Татьяна Дегтярева - Верные спутники моей жизни

Нечасто можно встретить человека, внешняя красота которого так естественно, так гармонично соединялась бы с красотой внутренней и так отражалась, так светилась бы в его творчестве. И главное, ключевое слово, которым я обозначила бы всё, связанное с творчеством и личностью Владимира Карпова – это «гармония».

Не всякий, даже очень глубокий писатель может говорить со своим читателем так, чтобы это соответствовало уровню его творчества. Владимир Карпов это умел. Его слово завораживало. Впечатление усиливалось, думается, ещё и тем, что, достигнув самых больших высот в своей жизни, этот человек не «забронзовел», ни на йоту не зазнался, а, напротив, сохранил в себе главное – отзывчивую, горячую душу и открытость своему читателю. Он был ясен, прост и доступен доступностью умного, много повидавшего и мудрого человека. Такими же умными и ясными были и его книги. Одна из них – «Маршал Жуков, его соратники и противники в годы войны и мира».

Читать документальную литературу о войне, даже давно прошедшей, нелегко. Но вот передо мной книга Владимира Васильевича Карпова «Маршал Жуков, его соратники и противники в годы войны и мира», прочитав которую, ещё раз убедилась: хорошая, талантливая книга трудной не бывает. Для тех же, кому дорого всё то, что называется Россией, кто болеет загадкой ее тяжелейшей судьбы, книга не просто интересна, но и необходима.

«Тема книги, – пишет автор, – дела военные, выделенные из других тем и проблем XX века». За лаконичностью определения задачи – целая эпоха, эпоха, в которой живет его главный герой. Посудите сами: гражданская война, 20-е, 30-е годы, репрессии, дело Тухачевского, Халкин-Гол, секретные протоколы Сталина и Гитлера, война с Финляндией, пакт Молотова и Риббентропа, предвоенные годы, и, наконец, война, тяжелейшие ее этапы с 22-го июня по декабрь 1941 года. И за каждой страницей – масса фактов, которые нужно было ещё добыть, не единожды проверить и ввести в ткань произведения возможно лучшим образом. Это требует скрупулезной работы писателя – исследователя.

Как мне представляется, мастерство писателя-документалиста прежде всего в том, чтобы об известном факте рассказать по-своему, при этом убедительно и интересно. Казалось бы, сколько всего в последние годы было опубликовано о времени репрессий и о Сталине, (книг высочайшего эмоционального накала), после которых нас, кажется, нас уже ничем и не пронять. Но вот перед нами книга Владимира Карпова: ничего личностного, никаких эмоций, беспристрастные, часто суровые факты и четкий, очень взвешенный комментарий к ним. Но писательский талант, соединенный с талантом личности автора, захватывает и заставляет переживать – больно, остро, с замиранием сердца.

Многие факты психологически очень тяжелы, сознание иногда просто отказываться воспринимать их. Но после этого не отбрасываешь книгу в сторону, напротив, хочется читать ещё и ещё. Тяжесть впечатления от тяжелой конкретики уравновешивается высокой светлой энергетикой автора, его слов, за которыми сила правды. Это и есть талант личности.

Повествование отличает большая информационная насыщенность. Чего стоит только глава «Дело Тухачевского». О трагической судьбе Михаила Тухачевского известно достаточно много. Но в книге Владимира Карпова узнаешь и о том, какую роль в этом (и, надо думать, во всем том, что послужило уничтожению лучших военных кадров в нашей стране накануне страшной войны), сыграли немецкие спецслужбы.

Книга проливает свет на то многое в истории страны, что долгое время, по крайней мере, для людей неискушенных, представляло загадку. Например, почему, если сказать мягко, так не просты отношения России с народами Прибалтики, Польши. Книга Владимира Карпова раскрывает сложнейшие обстоятельства наших межгосударственных отношений с этими странами и многое помогает понять. Это тяжелое, горькое понимание, но оно необходимо для правдивого видения своей истории.

По-военному строг и лаконичен язык книги. Но за этим нельзя не ощутить очень ответственного, умного и доброго человека. Доброта, как и всякое сложное понятие, бывает разной. Доброта Владимира Карпова – это не желание быть добреньким, любой ценой пожалеть и оправдать своих героев, а каждый раз пропущенная через ум и сердце попытка, показав всю сложность, весь драматизм обстоятельств, в которых оказался человек, понять, почему он поступил так, а не иначе.

Вот перед нами история генерала Николая Скоблина. Узнав, сколь неблаговидную роль сыграл этот человек в фальсификации дела Михаила Тухачевского, ничего, кроме острого неприятия поначалу не испытываешь. Но дальше идет размышление автора над судьбой Николая Скоблина. Талантливый царский офицер, честью своей считавший служение Отечеству. После революции – белоэмигрант. Поняв бесперспективность белого движения, принимает сторону Советской России. И не просто принимает, а хочет, очень хочет быть по-настоящему полезным. Это приводит его в органы ОГПУ, а затем делает участником одного из самых подлейших процессов XX века.

Автор не обвиняет, не злопыхательствует. Он грустит и сожалеет, давая читателю возможность разобраться. А после этого – да не замахнется рука, да не сорвется осудное слово. Несомненно, что труд Владимира Карпова – это книга многих неофициальных реабилитаций. Одно из самых тяжелых испытаний, которое может выпасть человеку – стать незаслуженно оклеветанным. Нет, кажется, ничего проще оболгать человека, а вот оправдать оклеветанного ой как непросто. Особенно если человек этот, что называется, на виду. И если кому-то удается вернуть хотя бы одному оклеветанному честное имя – низкий ему за это поклон. Владимир Карпов реабилитирует целую группу крупных военных командиров. Это и Михаил Тухачевский… (гордость русской армии), это и генерал Кирилл Мерецков, это дважды герой Советского Союза летчик Яков Смушкевич, это и ряд видных военных руководителей, расстрелянных в запале бессилия и растерянности руководства страны летом 1941-го года.

Самая, пожалуй, «нашумевшая» фамилия в этом ряду – генерал Дмитрий Павлов. Это на его долю, на долю его армии выпал самый первый, самый страшный удар фашистских сил. И, пожалуй, ни на одно имя первого периода ВОВ не было обрушено столько гнева, сколько обвинений в предательстве, столько лжи и позора в последние дни его жизни, да и после смерти. Карпов не упоминает хулителей. Он рассказывает о профессиональном пути Дмитрия Павлова, о его редких военных способностях и талантах, о его жизни, которая вся – служение отечеству. Без натуги и ломания копий он убеждает в том, что в тот момент и в тех обстоятельствах поступить иначе, чем поступил Павлов, и нельзя было. Дорогого стоит это мужественное желание писателя разобраться в трудной правде произошедшего.