Наталия Новохатская - Слеза Ночи

Майя Петровна бросилась на защиту питомцев от опасной заморской заразы и повела затяжную позиционную войну посредством заниженных оценок и доверительных разговоров по душам, где бедному Леве отказывалось буквально во всем, особенно в духовности. Апогеем незримой баталии стал громкий скандал, когда Льва обвинили в злостном хулиганстве на основании упавшей около него классной двери. В кабинете директора произошла душераздирающая сцена, в процессе которой папашка Левы, старый зубр внешней политики, к тому же пожилой сдержанный дядечка, не стерпел и заявил что… "Ваша образцовая школа сидит у меня в печенках, образцы такой педагогики я встречал только у Диккенса!"

В результате десятый класс Лева заканчивал в другой школе, но с прежними однокашниками связи не терял, в особенности с Люмой. Их роман завязался на гребне дверного скандала, когда Лева стал негласным героем школы. Люма училась в параллельном классе, у нее Мая Плита только вела литературу, поэтому особенно не проявлялась с духовными запросами, приберегала их для классного руководства. Тем не менее, прошлые заслуги мамы-Майи были неоспоримы, недаром тетка Ира ни разу не упомянула ее имени в редких разговорах о школе, как будто и не было ее совсем.

Утро последующего дня выдалось пронзительно-ярким и прохладным, ночью прошел дождь, и крупные капли кое-где блестели в ветвях деревьев. Ранние птички шумно гомонили на уровне окон высокого третьего этажа, звонко предвещая роскошный жаркий день. И вот в утреннюю пастораль как демон ворвался Лева.

Люма с теткой Ирой завтракали вдвоем на кухне (кстати, редкое явление), когда трелью залился дверной звонок, и вслед за ним в кухне возник Лев. Почти не поздоровавшись ни с кем, он обратился прямо к тетке Ире.

– Ирина Семеновна, я мало что готов, но даже перевыполнил план! Вот вам вся местная окрестность в двух масштабах, но это еще не все. Я усиленно подумал и понял, что Майя Петровна вполне доступна. Хотя она больше не сеет во мне разумное, доброе и вечное, но телефончик остался у мамы со времен последней жатвы. Самое трудное оказалось – его у мамы выцарапать! Она взяла с меня слово, что я не стану разыгрывать с Майей зверских телефонных шуток…

– Помолчи немного, совсем оглушил, – мрачно сказала тетка Ира вместо "спасибо". – Значит вот так, давай сюда бумаги и телефон, у меня тоже был, но искать его… С меня причитается, не забуду, впрочем, можешь прямо сейчас взять словарь, на который ты пялил глаза. Он еще папин, оксфордское издание.

– Помилуйте, Ирина Семеновна, я не имел в виду, – начал Лева, но было ясно, что словарь он возьмет с радостью.

– Бери, а то передумаю, – угрюмо заверила тетка Ира.

Надо сказать, что с молодыми своими опекунами она общалась всегда как бы через силу, преодолевая крайнее нежелание признавать их присутствие.

– Лева, хоть чаю выпьешь? – Люма наконец улучила минуту и вступила в разговор.

– Пейте чай, а я скажу, когда выходим, – ответила за Леву тетка Ира и удалилась с кухни, припадая на обе палки.

Пока сложные звуки ее передвижения медленно удалялись по коридору, Лева с Люмой успели обменяться новостями.

– Про Май-Петровну догадалась?

– Еще вчера, а ты когда?

– Эх, запоздал – сегодня утром! Мама телефон вчера не давала, а я как увидел утром в ее книжке "Майя Петровна Плита", "плиточной" рукой написанное, так и дошло. Мне, понимаешь ли, всегда казалось, что они обе стары, как мир, не представлял, что одна могла учиться у другой.

– А зачем ей Мая Плита, как ты думаешь?

– А это мы сейчас узнаем, побежали быстро…

– Наверное, шантажировать будет!

– А та ее застрелит из арбалета!

– А может, "она" – это и есть Плита?

– Вот был бы класс!

Всю эту ерунду сообщники произносили полушепотом, оказавшись в гостиной и прилаживая к подслушивающую аппаратуру. Ирина Семеновна тем временем добралась до своего телефона и с трудом и сбросами набирала какой-то номер.

– Доброе утро, могу я поговорить с Майей Петровной? – наконец проговорила тетка Ира слегка задушенным голосом.

– Да, это я, подождите минутку, сейчас выключу воду, – звонким девичьим колокольчиком отозвалась Майя Петровна.

– Извините за ранний звонок, с вами говорит мама Левы Маркина, он у вас учился, – представилась тетка Ира.

(Слушатели за стеной чуть не выпали из кресел, их удержали только провода.)

– Да, я вас слушаю, – сказала Майя Петровна, однако нежные колокольчики мгновенно отставила, теперь звучали сдержанные, хотя и дружелюбные ноты.

– Видите ли, Майя Петровна, – продолжала тетка Ира чужим голосом. – Лева собирается сегодня к вам зайти. И мне бы хотелось, чтобы ваша встреча не нанесла никому вреда.

– (А ни хрена себе, сказал я себе! – вполголоса сказал Лева. – Дает твоя тетушка по высшему классу!)

– Разумеется, я постараюсь, чтобы наш разговор пошел ему на пользу, я всегда хотела ему только добра, – быстро собралась Майя Петровна, но тетка Ира инкогнито вовсе не желала ездить с нею вместе на педагогическом коньке.

– Понимаете, ему рассказали о вас какую-то возмутительную историю, одна женщина, калека, и Левочка слишком болезненно это воспринял. Понимаете, у него возраст, крайности, – вдохновенно сочиняла тетка Ира.

– Ах, Боже, как это неприятно, но он должен понимать, что эта особа… Она не вполне… Она конечно, пострадала, но это совсем другой случай, вы же понимаете, – без прежней уверенности зачастила Майя Петровна. – И зачем Леве все это, он же умный мальчик, замечательно развитый.

– (Я и не знал, что она меня так ценила! – с поддельной горечью заметил Лева. – А тройка в году по литературе? А упавшая на мою голову дверь?)

– Мы тоже так считаем и не хотим развития этой истории, но, видите ли, тут замешаны другие интересы. Если бы вы смогли убедить его в том, что не было никакого злого умысла, – продолжала тетка Ира. – Эта женщина упоминала о доведении до самоубийства, но ведь ничего такого не было, не правда ли?

– Господи, да как она смеет меня винить! – вскричала Майя Петровна. – Не было никакого дела, она сама виновата больше всех, можете спросить кого угодно…

– А кого бы? – как-то заискивающе спросила тетка Ира. – Кто бы вместе с вами мог убедить Леву, что не было никакой драмы? Понимаете в его возрасте…

– Да, мы с вами друг друга понимаем, дети они, – начала Майя Петровна, но потом додумалась. – Знаете, не надо волноваться! Я сама поговорю с Левой, а потом тут неподалеку живет один очень умный человек, если я попрошу, он примет Леву и все ему подробно расскажет. Я могла бы поискать координаты, пусть Лева приходит.

– Извините, а кто это? – с сомнением спросила тетка Ира.