Наоми Эдкинс - Дом, в котором нас не будет

К окну я больше не подходила. Я села на край постели и просто стала смотреть на стекло, по которому не спеша стекали капли. Конечно, дождь мог скрыть мои слезы. В комнату все равно никто бы не зашел, поэтому можно было бы дать волю эмоциям, но я этого не сделала. Ничто на свете не заставит меня плакать. Я никогда не покажу этой жалкой черты себя. Я ни о чем не думала и даже не шевелилась. В таком положении я просидела долгое время, пока в мою голову не пришла эта несчастная мысль.

Я спустилась вниз. На кухне снова никого, кроме мамы, не было. Она выглядела еще хуже. По красным глазам можно было понять, что она снова плакала. Услышав мои шаги, она быстро вытерла слезы и попыталась сделать вид, что все нормально.

– Куда ты? – спросила она меня.

– Хочу погулять.

– Опять?

– Мам, мне надо погулять.

Мама понимающе кивнула и не спеша подошла к шкафу, где у нас хранились зимние, осенние и многие другие вещи. Она достала оттуда дождевой плащ мерзкого желтого цвета. Эту вещь я всегда ненавидела и практически никогда ее не надевала. Но сейчас, глядя на маму, я понимала, что не стоит ей перечить. Она помогла мне его надеть. Даже заботливо застегнула пуговицы дрожащими пальцами, будто сама я этого сделать не могла.

Я посмотрела на себя в зеркало. Этот плащ купили, когда мне было четырнадцать лет. Тогда он висел на мне, как старая растянутая кофта папы. Глядя на себя сейчас, я поняла, что ничего не изменилось. Единственное, что мне в нем нравилось, так это длина: он был чуть ниже колена, и это делало его менее отвратительным.

– Надень капюшон, Ванесса, на улице ужасная погода. И постарайся ни с кем не разговаривать.

На эту просьбу я ответила улыбкой, потому что ни с кем не разговаривать у меня получается лучше всего.

Некоторое время я просто стояла на крыльце, не желая идти мокнуть под моросящий дождь. Но вскоре мне это надоело. Я вышла на тротуар и обошла дом вокруг. И вышла на самую оживленную улицу города. Но, к счастью, сейчас на ней никого не было.

Прекрасное явление дождь. Оно заставляет людей скрываться в своих домах и выходить только в самые важные моменты. И снова, к счастью, сейчас у людей не было этих важных моментов. На самом деле я была удивлена тому, что на улице так пусто. То, что случилось, должно было поднять на уши весь город. Я думала, люди будут разбиваться на группы и искать пропажу, но этого не происходило. Вокруг словно исчезли все люди, оставив меня одну.

Около часа я бесцельно бродила по городу, сидела на мокрых скамейках, наблюдая, как мелкие капли создают большие лужи. Все это было до ужаса неинтересным, но на меня это действовало как успокоительное. Это можно назвать гармонией с природой, когда вы молча взаимодействуете и всем от этого легче. Я так взаимодействовала с природой до тех пор, пока не вымокла до нитки. Как назло, дождь только усиливался. Он разошелся слишком быстро: мгновение – и передо мной уже была непроглядная пелена. Несколько минут я просто сидела под дождем. Какая мне разница. Я могла бы бежать сломя голову домой и все равно промокнуть. Какой в этом смысл? На мне и так не было сухого места, уж лучше дальше мокнуть сидя. Ужасные плащи, которые должны защищать от дождя, совсем нас не защищают.

Дождь стал стихать. Как только я почувствовала, что капель стало меньше, я встала и пошла в сторону дома. Я пыталась идти быстрее, но отчего-то идти было тяжело. Да и к тому же, непонятно почему, я выбрала самую длинную дорогу. Иной раз я и сама не могла найти оправдания своим поступкам.

Я шла, опустив голову. С моего капюшона стекали капли уже почти прекратившегося дождя. Мокрые волосы липли к лицу, мне было холодно. Я чувствовала себя мерзко. Сейчас мне как никогда хотелось поскорее добраться до дома. Я подняла голову, чтобы посмотреть, сколько еще осталось, но увидела совсем не то, что хотела.

Эта была не моя улица. Черт знает как я вообще сюда попала. Я оглянулась по сторонам и с ужасом осознала, что это за место. За моей спиной стояла обитель ужаса – тот проклятый дом, возле которого я меньше всего хотела бы стоять. Разумнее всего было бы не оборачиваться на него и как можно быстрее идти дальше, но я обернулась. Он выглядел еще ужаснее, еще зловещее, чем в тот момент, когда я стояла здесь с тем странным человеком. И без того черные тучи рядом с ним казались еще черней, желтый цвет был еще отвратительней. С каждой секундой этот дом становился более жутким. Он словно приковал меня к себе, желая, чтобы я смотрела на него. Я испытывала чувство страха и злость. Почему я здесь? Как я сюда попала? Черт его знает, но я должна уйти отсюда как можно быстрее.

– Здравствуй, Ванесса, – прозвучал за моей спиной голос.

Я вздрогнула от неожиданности и неотступающего чувства страха. Сердце забилось чаще, дыхание усилилось. Я обернулась, чтобы узнать, кто ко мне обратился, и в этот же момент к прочему добавилось чувство еще большей злости.

Это был Стен Троксвуд. Он учился со мной в школе на два класса младше. Все вокруг считали его психопатом. Это и не удивительно: вся его семья состоит из психопатов. Он живет с родителями и двумя братьями-близнецами, которые старше его на несколько лет. К слову, конченые придурки. В городе они прославились своими зверскими издевательствами над животными, которых жестоко мучили, но не убивали, а подкидывали соседям. Они сажали мелких животных в бутылки и закрывали крышкой, а после сидели и наблюдали за тем, как несчастный зверек задыхается. Они находили шприцы и вкалывали в лягушек воздух или воду, пытаясь сделать так, чтобы они раздулись, но этого не происходило. Это были вещи, которые наблюдала лично я, когда видела близнецов за их занятиями. Но каждый раз старалась не задерживаться рядом с ними. А они даже не пытались прятаться. Но все эти мучения над животными были раньше, до рождения Стена. Когда в семье появился беззащитный человек, они переключились на него. Что они с ним делали, точно не знаю. Но, судя по слухам, жизнь у него была несладкой. Говорили, что близнецы часто приносили в его комнату мертвых животных. Сами они их не убивали, а где-то находили. Они поджигали брату волосы во сне и залепляли глаза скотчем так, что он не мог моргнуть. У них не было цели убить его, им нравилось, когда люди и иные живые существа испытывают мучения. За родителями не замечалось такого насилия. Об их матери вообще ничего не слышно, она никогда не выходит из дома в связи с агорафобией, а отец алкоголик. В общем, все это повлияло на бедного Стена, и сейчас никто не знает, что творится в его голове.

Помимо прочего, почти вся его семья выделялась внешне. Близнецы, Стен и их мама, миссис Троксвуд, были альбиносами. Белые волосы, белая кожа, даже губы были белыми. Будь кто-то другой альбиносом, я бы сочла это красивым, даже прекрасным. Но это семейство казалось еще более жутким.