Алексей Дунев - Когда часы быстрей минут. Нехронологический роман

– Ладно, мать, не парься, скажи лучше, я там коробку под шкафом нашёл. В ней какие-то фигурки, керамические… типа тётки в старинных платьях и зверушки всякие…

– А зачем ты туда лазал? Там мои вещи.

– Я свой старый плэй стэйшн искал, хотел продать на Авито…

– Это старинные статуэтки, сделаны из настоящего фарфора, они мне от моей прабабушки достались, поэтому я не держала их на видном месте… когда ты маленький был, боялась что разобьёшь или обменяешь.

– Ну, теперь-то я не маленький, можешь выставлять своё сокровище напоказ, мне ваще они по барабану, я же не девчонка. А прабабка твоя их откудова взяла? Может это, как его… антиквариат китайский?

– Да нет, это местного производства. Один матрос, когда национализировали какую-то мастерскую на Петроградской стороне, рассовал по карманам бушлата «безделушки» и потом раздаривал их детям. Вот и моей прабабушке несколько штук досталось… она же ещё ребёнком тогда была. Так что вот. Семейная реликвия, получается. Не трогай их, пожалуйста, я ими дорожу.

– Да больно надо, было бы что! – он придвинул кресло к компьютерному столу.

Это был самый длинный их разговор за последние десять лет.

На днях Игорёк принёс новость, появилась новая игра NW, геймеры называли Невой, только ударение в слове не как в названии реки. New World, или по-русски Новый мир, был квестом с элементами шутера 23 23 Шутер (от англ. shooter – стрелок); (компьютерный жаргон) – компьютерные игры, в которых нужно стрелять; то же, что и стрелялка . и файтинга. Можно и пострелять, и подраться… Неплохо детализированный мир, где оболочка персонажа выбирала тебя после небольшого теста. Раньше Сева играл в разные игры. Начинал с ДУМа и ГТА, потом подсел на доту. Другие: ролеплей, роблакс, майнкрафт – были лишь проходным моментом. И вот теперь перед ним открывается Новый Мир. Всё тело напряглось, сердце ускорилось, руки его задрожали в предвкушении игры. Сева надвинул на глаза VR-очки, которые до этого располагались на лбу, и ушёл в дивную, цветную реальность.

Император был счастлив.

Этот миг был прерван зазвонившим смартфоном. Звук мешал сосредоточиться на игре. Сева хотел сбросить, но машинально нажал кнопку ответа.

– Алло, это Всеволод? Инна Петровна Сапожникова кем Вам приходится? Ах, мама… Ваша мама… она попала в аварию, – произнёс незнакомый холодный голос.

Через час он уже был в больнице, и узнал, что мама не дожила до его приезда.

1778 год не был спокойным для христианского мира. Австрия с Саксонией воевали между собой за обладание богатой Баварией. Французы колотили англичан в Северной Америке, а Бенджамин Франклин настраивал конгресс на полную независимость США от тех и других. В Париже скончался Вольтер. Екатерина вскоре договаривается о покупке его знаменитой библиотеки.

Этьен Фальконе, не дождавшись окончания работ над Медным всадником, конфликтует с императрицей и покидает Россию. Основываются города Мариуполь, Херсон, Шуя и Ковров.

Данила плёлся домой измотанный за день, но почти счастливый. Сегодня его опять похвалили, но не этому он радовался. К добрым словам мастера уже привык, но, помня его же наставление: «Никогда не останавливайся на достигнутом», – Данилка не зазнавался, а работал с ещё б о льшим усердием.

А улыбка на его лице играла потому, что сегодня был его последний день в учениках – завтра предстоит экзаменация. Долгие месяцы обучения закончились, и наконец должна решиться его судьба – ехать домой к матери или стать настоящим подмастерьем, а потом, даст бог, и мастером. И с настоящим жалованьем, а не с похлёбкой два раза в день, как положено ученику…

Сегодня вечером, при тусклом свете керосинки, он ещё раз просмотрит эскизы, они у него с собой. Там, в большой картонной папке, обтянутой потёртой жёлтой кожей, примеры того, что делали ученики на прошлых экзаменациях… Данила Бирюков сейчас волновался и радовался одновременно. Завтра всё решится!

Бледно-оранжевый солнечный диск стремился спрятаться за крыши петербургских домов. К вечеру противный дождь со снегом прекратился, немного подморозило, и Данька иногда ускорял шаг, чтобы проскользить на прямых ногах по ровному участку мостовой…

Свернув в свой переулок, он увидел дворника Пахомыча, неторопливо посыпающего песком ступени, ведущие к входным дверям домов. Он зачёрпывал из старой рассохшейся кадушки песок полукруглым совком, наподобие того, каким отвешивают муку в лавках, и нёс к очередному скользкому участку.

– Вечер добрый, Матвей Пахомыч! – Данила всегда здоровался с дворником и называл его на Вы, в отличие от других жителей переулка.

– А, привет! Сколько сегодня горшков слепил?

– Один. Но большой, – весело отозвался мальчишка.

– Ну, и то добро, – усмехнулся Пахомыч в свою огромную бороду и с кряхтеньем наклонился к бадье за новой порцией противогололёдной смеси. Дворник – уважаемый и ответственный человек на своём месте и многое знает о его обитателях, не из любопытства: надо понимать, когда и сколько дров нужно жильцу, накачать ли воды, да и чтобы посторонние не ошивались…

Поднявшись по скрипучей лестнице на третий этаж к своей каморке и отперев дверь, Данила скинул с плеча папку с эскизами, снял шапку, повесил на гвоздь, стал расстёгивать шубейку, но руки вдруг замерли на второй пуговице – взгляд его упал на стол, на нём что-то лежало.

Данила точно знал, что ничего не оставлял утром на столе, и шагнул ближе. На неструганной столешнице покоился свёрток и какой-то пучок соломы. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это соломенная кукла: руки, ноги, косы, разрисованная углём мордашка… масленица! А в старой тряпице оказалась серебряная монета. Данила ахнул: «Рубль! Целый рубль!» В кармане Данилы могли водиться разве что медные копейки.

Догадка осенила молодого гончара: «Яшка! Больше некому». Яшка-вор не обучен грамоте, поэтому вместо записки подсунул игрушку, поздравил Данилу с Пасхой! Бирюков вернулся к входной двери и проверил навесной замок – ни одной царапины! Ну, Яшка, ну, стервец. Хозяин комнаты восхищённо разглядывал непривычную чеканку и вспоминал, как он познакомился с вором…

Ещё в прошлом году, по осени, так же вечером возвращаясь с занятий домой, он вдруг заметил, что из подворотни навстречу ему шагнула тень. Паренёк, одного с Даней роста и, возможно, возраста… был одет в залатанную рубаху, цигейку-безрукавку, засаленные портки и надвинутый на брови картуз.

– Куды торопимся? Деньги есть?