свой необъятный зад в серых рейтузах. И хотя Васе было сейчас не до этого, он с тоской подумал о том, что останется Колькина баба лет на пять одна и не дождется его из тюрьмы – не вытерпит – смахнется с каким-нибудь заезжим шабашником.

После сарая Ольга решила проверить баню. Но в бане Николая тоже не оказалось. И в хлеве с прогнившим потолком его тоже не было, и в густом прошлогоднем репейнике за хлевами, где набросано отслужившее свой срок тряпье.

Больше негде было Николая искать. Вася это знал, но проклятая Безмениха не отступалась. Пристала: «Говори где мужик»? – и всё тут. «Ты должен знать… Не уйду, пока не скажешь». И тут Васю осенило: он вспомнил про Верку Голенищину. Давно шел слух, что она в таких вещах хорошо разбирается. Вася подозвал к себе Ольгу и без лишних слов предложил:

– Вот чего, дорогая моя, чем тут в щели-то заглядывать, да по хлевам шастать – ты лучше к Ивану Филипповичу сбегай, с его дочкой поговори. Я слышал, что его дочь в таких вещах разбирается отменно.

– Верка, что ли? – удивилась Ольга.

– Ну.

– Так ведь дура она.

– Дура – не дура, а способностями разными Бог её не обидел.

Ольга с недоверием посмотрела на Васю. Врет – не врет – не определить. Рожа каменная, но глаза, кажется, серьёзные. И решила довериться ему в последний раз. Отправилась к Голенищиным на всякий случай. А вдруг с мужиком, действительно, беда какая-нибудь приключилась. Каждая минута сейчас дорога, а она стоит тут да раздумывает. Нехорошо получается с её стороны.

От Верки Ольга вернулась запыхавшаяся и, ничего толком не объяснив, потащила Васю к недокопанному колодцу за его домом с северной стороны, где возвышалась какая-то странная конструкция из деревянных балок.

– Там он, пропойца-то мой, в колодце, – сообщила на ходу Рашпилю. – Ты веревку прихвати или лесенку. Доставать его будем… если живой.

– Да как он в колодец-то мог угодить? – засомневался Вася. – Колодец-то огорожен. И калитка там на запоре.

– Кто его знает, как. Это тебя надо спросить, что там неладно.

– Ну, дела!

Что самое удивительное, Николай, действительно оказался на дне недокопанного колодца. Ольга, как увидела его там неподвижно лежащего грязным калачиком на влажном глиняном дне, без шапки и кирзовых сапог – так сразу завыла, что есть мочи, запричитала:

– Ох ты миленький ты мой, ненаглядненький! Ох, куда же ты провалился-то! Ох, да как я буду жить-то без тебя!

Николай пробудился от истошного крика жены, открыл глаза, увидел над собой яркий квадрат чистого зимнего неба, а в этом квадрате две страшные физиономии – мужскую и женскую, которые нависали над ним из бездны. Увидел и перепугался до смерти.

– Где я? – вяло сказал он, когда немного пришел в себя и пошевелил рукой. Слава богу, рука была хотя и грязная, хотя и холодная, но двигалась, подчиняясь его воле. Значит это реальность, и страшные физиономии над ним – это тоже реальность.

– Эй, где вы там? – снова позвал он хриплым шепотом. Но Ольга не слышала его и не откликнулась. Кричала и кричала, что есть мочи о своей потере. То ли рада была, что отмучилась, наконец, то ли правда он ей так дорог. Даже жаль стало её немного. Вот ведь до чего довел бабу, балбес.

– Эй! Вытащите меня отсюда… Хватит уже голосить-то. Я тут весь замерз, – собравшись с духом, прокричал Николай.