Валерий Мит - Виртуальная гора. Сборник рассказов

Кто-то вообще считал его бесчувственным, как деревянный чурбан, безэмоциональным, не умеющим любить.

Ему это было немного обидно, ведь любить он умел – не совсем так, как большинство из нас и, не ожидая ответного чувства, но… он безумно любил женщину, на которую работал.

Она же его не любила…. Быть может, он ей немного нравился, но не более того. Она его просто использовала. Днём по работе, а по вечерам, время от времени, для своих любовных утех…. Естественно это его не устраивало, но он не умел отказывать людям, тем более, не мог отказать и ей…

И он терпел.

Терпел и скрывал свои чувства.

Просто жил и жил – молчаливый, прямолинейный, одинокий и в чём-то несчастный – много долгих лет, до тех самых пор, пока не подошла к концу его никчёмная жизнь.

И когда он состарился окончательно, люди, что окружали его, которым он помогал всю свою жизнь, просто от него отвернулись. Он перестал быть им полезен, и они без тени сожаления, взяли и выбросили его на помойку.

Всё-таки немного его жаль….

Хороший был письменный стол.

О первичности материи или сознания спорить глупо…

Представьте…

Идёте вы по улице, а поперёк дороги лежит человек без сознания.

Обычное дело.

Каждый человек изредка теряет своё сознание по тем или иным причинам, но никуда при этом не исчезает (кстати, нормальный факт, подтверждающий глупость такого спора) – он просто раздваивается на тело и сознание, зная прекрасно, что скоро соберётся опять, хотя в таком состоянии и не может знать ни черта. – Лежит себе и лежит, как бревно – несколько десятков килограмм бренной материи…

При этом, как мы помним, вы идёте по улице мимо него.

И вы, как добрый, отзывчивый человек, конечно же, постараетесь привести его в чувство – попробуете заставить это бессознательное бревно осознать себя…

И…

Он откроет глаза…

Посмотрит на вас удивлённо…

В его глазах появится осмысленность…, что в свою очередь, не сможет не вызвать радости у вас…

И именно в этот момент вы сразу поймёте, что нет никакой первичности или вторичности – всё существует и существовало всегда и одновременно – и материя и сознание… А при соединении этих понятий получилось уникальное существо – человек разумный – «хомо сапиенс», к которому без всякого сомнения относитесь и вы…

А человек, лежащий перед вами, ничего и не терял, а просто отпускал ненадолго своё сознание на перезагрузку… Возможно, к Творцу, который когда-то и создал всё по своему образу и подобию и одновременно. – Совместил несовместимые вещи – вдохнул душу в бесчувственное тело…, заставил его осознать себя…

А когда человек, валяющийся у ваших ног, начнёт шевелиться и попытается встать…, вы, конечно же, снова поможете ему…

А когда он поднимется, спросите:

– Как ты друг…!

И он ответит:

– Пошёл на хер!

Он просто шёл вперёд по улицам города, хотя прекрасно понимал, что идти, в общем-то, некуда. Накосячил он прилично. Он не хотел думать об этом, но факт оставался фактом – ни дома, ни где-то ещё его не ждали, а после того, как он потерял работу – не хотели видеть совсем.

Последнее собеседование, на котором он только что побывал, прошло так же, как и все предыдущие – на работу его не взяли. Он догадывался почему…. Понимал, что и в этом виноват сам …. Не понимал он другого – Как жить дальше?

И он просто шёл и шёл, не выбирая дороги, куда глядели глаза, не думая о том, что будет впереди, стараясь уйти как можно дальше. Он знал, что это не решит никаких проблем, возможно, добавит новых…, но и остаться уже просто не мог….

Вот если бы вернуть всё назад, начать сначала, думал он, повернуть время – большинство ошибок можно было бы избежать, многое сделать по-другому. – Да только так не бывает, и надеяться на это глупо, грустно заключил он.

Стал накрапывать дождь.

Он огляделся в поисках укрытия. Оказывается он почти вышел из города и оказался на пустынной его окраине, где раньше не был никогда. Справа чуть впереди виднелся заброшенный дом. Можно переждать дождик в нём, решил он, и устремился туда.

Дом оказался бывшим придорожным кафе, от которого остались только стены. Огромные от пола до потолка окна зияли мрачной пустотой. В них беспрепятственно залетал усиливающийся с каждой минутой ветер, поднимая с пола бывшего кафе мусор, копившийся там годами.

Так себе укрытие, но от дождя спасёт, подумал он и вошёл.

Отчасти он оказался прав. Крыша над головой у него появилась, но пыль, что гонял по помещению ветер, мешала толком открыть глаза. Он мгновенно покрылся этой пылью. Собрался выйти обратно на улицу, но там уже начиналась настоящая буря, и ливень стеной отрезал от него путь к отступлению. Ветер между тем усиливался. Косой дождь, подгоняемый ветром, свободно влетал в пустые окна кафе, перекрывая почти всё помещение, правда, прибивая немного к полу пыль.

И здесь жопа! – подумал он, стоя прижавшись к дальней от окон стене, с мокрыми до колен ногами, пытаясь спасти от дождя всё остальное. Вот всё и встало на свои места, рассуждал он, трогая свои волосы, ставшие от пыли, как солома, пытаясь стереть, но только ещё больше размазывая грязь по лицу. – Я уже выгляжу, как свинья. – Даже если выйти под дождь эту грязь так не смоешь, скорее, она просто покроет всё тело более равномерно. А когда я высохну – стану похож на настоящего бомжа. – Вполне закономерный итог моей жизни.

Так он и стоял, а буря за стенами кафе и не думала прекращаться. Наоборот, она только усилилась. На месте, где он стоял, стало оставаться бессмысленно. Он уже был мокрым почти до пояса и чувствовал, что очень скоро промокнет весь. Требовалось найти более надёжное укрытие.

Но где его тут найдёшь? – рассуждал он, видя только дверь, через которую вошёл, полуразрушенную стойку бара справа от себя и несколько навесных шкафов сразу за стойкой. – Спрятаться под стойкой? – Но он видел, что под ней уже скопилось достаточно воды, а сидеть в луже казалось немногим лучше.

И всё-таки, продолжал думать он, укрытие должно быть, в любом кафе есть подсобные помещения, и не бывает так, что из зала нет к ним никакого прохода. – А единственное место, понял он, которое я не вижу и, где такой проход может быть, есть только между навесными шкафами за стойкой бара.

Его догадка оказалась верна.

Между шкафами действительно оказалась дверь, но она была закрыта на навесной замок.

Опять облом! – подумал он, чувствуя, как в нём закипает злость. – Ну, уж нет! – решил он. – Эту дверь я открою всё равно.

Он внимательно осмотрел кафе.

У боковой стены он увидел штук двадцать кусков металлической трубы отопления, кем-то заботливо приготовленных, для сдачи в металлолом. Недолго думая метнулся к этой куче, выхватил из неё кусок трубы с метр длиной, быстро вернулся к двери и сорвал замок.