Евгений Вермут - СИМБИОЗ

Бар был очень популярен у местного населения от рабочих и интеллигенции до пропившихся бичей, слонявшихся без дела по улицам и сшибавших копейки на вино. Драк у себя Алик не допускал, поэтому обстановка всегда была спокойная и дружественная, иногда прерывавшаяся вскриками встретившихся друзей. Бар есть бар. Кому-то надо было подлечиться, кто-то просто жить не мог без пива. А для кого-то это место было неплохим прикрытием для употребления напитков покрепче. В те времена основным занятием милиции был отлов «тунеядцев, хулиганов и алкоголиков». В основном, лиц, употребляющих алкоголь в неположенном (общественном) месте. В народе ходила шутка: пол дня ищешь на вино, а потом пол дня – место, где выпить. Трудноватое было время для любителей выпить вне дома. В баре «У Алика» водка продавалась на разлив, но посетители предпочитали приносить своё. Хозяин понимал мужиков и смотрел на это дело сквозь пальцы. Главное, чтобы не ставили бутылки с водкой или вином на стол. Правильно делал. Бар слишком часто навещали «товарищи в милицейских погонах». За «несоблюдение» могли не только оштрафовать пьяниц, но и закрыть бар. Все это понимали и действовали крайне осторожно.

Мы с друзьями тоже были не без греха. Довольно часто мы пользовались баром, как прикрытием. Брали вино, по бокалу пива и пристраивались за стойкой подальше, но так, чтобы был обзор входа и улицы. Впрочем, Алик всегда знал, кто пришел выпить пива, а кто по другому делу. Он и сам присматривал за входящими и часто предупреждал своих постояльцев. Короче, пиво мы быстро выпивали, а в бокалы выливали принесенное вино. К слову, вино часто было под цвет пива, поэтому мы не опасались, что кто-то его вздумает проверить. Вот так мы и тянули это «пиво» по часу и больше. Курить там разрешалось, а лучшего и не надо было желать.

С той поры много пива утекло. Здание столовой много раз переделывалось, помещения сдавались в аренду. Кафе тоже перепрофилировалось. А на месте нашего любимого пивбара «У Алика» остался пустой пятачок…

Мое детство началось в 1957-м году, через двенадцать лет после Великой Победы. Счастливым ли оно было? Да. Хоть и жили поначалу в многосемейном бараке. Отопление – уголь, на кухне печь для готовки. Голодным я никогда не был, а потому никогда не думал о еде. Играл, себе, с самодельными игрушками или катался на карусели. У нас во дворе была настоящая карусель! Про войну я слышал, когда ее вспоминали взрослые, но что это такое, не знал. У меня были родители – мама и папа, который воевал. Я жил без забот…

– Мама, когда война кончится? Когда папа вернется?

– Скоро, дочка. Скоро, сынок. И папа наш вернется, и будет у нас все хорошо. Спи…

Они не были ветеранами. Они были еще детьми, когда началась война. Страшно подумать, но многим из них повезло, потому что они не попали в детские лагеря смерти. Не добрались до них палачи. Но и тем, кому посчастливилось жить на неоккупированной земле, было не до беспечных улыбок. Конечно, для них ничего не жалели мамы и бабушки, отдавая последнее. Дети постарше работали на заводах или на полях, собирая урожай. В блокадном Ленинграде они умирали от голода… Это дико, когда дети умирают от истощения.

Сегодня им снова несладко. Счастье, которое они обрели после войны, должно было стать вечным. Не стало. Многие из них снова вплотную приблизились к тем дням, когда приходится экономить каждую копейку на хлеб. Кто в этом виноват. Войны нет. Голода в стране тоже нет. В среднем. В среднем, мы все хорошо живем. Даже процветаем. Наша страна – пышная клумба, которой все восторгаются. Да, «цветы» красивые, но растут они на…

Начало девяностых. Да, эмоции в те годы зашкаливали. Нежелание прощаться со старой размеренной жизнью и неприятие новой порождали настоящие классовые конфликты. Скромные «новые русские» начинали осваивать частное предпринимательство. То есть, покупали какой-нибудь старый списанный ларек и открывали свое дело. Сколько я встречал их, пожженных то ли конкурентами, то ли завистниками, то ли рэкетирами.

В лесах, наверное, не было столько грибов в сезон, сколько расплодилось частных торговых ларьков и киосков (комков). Кто-то владел одним таким «предприятием», а у кого-то было целая сеть. Весь город, я сейчас говорю про Минск, был сплошным нагромождением частных торговых лавочек. Эти «грибницы» захватывали все пустыри, превращая их в кипящую массу ищущих, страждущих и жаждущих покупателей и зевак. Там можно было найти все, в отличие от магазинов. Люди иногда часами бродили от киоска к киоску, пытаясь найти что-то подешевле. Иногда это удавалось. Иногда! Цены там были дружные и держались друг за друга зубами.

Чем торговали? Сигаретами, спиртным, одеждой, часами… Перечислять долго, да и нет смысла. Особо можно рассказать о спиртном. Думаю, не мало отравилось людей паленой водкой и подозрительным спиртом. А какое только вино ни продавали. Явно своего приготовления, с наклейками далеко не типографского качества. В бутылках разных сортов и размеров, даже в трехлитровых банках. Это еще ничего, но, когда я увидел закатанное вино с фруктами, я понял, что видел все.

А как же магазины? В магазины ходили, в основном, только за повседневными продуктами: хлеб, молоко, колбаса, яйца.