Алла Пастухова - Страх в городе

Инесса озадачилась: чего надо от нее бывшему самбисту-уголовнику, в общей сложности, полировавшему нары лет восемь – не меньше, а ныне преуспевающему бизнесмену, у которого везде и все схвачено? По крайней мере, имя Антона Богдановича Саблина среди крупных предпринимателей города было на слуху. А говорили про него разное: и о покровителях в мэрии, и о крутом нраве закалившегося на зоне дельца. Настроение испортилось, но она умела владеть собой:

– Привет, сосед по коммуналке. Как же тебя, Антоша, не узнать? До сих пор вспоминаю твои садистские щипки и гадкие прозвища.

Саблин заржал:

– Инка, я ж тебя любил! Ну что мне оставалось делать, если ты меня в упор не замечала? О, время летит! А ведь я, честно признаюсь, не сразу допетрил, кто такая Полякова. Стало быть, не разошлась еще со своим конопатым гусенком? Настырный парнишка. Сколько мы его ни мутузили, все равно к нам во двор таскался. И добился-таки своего, воспользовался моментом, когда его соперник под Усть-Илимском лес валил. Обидно: кандидата в мастера спорта на задрипанного оперка променяла. Изменщица, ты даже не представляешь, как бы мы с тобой, да под ручку, обалденно смотрелись. Слыхал, он теперь при больших чинах. Не гусенок – гусь. Выходит, не прогадала?

– Не расстраивайся, у тебя есть шанс наверстать упущенное. И разошлась, и опять хожу в девушках на выданье. И, что самое удивительное, навязываюсь, а никто не берет.

– Ну, это ты врешь. С твоим-то, наверняка, не хилым банковским счетом любой вцепится в подол, не оттащишь. А касаемо моей кандидатуры – не обольщайся. Поздновато, родная. Третья жена и уйма нахлебников, – Саблин притворно вздохнул. – Ладно, Эдуардовна, приглашай в гости. Дело есть.

– В два часа я обедаю в «Емеле». Подъезжай.

– Ты не поняла. Глянь в окно: я уже около твоего офиса. Прикажи охране впустить. Понаставила тут бугаев, как будто не косметикой занимаешься, а втихаря ядерную бомбу клепаешь.

Голос, конечно, с возрастом мало меняется, но внешность радикально. Раздвинув ноготком пластинки жалюзи, Инесса увидела прислонившегося к навороченному джипу, с мобильником около уха лысого и пузатого мужика. Годы не пощадили когда-то очень привлекательного и любвеобильного парня, без зазрения совести морочившего девчонкам головы. Впрочем, брови остались прежними – черные, мохнатые, словно приклеенные на широкий лоб.

– Татьяна, иди посмотри, кто к нам пожаловал.

Саблин вошел в приемную степенно и, не обращая внимания на Николая, распахнул руки:

– Ну ты, Инка, молодец! Все такая же чаровница. А талия, а ножки, – он обхватил Инессу волосатыми лапищами и звонко чмокнул в щеку: – Разведусь, ей богу, разведусь. – Перевел взгляд на секретаршу: – О, Васильева! Надо же, прямо встреча старых друзей по прошествии двадцати лет с хвостиком. Чего это ты из пампушки в корову превратилась?

Татьяна Ивановна, недолго думая, огрызнулась:

– Тоже мне, друг нашелся! На себя посмотри, плешивый колобок.

Необъятный живот Антона Богдановича затрясся от смеха:

– Ты, Васильева, всегда хамством отличалась. Без уважения, без трепета относишься к мужику. Интересно, как это ты уловчилась Герку охомутать? Разрушила такую компанию, умыкнула лучшего кореша. Ты его еще в могилу не свела? – Саблин, не дождавшись ответа, толкнул дверь кабинета и по-хозяйски распорядился: – Заходи что ли, Эдуардовна, разговор конфиденциальный.

«Ну все, командир приехал. Сто лет бы его не видела. Выпорхнул из прошлого, словно зловредная моль из сундука. Обтесался, слова умные выучил. А привычка – брать нахрапом так в характере и осталась. И попробуй, встань в позу – проблем не оберешься», – Инесса посмотрела на смурного телохранителя. Косивший под простака весельчак тому явно не понравился.

– Коля, отведи пока Татьяну Ивановну к Светлане. Скажи, я распорядилась принять вне очереди. И подгони машину.

– Нет, ну ты, точно, бомбу делаешь, – непрошеный гость отодвинул кресло, стоящее напротив стола владелицы «Галатеи», и уселся капитально. – Странно, что твой секьюрити 3 3 Секьюрити – охранник. меня не кинулся обыскивать, лишь зенками ощупал. Вроде как, проявил бдительность. Инночка, на фига он тебе? Ты же со своей внешностью любого обезоружишь. – Антон недоуменно хмыкнул. – А вот в моем учреждении, – кстати, если ты не в курсе, я занимаюсь всем и понемногу, – гораздо демократичнее: любой страждущий заваливается без церемоний. Саблин человек открытый.

– Мне с охраной спокойнее. Я, Антоша, прежде чем завоевать место под солнцем, хорошую дрессировку прошла. А про твою демократию, как же, наслышана, – поддела Инесса бывшего зека и закурила.

– У, газетенки продажные…. Не верь, им, родная. Брешут. – Саблин достал из кармана дорогой кожаный органайзер 4 4 Органайзер – электронная записная книжка. . Потыкал пальцем в кнопки: – На Никитина двухэтажная развалюха со сквериком твоя?

– Моя. Ремонт закончим, Центр здоровья откроем. Соляная пещера, антицеллюлитная программа, ароматерапия. Задумок много. – Женщина окинула развалившегося в кресле собеседника изучающим взглядом: – Или ты, Антон Богданович, глаз положил на чужую собственность?

Саблин кивнул:

– Землица твоя понадобилась. Уступишь – в долгу не останусь. Могу предложить уже сейчас несколько вариантов под твой Центр: закрытый пионерский лагерь за Академгородком, пятачок на Горском жилмассиве или все правое крыло супермаркета «Долина». Выручай. А потраченное бабло на ремонт твоей хибары компенсирую. Заплачу, несмотря на то, что она у меня пойдет под снос. – Антон Богданович самодовольно расплылся: – Я там такое нагорожу – конкуренты обрыдаются.

Наживка, брошенная Саблиным, была заманчивой. Но соглашаться сразу – значило признать его превосходство, его силу и вседозволенность, признать, что готова стелиться перед ним и не хочешь портить отношения с непредсказуемым, сытым боровом, которого даже власть не решается осадить. Наглый и хитрый, голыми руками не возьмешь. Его адвокаты из судов не вылазят, выигрывая тяжбу за тяжбой. Инесса прекрасно помнила, как ни с того ни с сего разорился их общий знакомый Петька Алферов, а потом господин Саблин и «ко» приобрели по дешевке его автомобильный бизнес. А что если и в отношении нее он вынашивает далеко идущие планы? Где-то в душе у Инессы постоянно зудела тревога, что рано или поздно Саблин объявится, не оставит ее в покое. Давние приятели, они ведь будто кость в горле: не должны подниматься выше некогда признанного дворового лидера, хулигана из семьи забулдыг. И она не исключение, потому что, хотя и косвенно, по-соседски, но тоже принадлежала к той части его жизни, в которой он верховодил.

Инесса Эдуардовна затушила сигарету: «Да, с Антошей выгодней дружить и в то же время необходимо постараться сохранить лицо, иначе вмиг подомнет, растопчет».