Вера Позднякова - Дома моей души

Вау! Как сладко предвкушение нового фильма. С какого продолжить мой рассказ?

Нет-нет! Я не права. Тогда мы еще на знали этого дурацкого для русского человека слова, вау. Не вау, и не господа. А ура, товарищи!

Так с какого же фильма начать? Пожалуй, это «Молодая гвардия»!

Билетов нам в этот раз действительно не хватило. И входных тоже. Мы их выплакали искренне и неподдельно, вместе с другими такими же несчастными невезёхами.

Руководство клуба сжалилось над нами и продало нам дополнительные.

Фильм уже давно шёл, но даже этот урон не омрачил нашей радости. Мы вошли в зал и не поверили себе, кругом плотной толпой шли люди. Вереница начиналась на экране и двигалась по залу. Мы долго не могли втиснуться в эту толпу беженцев, как сказали с экрана. Голос за кадром говорил о тяжком испытании для людей вынужденных, покинуть свои дома. Мы просмотрели фильм на одном дыхании. Слезы лились по нашим щекам.

Зажегся свет. И мы увидели, что все проходы в зале действительно забиты людьми. Молча, не спеша, все выходили на улицу, только там спохватываясь, что фильм закончился.

Я до сих пор не освободилась от ощущения, как сейчас бы сказали, стереоформатности фильма. Просто с высоты моего тогдашнего роста толпа на экране практически слилась с толпой в зале. Я все понимаю теперь, но до сих пор не могу отделаться от ощущения присутствия в кадре. А, может, это добрые инопланетяне сделали тогда для нас такой подарок, заменив обычный фильм на стереоформатный. Так сказать, в виде эксперимента над нами. Войди мы в зал раньше или позже, вряд ли я получила бы такой эмоциональный удар.

Что же на втором месте? Конечно, это «Дело Румянцева»!

Мы подошли к кассе рано, еще кассирша не кричала, сколько осталось рядов. Довольные мы пошли к фойе. Но сегодня на входе стояла какая-то другая тётя, схватившая меня за плечо:

– Ты куда, девочка!

Подруга пришла мне на помощь, прокричав:

– Я с ней!

Но билетерша была неумолима и, крепко взяв меня за плечи, выставила из фойе. Я была ошарашена, что происходит? Подруга тоже вышла и мы растерянно стояли рядом со входом. Вот уже свет в зале погас и начался журнал. Опоздавшие по одному проходили в фойе.

Мы стояли возле неумолимой тётки, в который раз упрашивая её пропустить нас в зал, ведь у нас есть билет, хоть и один, но мне – то еще можно и без него. Тётка в который раз объясняла нам, что фильм до шестнадцати, и она не имеет права пустить меня.

Журнал закончился, счастливчики помчались рысью в зал.

В отчаянии мы стали по новой объяснять тете, как мы любим кино и как нам, ну совсем нельзя, его, это «Дело Румянцева» не посмотреть! Мы плакали, но тетка была неумолима. Мы сжались в комок и встали у выхода, готовые к последнему крику в наш адрес. От безысходности слёзы высохли. От пережитого волнения мы тихо умирали, цепляясь одной ногой за порог. Мы окаменели. Казалось, пройдут часы прежде, чем наша нога, поднимаясь с неимоверным усилием по миллиметру в час, сможет его, этот порог, перешагнуть. И мы очутимся в царстве вечного горя.

Наверное, новая билетерша не была сволочью и все поняла. Поворчав для порядка, что раз фильм для взрослых, хотя бы уж два билета купили, она махнула нам рукой и повела в зал. Мы впервые не бежали вприпрыжку, а шли за ней, как побитые собачонки, волоча ноги, изо всех сил пытаясь не рухнуть на пол до входа в зал. Уж тогда нас точно не пустят! Открывшаяся дверь в зал высветила нам два свободных места совсем рядом со входом. И мы рухнули на них. Не окажись рядом мест, мы сели бы на пол. Сил шевелиться, а тем более искать себе иное место, у нас не было.

– Вот оно счастье!

Неожиданная радость возвращала нам силы. Фильм уже близился к середине, но, несмотря на пропущенное, сюжет захватил нас целиком. Я до сих пор помню каждый кадр, увиденный мною тогда. Фильм нам очень понравился. Мы радовались его счастливому концу и восприняли его как личную нашу награду.

Дома я не смогла ужинать и свалилась спать. Утром я рассказала маме, как нам пришлось туго. Нам опять не доставалось два билета, хотя мы и бежали с подругой, обгоняя всех, а достался только один билет, а фильм был для взрослых. И нас не пускали, но потом пожалели, а фильм был такой хороший.

Но фильмы были не только грустные. Были фильмы, запавшие в душу по иным причинам.

И лидер в этой номинации, несомненно, «Девчата»!

Желающих посмотреть этот фильм опять было море и нам, действительно, достался последний билет. Когда на экране показали тамошний клуб, зал ахнул – так это же наш клуб и наши танцы! Только танцуют незнакомые люди. Восторг от того, что фильм про любовь, про нас и наш клуб, и нашу вечернюю школу один к одному, и наши общежития победил. Наш же здравый смысл говорящий нам, что фильм про лесорубов, а у нас и леса-то нет, потерпел поражение.

Мы поняли, что лес в фильме придумали, чтобы было интереснее и смешнее, а все остальное – правда и про нас.

Мне еще два года до школы.

И много позже я узнаю от мамы, что есть бедные и богатые.

Разве такое может быть!

И мама мне расскажет, почему нам с подругой частенько доставался один билет.

На второй у неё просто не было денег.

Когда я пошла в первый класс, моя подруга, окончательно выросшая для взрослой жизни, уехала. Я стала ходить в кино одна. Или с братишкой.

Что было дальше с моей подругой, любившей кино так же по-детски самозабвенно, как и я? Не разлюбила ли кино? Я этого никогда не узнаю.

Но в моей памяти так и остались жесткость её колен, яркость горения шелухи, наплёванной её сестрами, и наша общая безграничная любовь к кино.

Как я долгое время не различала этих бедных и, с позволения сказать, богатых? А так ли уж велико было это различие? У моей взрослой подруги частенько не было рубля на кино, но и мы не могли позволить себе роскошь подарить ей рубль.

Иногда я вижу прекрасный сон.

Я еще не пошла в школу, и еще не лишилась привилегии на бесплатный проход в кино со взрослым. Мы стоим с моей старшей подругой в очереди за нашим общим билетом, и вновь переживаем, достанется он нам или нет?

И нас переполняет предвкушение счастья.

Глава 4

Зеленые звезды Танет

«Над дорогой …, как твои глаза,

Две холодных звезды … моих судьбы»

(перефразировка из Б. Окуджавы)

– Савишна! Не оставьте, мою Танет! Умоляю Вас!

– Да что Вы, барыня, ей богу, надумали! Говорите такое! Я же Вас вырастила, господь с Вами, что вы удумали! Да куда ж я без Вас-то! – запричитала Савишна. – Вот скоро уже приедем к моим-то, отдохнём, отъедимся. Вы уж, Галина Михайловна, не пугайте нас с Татьяной Васильевной-то. А то вон у неё, у дитятки Вашей, и слёзки уже собрались. Обойдется всё! Вы же такая молодая, красивая! Василий Николаевич найдет вас обязательно! Я вон старуха и то бодрюсь!