Ирина Мальцева - Лабиринты любви

– А он откуда родом?

– То ли Сухуми, то ли Батуми, я не помню. Какая разница? Мы же не собираемся там жить. Кстати, поздравь: я в интересном положении!

Что тут сказать? Алиска в своем репертуаре – еще марш Мендельсона не прозвучал, а она уже беременна.

– Не поторопилась?

– Ничего ты не понимаешь! Карен сам из многодетной семьи, для него дети – божье благословение. Он как узнал, меня на руках весь вечер носил. Знаешь, Кирка, может, я хоть теперь забуду о Виталике, о своей самой большой ошибке.

Ну и слава Богу, подумала Кира, собирая со стола бумаги. Она больше не услышит о «большой ошибке». С Виталием Шаловым им приходится нередко встречаться, и когда она на него смотрит, то в ушах звучит Алискин голос: «Моя самая большая ошибка». Однажды Шалов даже спросил её, отчего у неё при встрече с ним такое выражение лица? Кира, конечно, ушла от объяснения, не могла же она поведать ему, что для её подруги он стал «большой ошибкой»?

Алиска вышла замуж за Карена, благополучно родила черноглазую Каринку и на три года погрузилась в домашние хлопоты. Встречаться подругам было некогда, так, иногда, по телефону обменивались последними новостями.

– Ты замуж не собираешься? – привычно спрашивала Алиса. – Что ты заладила: дела да дела! У тебя просто талант какой-то не видеть мужчин. Сколько лет работаешь, общается преимущественно с начальниками, а судьбу все никак не устроишь! Учись у меня, уж я своего счастья не упущу. Знаешь, как Карен моих дочек любит? Обожает! А твои ребята без мужского пригляда. Кстати, как они?

– Нормально.

– А у меня с Нинкой проблема – та еще егоза. Боюсь я за неё! В голове не учеба, а парни. И в кого безголовая уродилась? Николай, помнится такой уравновешенный, серьезный был.

Действительно, усмехнулась про себя Кира, чьи гены у Ниночки?

– Так хочется на работу, – вдруг вздыхает подруга. – Засиделась я дома, как считаешь? Дети – муж, муж – дети…А мы ведь с тобой девушки еще молодые, перспективные! Я тут подумала, а не перейти ли мне на работу в другую фирму?

– В какую?

– Ну не знаю, может, в «Трансниж»? Ты не в курсе, Виталик женился или все еще страдает по мне?

– Страдает?

– Ну да! А ты думаешь, почему он до сих пор не женат?

– И почему же?

– Меня забыть не может!

Что тут ответить? Подруга живет в уверенности, что все мужчины только о ней и думают! Хотя чему тут удивляться. Даже на четвертом десятке Алиска сто очков вперед даст любой киношной красотке. Она может такое лицо состряпать, что до сих пор её в общественных местах не иначе, как девушка, не называют.

А ведь я завидую подруге, вдруг подловила себя Кира. Но тут же отвергла предположение: да нет, нисколько! Это мне можно позавидовать: дом, сыновья, успешная карьера. Вот только… с каждым годом все сильнее любви хочется и человека рядом надежного, понимающего. Да где ж его взять? Свадебный поезд так и не остановился на её станции, просвистел мимо.

Иногда Кира фантазировала, какого мужчину ей хотелось бы видеть рядом. Образ получался размытым, неконкретным. Только в последнее время что-то стало прорисовываться. Например, ежик темно-русых волос, широкие прямые брови, чуть выдвинутый вперед подбородок.

Совсем как у Шалова. У «Алискиной ошибки». Последнее время Шалов предпочитает иметь дело только с их юридической конторой, поэтому Кире приходится часто видеться с директором «Транснижа», и каждый раз она открывает в нем все новые качества, так редко встречающиеся у знакомых ей мужчин.

– Ты опять в отпуск с ребятами? – в трубку слышно, как Алиска что-то жует. – Опять в поход или на байдарках? Ты можешь хоть раз позволить себе съездить в хороший санаторий или дом отдыха, прочувствовать все прелести курортной жизни?

– А Ромка со Стасом?

– Пусть в спортлагерь едут.

– Нет, я так не могу. Я скучать буду. И вообще, зачем мне, совершенно здоровой бабе, в санаторий?

– С ума сойти! В санаторий не лечиться ездят, а…

– Знаю, знаю, ты мне уже объясняла. Но это не для меня.

– Ты не исправима, подруга. С таким гонором так и останешься в девках. Твои пацаны обзаведутся семьями и станут тебе внучат подкидывать. А ты знаешь, какое самое главное предназначение женщины?

– Ну и какое же?

– Быть женщиной! Понимаешь, женщиной! Не мамой, не бабушкой, а любимой и любящей женщиной.

– Вот как ты, – стала заводиться Кира. – Ты любишь – тебя любят, ты разлюбила – тебя разлюбили. И так сто раз.

– Ну и что? Зато будет что в старости вспомнить. Я вообще удивляюсь, как ты Ромку родила, как только Вадим смог тебя уговорить?

– Хватит! Нашла, что вспомнить. Ни в какой санаторий я не поеду, работы полно.

– Врешь! Летом у юристов затишье. Кого хочешь обмануть?

Алиска бросила трубку.

Но Кира в общем-то не врала, она действительно набрала работы. К тому же «Трансниж» собирается расширяться, открывать филиалы, и Шалов предложил ей взять на себя всю юридическую волокиту. Не может же она отказать постоянному и такому выгодному клиенту? А санаторий…Санаторий подождет. Вот состарится она, обзаведется хроническими недугами, тогда и отправится лечиться. А пока работать, работать и работать. Кстати, мальчишек и впрямь надо в спортлагерь отправить. В этом Алиска права.

Начало осени принесло неожиданное повышение Киры в должности и…развод Алисы с Кареном.

– Ну, сколько можно! – кричала в трубку Кира, узнав об этом. – Ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь? Подумала о дочерях? Им каково? Жить в ожидании, что мать опять приведет в дом чужого мужика, которого нужно называть папой?

– Ты ничего не понимаешь! – кричит в ответ Алиска. – Я не могу жить с человеком, который меня не уважает! Я только тем и занималась, что встречала, кормила и обстирывала его многочисленных родственников. Бабушки, тети, братья, сестры! Я превратилась в прислугу у собственного мужа! И он, между прочим, всю эту работу по обслуживанию родни считает чисто женской. Он хоть раз помог мне? Не-е-е-ет!

– А зачем нужно было рожать? Если на то пошло, то встречайся на стороне, но не торопись в загс, а тем более в роддом.

– Я порядочная женщина и не позволяю себе…

– Это ты без мужа не позволяешь, а со штампом в паспорте очень даже позволяешь!

– Да-а-а, я считала тебя подругой, а ты! Спасибо за сочувствие, спасибо за такое мнение обо мне, – на том конце провода послышались всхлипывания, грозящие перейти в бурные рыдания.

– Алис, подожди, не кипятись, – пошла на попятную Кира. – Давай обсудим. Не бросай трубку!

Но все бесполезно. Алиса заливается слезами, слышно, как старшая Нина пытается её успокоить, а потом частые гудки.

Теперь тащись через весь город, думает Кира, отпаивай несчастную жертву любви валерианой и коньяком, а у неё на сегодня были совершенно другие планы. Надо звонить и объяснять, почему она сегодня в ресторан не пойдет, хотя и новое платье наготове и в парикмахерскую успела, и вообще многого ожидала от сегодняшнего вечера. Но сможет ли она веселиться, когда Алиска, единственная подруга, в слезах? Ладно, ресторан откладывается.