Владимир Колганов - Иван Дыховичный. Формула жизни

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Мне не хотелось писать эту книгу по лекалам ЖЗЛ, когда вся жизнь человека сводится к перечислению памятных дат и встреч, успехов, неудач, покинутых жен или полученных наград и премий. Без этого тоже невозможно обойтись, но мой интерес в другом. Я прежде всего хотел понять, почему столь незаурядный человек жил и творил именно так, а не иначе. В чем-то, как мне кажется, я преуспел, в чем-то не удалось досконально разобраться. Герой этой книги в своих поступках и в своих высказываниях нередко был весьма противоречив, поэтому пришлось призвать на помощь все свое воображение, чтобы объяснить, хотя бы самому себе, причину резких изменений его взглядов и суждений. В силу этого написанный портрет кому-то может показаться не вполне реалистичным, излишне субъективным. На этот случай я заранее запасся оправданием:

«Я уж точно могу сказать, что я никогда бы не сделал ни одного замечания человеку, который по каким-то причинам решил меня изобразить. Если бы он оболгал каким-то образом или рассказал историю, которая якобы была на самом деле, а ее на самом деле не было, – это еще вопрос. И то если говорить по большому счету, если говорить совершенно откровенно, то это все не имеет никакого значения…»

Здесь фразу нашего героя я оборвал, потому что хочу сразу пояснить, что никаких историй не придумывал. Здесь только воспоминания о том времени, когда были мы знакомы, здесь отрывки из многочисленных интервью Ивана Владимировича Дыховичного, ставшие основой для моих пространных рассуждений о его мировоззрении, здесь впечатления о фильмах, которые он поставил.

Как, наверное, всякий человек его профессии, Иван Дыховичный был весьма словоохотлив. Он многое успел о своей жизни рассказать, мне даже не пришлось приставать с расспросами к его коллегам, детям и вдове. За это благодарю всех его интервьюеров.

И в заключение короткого вступления приведу слова Ивана Дыховичного, объясняющие мой выбор названия для этой книги:

«У каждого человека есть своя формула жизни. У меня это происходит так: я дохожу в развитии какого-то сюжета до успеха и в этот момент лечу в пропасть. Долго лечу, и в этот момент знаю, что все начинается сначала. Ради этого я сам заранее схожу с поезда. Мне все говорят: что ты делаешь, ты же мог сесть в купе. Но я сам схожу».

Самый «древний» из известных мне предков Ивана Дыховичного – это Иона (Иойна) Велькович Дыховичный, в начале прошлого века проживавший в Киеве на Большой Васильковской (ныне Красноармейской) улице. Большая Васильковская – улица довольно длинная, но дом Ионы Дыховичного располагался в той ее части, где жили люди состоятельные. Один из сыновей, Яков Ионович, работал зубным врачом и жил какое-то время вместе с отцом, а затем перебрался на Фундуклеевскую улицу (ныне улица Богдана Хмельницкого). Надо признать, фамилия у Дыховичных довольно редкая – что уж тут говорить, если даже в Одессе Дыховичных не было. Поэтому стоит упомянуть и проживавшую в те годы в Киеве Марию Кондратьевну Дыховичную. Возможно, Мария Кондратьевна, владелица дома на Малой Владимирской (ныне улица Олеся Гончара), была супругой Ионы Дыховичного, в ее доме обитала вся семья, а в квартире на Большой Васильковской располагался зубоврачебный кабинет. Однако в своих поздних интервью герой этой книги утверждал: «Мои дедушка и бабушка из Нежина». Там же Иван Владимирович вспоминал, что бабушка училась в Смольном, а дед преподавал в Московском университете, чему подтверждений я так и не нашел. Как бы то ни было, но версия, будто Ивана назвали так в честь прадеда, Ионы, кажется мне довольно привлекательной. Впрочем, я не настаиваю – из Нежина так из Нежина, тем более что в этой книге вы встретите еще немало разных мнений и взаимоисключающих суждений.

Другой сын Ионы Дыховичного, Абрам, учился в Москве, стал инженером-строителем и незадолго до революции работал заведующим технической конторой строительного отдела торгового дома «Шпис и Прен», который занимался торгово-посредническими операциями. Его жена, Анна Моисеевна, была зубным врачом. Примерно до 1930 года Абрам Ионович жил на Остоженке, в 1-м Ильинском (ныне 1-м Обыденском) переулке, а позже перебрался в бывший доходный дом братьев Грибовых по адресу Машков переулок, дом 1. В 30-х годах ради пропитания семьи работал сразу в нескольких местах – в Горной академии, НТУ ВСНХ СССР и даже во Всесоюзном арктическом институте, если в расшифровке аббревиатуры ВАИ я не ошибся.

В 1911 году в семье Абрама Дыховичного родился сын Владимир, а позже еще двое детей. Нина и Юрий по примеру отца стали инженерами-строителями и достигли немалых успехов в этой области. Кстати, журналист Алексей Венедиктов, один из основателей радио «Эхо Москвы», – внук Нины Абрамовны. Но наибольшую известность в масштабах всей страны приобрел Владимир Абрамович – драматург, писатель-юморист и еще поэт. Творческий дуэт Владимира Дыховичного и Мориса Слободского был очень популярен вплоть до начала 60-х годов. Приведу фрагмент из воспоминаний драматурга Самуила Алешина:

«Даже в нашей школе старшеклассник Володя Дыховичный устраивал для нас концерт, изображая джаз. Он лихо танцевал, напевая при этом сущую абракадабру, которую я тем не менее умудрился запомнить. А именно:

И восторг всеобщий! Не помню, каковы были успехи Дыховичного в школе, но позднее на поприще эстрады и театра его популярность, совместно с Морисом Слободским, была несомненной».

Могу подтвердить, что фамилии эти были на слуху, причем именно в тандеме – Дыховичный и Слободской. Впечатлений об их творчестве память, увы, не сохранила, остались только эти словно бы неразделимые, навечно соединенные временем фамилии. Однако помню, что водевили «Воскресенье в понедельник», «Гурий Львович Синичкин», «Друзья остаются друзьями», «Факир на час» пользовались большим успехом у тогдашних зрителей. Мало того, оказалось, что весьма популярный до сих пор фильм Гайдая был создан в немалой степени благодаря отцу Ивана Дыховичного:

«Фильм «Бриллиантовая рука», авторами которого в титрах значатся Слободской и Костюковский, был фактически снят по сценарию отца. Я сам отдал этот сценарий на «Мосфильм» после его смерти. Конечно, сценарий был доработан, но фамилия автора в титры не попала».