Владимир Колганов - Западня для генерала

В деле подмосковных прокуроров, «крышевавших» подпольные казино, всё было иначе. Дело в том, что во время следствия один из подозреваемых указал на сына тогдашнего генпрокурора – якобы он был участником этой аферы. Если это так, тогда понятно, почему Генпрокуратура мешала проведению следствия, а обратиться с просьбой к главе Следственного комитета генпрокурор посчитал ниже своего достоинства. Кстати, повод для развала дела был – не хватало доказательной базы, поскольку незаконно нажитые капиталы не найдены, контакты прокуроров с владельцами казино не зафиксированы. Остались лишь свидетельские показания, да убеждение в том, что нелегальные казино не смогли бы так долго работать, не будь у них покровителей в полиции и в прокуратуре. Вот если бы провели оперативный эксперимент, проще говоря, устроили бы провокацию под запись… Только ведь к прокурору так просто не подкатишь с предложением, мол, дорогой товарищ, хочу открыть подпольное казино в Мытищах, так не согласился бы ты стать моей «крышей»? Да, работника прокуратуры на мякине не проведёшь, тут требуется время, чтобы наладить контакты и войти в доверие, а времени как раз и не хватает.

Вот и Егор с Балясниковым вряд ли могли бы рассчитывать на похвалу начальства за быстрое раскрытие преступлений, если бы полагались только на возможности, предоставляемые МВД. В трудных делах помогал «старший брат», ФСБ. В обязанности сотрудников управления «М», помимо выявления коррупционеров в правоохранительных органах, входило техническое обеспечение аналогичных операций, проводимых силами подразделения, которым руководил Викулов. Егор по-доброму завидовал их возможностям – тут и разнообразные устройства для «прослушки», и сверхминиатюрные видеокамеры. А уж когда возникала необходимость слежки за подозреваемым, без помощи «эмщиков» невозможно обойтись – хоть пять, хоть десять экипажей были готовы принять фигуранта в самых отдалённых районах Москвы. Ходили, впрочем, слухи, будто «эмщики» имели свой корыстный интерес, «крышуя» банки, которые занимались отмыванием нелегально нажитых денежных средств и выводом их за границу. Савелич предупреждал, что «эмщикам» нельзя доверять, мол, это может выйти Егору боком:

– Припомни, что произошло с зампредом Центробанка. Попытался прижать теневых банкиров и за это жизнью поплатился.

– И при чём тут ФСБ?

– А ты сам подумай, голова садовая. Если через такие банки прокачивают миллиарды, тут без солидной поддержки никак не обойтись. Да и соблазн велик, поэтому всегда найдутся люди, готовые продать честь мундира за солидный куш.

Однако желание поскорее усадить на скамью подсудимых очередного жулика пересиливало осторожность, да и чего бояться, если перед законом чист и к тому же имеешь такого покровителя? Ну а Савелича постарался успокоить:

– Я в их дела не лезу, мне своих проблем хватает. Вы же видите, что воровство среди чиновников буйным цветом расцветает, еле успеваем их ловить. Но чем больше ловим, тем больше новых проходимцев появляется. А у чекистов, у них свои задачи. С чего бы нам конфликтовать?

На самом деле, мысль о том, что коррупция среди штатских не может существовать без содействия людей в погонах, не давала Егору покоя. Что толку, если он будет жуликов ловить, а нечистые на руку чекисты будут сводить все его усилия на нет, плодя новых деловых и вороватых – с них можно взять солидную мзду за то, что имеют надёжную защиту от таких упёртых, несговорчивых, как он.

Однажды в приватной беседе Савелич упомянул фирму «Благо». Упомянул как бы между прочим, а начал разговор издалека:

– Я тут подумываю учредить благотворительный фонд. В последнее время это стало модно, а всё потому, что нажитым богатством делиться надобно. Кто знает, может, там примут во внимание, когда придёт и мой черёд? – и, усмехнувшись, указал на потолок. – Как ты к этому относишься?

– Да я не против, но от генеральской зарплаты много чего не отщипнёшь. И о безбедной старости надо позаботиться, а то ведь не успеешь оглянуться, как разжалуют в майоры и отправят участковым на Таймыр.

– Ну, до этого, надеюсь, не дойдёт. А вот присмотреться к некоторым фондам я бы посоветовал. Дело в том, что там, за бугром, они стали идеальной кормушкой для их учредителей. К примеру, фонд Клинтонов…

– Да, об этой афере я читал.

– Вот и дочь испанского монарха туда же вляпалась, и президент Кореи…

– Савелич, ты на что же намекаешь? Если копаться в благотворительных фондах РПЦ, так это без меня!

– Господи, Егор! Ну как ты мог подумать, что я способен поднять руку на святое? Да и намекать ни на что не собираюсь, – Савелич изобразил на лице притворный испуг, словно бы и впрямь пришлось защищаться от несправедливых обвинений. – Нет, всё гораздо проще. Я тут недавно узнал, что существует некий фонд, называется «Благо». Хотел воспользоваться их опытом, может быть, привлечь кого-то из сотрудников, а то ведь я в таких делах профан. Однако опасаюсь, как бы не нарваться мне на жуликов… Может, ты об этом фонде что-то знаешь?

Дел и без того было невпроворот, но, если Савелич просит, надо бы помочь. Оказалось, что фонд учредил Михаил Прокопьевич Идельсон. Теперь это значимая фигура, ворочает миллиардами, а в то время его фирма оказалась на грани разорения. Но как же ему удалось стать одним из самых богатых жителей России?

В том, что Идельсон стал миллиардером вовсе не благодаря таланту изобретателя или менеджера, не было ничего удивительного. Такие люди, как Билл Гейтс или Джефф Бэзос, рождаются далеко не каждый год, ну а если талантом не наделил Господь, приходится искать иные способы, чтобы сделать себе миллиардное состояние. Конечно, и тут нужна определённая сноровка, умение находить общий язык с людьми, заводить полезные знакомства. В школе этому не учат, но при надлежащем усердии можно таким искусством овладеть. Среди тех, кто ворочает ныне миллиардами, есть немало людей, жизнь которых является примером подобного «подвижничества». Однако Егор не стал бы копаться в этом грязном белье, если бы не крайняя нужда. А потому что начатое дело надо доводить до конца!

Прошло несколько недель после того, как Савелич рассказал о фонде «Благо», но Егор так и не смог найти ничего определённого. Последняя надежда – выйти на кого-то из тех нуворишей, что могут быть в курсе тёмных дел Михаила Идельсона. У них гораздо больше возможностей, чтобы получить компромат на конкурента, да и слухами Москва полнится, особенно, если кто-то из правительства готов поделиться информацией на взаимовыгодной основе. Но в том-то и дело, что ни к кому из них даже на пистолетный выстрел не подойдёшь – все из разряда неприкасаемых. Разве что появится возможность прижать, используя компрометирующие сведения, либо вызвать на откровенность каким-то иным способом.