Наоми Рейн - В плену безмолвия

– Посиди с нами, выпей чаю, угостись булочкой – сказала Мария Йохану в своей обычной манере: вроде мягкой, но не послушаться непросто. Услышав это, я испугалась и напряглась, кухонька была тесной. Ему пришлось сесть почти вплотную со мной.

Но, увидев, как он жмется, стараясь занять как можно меньше места, как мучительно краснеет, задев меня локтем, я расслабилась. Очевидно, он смущался гораздо сильнее меня. И вдруг весь мой страх пропал. Наоборот, захотелось его подразнить. Я взглянула на его простое, открытое лицо и подумала, что он – симпатичный. Его близость волновала меня, хотелось погладить его мускулистые руки, дотронуться до сильных плеч.

Я вспомнила, как гуляла недавно в парке, и со мной пытался познакомиться молодой человек. Я тут же в ужасе убежала, совершенно не готовая к новым взаимодействиям с мужчинами. Почему же меня не пугал, а, наоборот, притягивал Йохан? Похоже, именно его робость привлекала меня. Он казался безопасным, потому что ничего от меня не хотел.

После любви Эмиля и нашей горькой разлуки моя личная жизнь стремительно пошла под откос. Я несколько лет избегала мужчин, как могла. Слишком свежи были в памяти ужасные встречи с педофилами и затем чудовищная история с дядей Арнольдом. Я решила, что проще всего поставить отношения с парнями на паузу. Но сейчас мне было приятно сидеть рядом с Йоханом. Я наслаждалась тем, как меня к нему тянуло, его смущением. Больше я ничего не хотела. Пока.

Я невзначай вызнала, когда он бывает у Марии, и стала приходить в это время. Я словно ненароком задевала его за руку, прислонялась к плечу, мило улыбалась и шутила. Во мне просыпалась та кокетливая и чувственная девчонка, которой я когда-то была с Эмилем. Меня будоражило тело Йохана рядом с моим. Я ощущала жизненные токи, просыпающиеся во мне. И это было так радостно! Мне хотелось, чтобы он прижал меня к себе, погладил, крепко обнял. Хотелось узнать, как он целуется.

Мария заметила мой интерес и поддерживала меня. Она нарочно затягивала время, чтобы Йохан подольше побыл у нее. То настойчиво угощала его выпечкой, то якобы не успевала доделать крышку шкатулки и просила его подождать совсем капельку. Она знала, как тяжело мне пришлось. И очень хотела, чтобы у меня появилась личная жизнь. Йохан явно смущался. Он краснел, молчал или отвечал тихим "да" или "нет".

Я вела себя все смелее. Болтала о пустяках, смеялась, поддразнивала его. И спустя некоторое время он тоже немного расслабился. Стал отвечать на мои шутки, улыбаться. Но никогда не касался меня по своей инициативе.

* * *

Однажды после работы я, как обычно, поспешила к Марии. Она встретила меня сияющей улыбкой и загадочным выражением лица.

– Как я рада тебя видеть, моя хорошая! – воскликнула она.

Я напряглась. Обычно мое появление не вызывало у нее столько энтузиазма, а виделись мы часто. Что у нее на уме?

– Спасибо, и я тебе очень рада.

– Скоро Йохан зайдет.

Мария хитро взглянула на меня.

– Что? – спросила я.

– Еще скажи, что он тебе не нравится.

Я замялась и отвела глаза.

– Нравится… немножко. Но как друг!

– Вот и отлично! И сегодня вы – как друзья, – она многозначительно подняла палец вверх, – поедете на ярмарку, – ее глаза довольно сверкали.

– Милая моя девочка, – внезапно она нежно меня обняла, – я так за тебя переживала. Я боялась, ты так и не оправишься после той истории… с дядей. Я так мечтаю, чтобы ты была счастлива! В отношениях с мужчиной, конечно. Ведь что еще нужно женщине для счастья! А Йохан – отличный парень. Добрый, честный, работящий, талантливый, заботливый.

– Но у тебя-то нет мужа, – выпалила я, тут же устыдившись своей бестактности. Но уж очень мне было не по себе от ее напора. Я видела, что она искренне желает мне добра, но я не была готова к столь явному вторжению в свою личную жизнь. Отсутствующую личную жизнь. Очень пока хрупкую и неопределенную.

Мне было дорого то смутное, неясное, легкое волнение между мной и Йоханом. Я не хотела большего. Боялась разрушить его очарование. Чувствовала, что для меня оно

целительно.

Мария вздрогнула, ее лицо погрустнело.

– Да, у меня нет мужа, – вздохнула она, – но я уже старая, мой век прошел. А у тебя все впереди. И я как раз хочу уберечь тебя от своих ошибок. Пусть у меня не получилось, зато получится у тебя!

– Какая же ты старая?! – возмущенно воскликнула я, – тебе всего сорок лет! Жизнь только начинается!

На самом деле мне, в мои двадцать два, она не казалась такой уж молодой. Но выглядела вполне неплохо. С приятной полнотой, немного морщин и пара седых волосков на висках, но симпатичная. А главное, какая добрая, заботливая, неравнодушная! И готовит великолепно. Вокруг нее всегда так вкусно пахнет ванилью и корицей. Я была уверена, что из нее вышла бы чудесная жена и мать. Еще бы она чуть меньше занималась моей жизнью и чуть больше своей…

В дверь позвонили. Мария вскочила:

– Это Йохан! – радостно воскликнула она и приложила палец к губам, – тссс.

Я скептически подняла бровь, скорчила недовольную рожицу, но промолчала.

Йохан вошел в кухню, и мое сердце радостно екнуло. Несмотря ни на что, мне было приятно провести рядом с ним какое-то время. Знакомое томление охватило меня. Вот бы он меня обнял… погладить бы его сильные руки… Круглые бицепсы маняще выглядывали из-под коротких рукавов майки. Гладкая светлая нежная кожа с редкими золотистыми волосками. Я улыбнулась ему:

– Привет!

– Привет! – радостно отозвался он, и я залюбовалась его чудесной смущенной улыбкой.

Мария чуть ли не плясала вокруг нас.

– Йохан, – сказала она торжественно, – мне очень нужна твоя помощь. Я хочу, чтобы Гретхен купила для меня на ярмарке нитки мулине, самые нежные и яркие оттенки. Рынок большой, я переживаю, чтобы она там не заблудилась. Проводи ее, будь другом, ты же там все знаешь. Я целый список составила, мне нужны еще перламутровые пуговицы, разноцветные перышки и прозрачные бусины…

Она отдала нам готовые для продажи отделанные шкатулки, рисунки, раскрашенные глиняные поделки. Мы оделись, собрались и вышли на улицу. Зашагали плечом к плечу, и иногда я слегка касалась его, словно ненароком. В моем сердце пел восторг, предвкушение праздника. Мы пойдем на ярмарку! Это почти свидание! А вдруг он захочет меня чем-то угостить? Или предложит где-то посидеть? Или… фантазия отказывала мне.

Я посмотрела на своего спутника, он шел, глядя перед собой, румянец заливал его лицо. Внезапно я испугалась. Получится ли из затеи Марии что-то стоящее? Я ему вообще нравлюсь?

Йохан шагал вперед, устремив взгляд перед собой, и молчал. Я тоже не знала, что сказать. Моя обычная разговорчивость оставила меня. Я смутилась. Неловкость все усиливалась.