Алексей Макаров - Сокровища

– А мне обидно, что он так говорит, – чуть ли не со слезами ответила ему Галя. – Хоть ты его заткни, – попросила она Юру, а потом, ещё крепче сжав плечо Бородина, жёстко продолжила: – Пошли, Вова, а то они без закуски тут вообще все пережрутся.

Бородин послушно встал из-за стола и последовал за гордо удалившейся Галей.

Но на кухне с Гали гордость и обиду смыло как волной.

Она, ласково посмотрев на Бородина, чуть ли не прокурлыкала:

– Сейчас, Вовочка, я тут достану из холодильничка огурчики да помидорчики, и мы с тобой это всё разложим по тарелочкам.

Она открыла дверь холодильника и резко наклонилась перед Бородиным, да так, что своим круглым задом чуть ли не впечаталась в его бёдра.

Это уже был перебор! Такого Бородин от хлебосольной хозяйки Гали не ожидал. От неожиданности он ошарашенно оглядывался по сторонам и не мог сдвинуться с места.

Галя, видимо, на такую его реакцию и рассчитывала.

Она распрямилась, повернулась к Бородину и, глядя пристально ему в глаза, налегла на него всей грудью.

Такого вот точно Бородин не ожидал. Его как гвоздями прибило к полу, и от неожиданного поворота событий он смотрел в подёрнутые поволокой Галины глаза.

А та, широко расставив руки с банками, ещё сильнее налегла на него грудью.

Как всё получилось, Бородин и не понял, но он впился в полураскрытые Галины губы. Она только этого и хотела, потому что всё сильнее и сильнее отвечала на его поцелуй.

Но тут Бородина облило как ушатом воды, и пелена Галиных чар как обвалилась с него.

«Ведь братья же в комнате!» – пронзила его молнией трезвая мысль.

– Галь! Ты чё? – он в недоумении отстранился от неё. – Братья, муж услышат же…

– Да никто не услышит, – томно шептали губы Гали. – Не уходи… О-о… – протянула она в истоме. – Не отпускай меня…

Но, несмотря на её просьбу, Бородин отстранился от неё. Хоть он и был выпивши, но не настолько же, чтобы расцеловываться тут на кухне. А вдруг кто из братьев или муж заглянет сюда! Ему ещё не хватало тут драки или каких-либо разборок. Нет! Сегодня был настолько замечательный день, что такого его окончания он не хотел. Поэтому, отстранив Галю на вытянутых руках, он прямо посмотрел ей в глаза.

– Давай не будем, Галь… – уже жёстче сказал он. – Ну, не сейчас, – уже с просьбой посмотрел он ей в глаза.

От его слов у Гали опали руки, она расслабилась и чуть ли не выпустила из рук банки, которые он едва успел подхватить, а потом, резко выдохнув, уже жёстко посмотрела на Бородина:

– А когда?

– Не знаю, – Бородин подыскивал подходящий ответ, но ничего путного на ум ему не приходило. – Может быть, на днях за городом встретимся?

– Ты что, смеёшься? – невесело усмехнулась она. – Где и когда? Я ведь работаю.

– А Лёшка собирался к какому-то Юре на дачу в выходные, – вспомнил Бородин ночной разговор с Лёшкой. – Если сможешь, то приезжай…

– Я подумаю, – уже безразлично ответила она и отвернулась к мойке помыть принесённые тарелки.

Бородин подошёл к ней и попытался приобнять за плечи. Но не тут-то было. Галя зло дёрнула плечом и тихо произнесла:

– А ты знаешь, что ко мне уже который месяц никто не прикасается? Что там про любовь и чувства говорить, просто не прикасаются… – она негромко всхлипнула.

– Как так? – не понял её Бородин.

– А вот так, – уже жёстко продолжала Галя, искоса глянув на Бородина. – Придёт со своего порта пьяный и всю ночь храпом заливается, а в комнату и войти невозможно, такая вонь оттуда идёт. Порой кажется, что убила бы сволочь, да дочь жаль. Ведь если меня посадят, то с кем она останется, солнышко моё?

– А где она сейчас? – Бородин погасил в себе прежнее возбуждение и заинтересовался рассказом Гали. – Чё её дома-то нет?

– А я её к маме отправила. В соседнем доме она живёт, – предугадала она вопрос Бородина. – Завтра утром придёт.

Галя уже справилась со своими чувствами, и принялась выкладывать из банок огурцы и помидоры, и как бы между делом предложила Бородину:

– А ты из холодильника достань винегрет и холодец.

Бородин открыл холодильник, где на нижней полке стояло несколько кастрюль. Вынув их и поставив на стол, он молча наблюдал, как Галя раскладывает их содержимое по тарелкам.

Закончив, она уже со смехом посмотрела на застывшего Бородина.

– Чего стоим, кого ждём? Кастрюли в холодильник, тарелки в руки, и пошли.

Бородин как будто очнулся и, автоматически выполнив Галино приказание, подхватил пару оставшихся тарелок, прошёл за Галей в комнату.

Отряд не заметил подоспевшего подкрепления и по-прежнему был занят яростным обсуждением очередной проблемы.

Бородин сел на своё место и, уже не обращая внимания на Галю, взял с середины стола одну из бутылок и, налив себе почти полный стакан, махом выпил его.

Через пару минут произошедшее как-то само собой растворилось, всё вокруг стало ярким и понятным, и он с радостью влился в беседу братьев о том, как надо правильно держать в руках лоток, чтобы правильно снимать пробы при промывке грунта на новых участках.

Спиртное вскорости было допито, и братья решили укладываться спать.

Такие ночёвки, вероятно, были не редки, потому что Галя быстро достала из ниши свёрнутые простыни с одеялами и подушками и расстелила их на диванах.

Бородин всё это видел через какую-то пелену, и только увидев готовое место для ночлега, плюхнулся плашмя на него.

Откуда-то издалека ему был слышен смех братьев, снимающих с него джинсы:

– Ну ты, Вован, и слабак!

А дальше была темнота, прерванная только ярким лучом солнца, бившим ему в глаз.

Это уже было утро. Во рту находилась пустыня Сахара, но вставать не хотелось, и Бородин, собрав откуда-то появившуюся слюну, смочил ей рот. Сквозь сон он слышал, как кто-то осторожно ходит по комнате, стараясь не разбудить его и ещё кого-то.

По громкому шёпоту он с трудом понял, что это на работу собираются братья, но вязкий сон поглотил его и он вновь проснулся только лишь от того, что кто-то осторожно прикоснулся к его плечу. С трудом открыв один глаз, он увидел над собой Галю.

Она, приложив палец к губам, осторожно прошептала:

– Вставать будешь?

Галя была в плаще и в каком-то лёгком платочке на голове, было видно, что она только что откуда-то вернулась.

Нестерпимо хотелось пить, и Бородин только слегка пошевелил головой в знак согласия. Такое движение отдалось в ней колокольным звоном, от которого он невольно опять опустил голову на подушку. Но не тут-то было, Галя вновь коснулась его плеча и поманила за собой ладошкой.

Делать было нечего, и Бородин, с трудом поднявшись, надел валяющиеся в стороне джинсы с рубашкой и побрёл на кухню.