Татьяна Богатова - Читер, или… Один процент до ста

«Почему же ты уехал, даже не поговорив со мной, если как утверждаешь, любил и продолжаешь любить?! – мысленно воскликнула она. – А, что, если сейчас он вернулся из-за меня?» – осенило её.

– Я вполне состоялся в своей профессии, – приподняв брови, просто ответил Локотков, своей уравновешенностью сбивая Агату с мысли.

– Понятно, – вздохнула Михалёва, в пылу беседы не обратив внимания, что они уже давно стоят рядом с её домом.

*УПК – учебно-производственный комбинат.

– Напрасно ты отказалась пойти со мной на концерт, – сказала, вернувшись домой, мама Агаты, женщина пятидесяти девяти лет, худощавая, невысокого роста, со стрижкой средней длины, закрывающей уши, на пепельных, без седины, волосах, одетая в нежно-голубой атласный блузон до середины бедра и бежевые, зауженные книзу, брюки.

– Ох, мамуль, – потянулась всем телом прикорнувшая на диване Агата, – я уж и сама пожалела. На работе сплошная суета.

– Вот и надо было отвлечься. Армянский дудук как нельзя лучше способствует умиротворению. И даже, если возникает всплеск эмоций, то в целом такая музыка всё равно действует успокаивающе.

– Ваш музыкальный колледж – оазис положительных эмоций посреди склок и суеты, – улыбнулась дочь.

– Я же тебя просила, – присев рядом с дочерью, обняла её руками за плечи Ирина Константиновна, – поддержать семейную династию музыкантов. Не хотелось учиться по классу аккордеона, как я и твой дедушка, могла бы остановиться на фортепиано, как бабушка Гаша. Но ты выбрала профессию, диаметрально противоположную творческой. Это же надо, единственный в нашем семействе экономист.

– Мамуль, ты ведь знаешь мой подход, – слегка утомлённо вздохнула Агата. – В своём деле надо быть лучшим или, по крайней мере, одним из лучших. Согласись, что грех было не использовать мои математические способности.

– Это ведь тётя Люся тебе внушила, – внимательно посмотрела на дочь Ирина Константиновна. – Но разве нам с Люсей и нашим родителям нечем гордиться? Мы воспитали столько талантливых учеников.

– Вот именно, ма, чего стоят престижные конкурсы, многочисленные победы, поездки по всему миру для ваших учеников. Всё это, прежде всего, ваша заслуга, как педагогов. Но, скажи на милость, неужели, ни одному из вас не хотелось достичь тех высот, к которым вы приводили своих учеников?

– Не знаю, – бесхитростно пожала плечами женщина. – Никто из нас, кроме Люси, конечно, не задумывался над этим. Но мы совсем не считали, будто не состоялись в профессии.

– Я совсем не это имею в виду, – разгорячилась дочь. – Речь не о способности научить других. Тут всё бесспорно: как педагоги вы уникальные. Но, обучаясь музыке, невольно настраиваешься на то, что в дальнейшем она заполнит всю твою жизнь. Да, я с удовольствием вспоминаю годы обучения в музыкальной школе. Могу исполнить почти любую композицию на аккордеоне. И для общего развития это очень полезно. Но не более того, понимаешь! Я не испытывала кайфа, занимая первые места на концертах. Мне казалось, что успех это нечто другое. В общем, как бы тебе объяснить, я не видела в этом своей заслуги. Большей частью, труд учителей, ну, и совсем немного моих способностей. Проще говоря, одних способностей мне казалось недостаточно для… мировой известности, – иронично улыбнулась Агата.

– Удивительно, – задумчиво произнесла мать, – почему мы с тобой никогда не говорили об этом. Ты просто поставила нас с бабушкой перед фактом, что не желаешь продолжать музыкальное образование и поступила в финансово-экономический институт. Мы старались не давить на тебя, а Люся и вовсе поддержала. Но я бы никогда не подумала, насколько разнится наше с тобой восприятие. Помимо воспитания успешных исполнителей мы привили любовь к музыке многим ученикам, научили их пониманию, развивали их личности. Неужели, этого мало? Безусловно, нам нельзя похвастаться большими заработками…

– Мам, не о деньгах речь, – поспешила перебить её Агата, доходы которой не шли ни в какое сравнение с учителями музыки, даже с учётом репетиторства. – Видишь ли, в рекламном бизнесе я вижу для себя перспективу, в отличие от музыки. Например, в дальнейшем, можно попробовать свои силы в Москве.

– Ведь твоя работа напрямую не связана с экономикой, – растерянно проговорила мать, как обычно при упоминании о возможной перемене места работы на московское, испытывая необычайное волнение.

– Но без понимания экономики, – горячо воскликнула дочь, – невозможно достижение успехов в рекламе. Рынок продаж, потребности и запросы людей, их материальные возможности, занятость. Ой, мам, столько интересных аспектов предстояло изучить, прежде чем я стала тем, кем являюсь. Ну, а креативный талант, как говорит Гриша, если он есть, поддаётся развитию, как и любой другой.

– Разумеется, Гриша прав, – грустно согласилась Ирина Константиновна. – Без упорного труда, как правило, не достичь успеха. Если только кратковременного. Да и тот, как я полагаю, не приносит удовлетворения в достаточной степени.

– Так и есть, – повернувшись в объятиях матери, чмокнула её в щёку Агата. – Мамуль, а почему печаль в голосе?

– Ничего, дочур, – ласково погладила дочь ладонью по золотистым волосам женщина. – Не обращай внимания.

– Понятно, – проницательно кивнула Агата. – Тебя встревожила Москва? Так ведь? Мам, я же пока что никуда не собираюсь. Конкретных предложений не поступало, а искать самой не вижу смысла. В таких случаях всегда выглядишь неудачницей, которую не устраивает место работы. Так что, не буду торопить события, оттачивая мастерство в агентстве у Гриши.

– Дочур, но это же вопрос времени. Насколько я понимаю, если такое предложение поступит, то решение придётся принимать быстро. Ну, да ладно, – воодушевлённо произнесла Ирина Константиновна, – будем во всём искать положительные стороны. Я, например, уповаю на то, что в Москве ты устроишь свою личную жизнь. Выйдешь замуж, родишь ребёнка.

– А как же быть с карьерой? – тихо рассмеялась Агата. – Принести её в жертву? Опять же, при высоких заработках чаще всего существует договорённость, исключающая оплату декретного отпуска.

– Для этого и нужны родные, чтобы помочь с малышом.

– Ты приедешь ко мне в Москву?!

– Конечно, доченька.

– А ведь раньше ты была категорична, – склонила голову набок Агата, лукаво посмотрев на мать. – Неужели, бросишь своих учеников?

– Во-первых, теперь я на пенсии, а во-вторых, раньше я думала, будто прошло недостаточно времени для устройства твоей семейной жизни после неудачного брака.

– А может быть, мне как раз следовало броситься в пучину нового, не выжидая, пока улягутся страсти.

– И совершить очередную ошибку?